Кассандра смотрела на свое отражение. Её волосы были собраны в простую причёску и заколоты небольшим костяным гребнем с жемчугом. Белое платье с синими лентами подчеркивало её тонкую талию и легко спадало до самого пола белым кружевом. Оставшись довольна собственным отражением, Кэсси преодолела расстояние до комнат герцога и тихо постучала.
Дверь открыл камердинер, молодой человек с темными зализанными волосами и тонкими усиками над верхней губой. Кассандра робко ему улыбнулась. Он смотрел на неё широко раскрыв рот, а потом вдруг резко пришёл в себя и распахнул перед ней дверь, провозглашая:
- Её светлость герцогиня Эшфорт!
Кассандра поспешила войти. Она прошла через кабинет в распахнутую дверь спальни, и очутилась перед огромной кроватью с алым, вышитым лилиями, балдахином. Бахрома образовывала золотую волну, колыхаясь от свежего ветерка, залетавшего в комнату через открытое окно.
На кровати лежал мужчина. Его тело было высоко приподнято с помощью множества подушек, а лицо загораживала газета, которую он увлеченно читал и не опустил даже тогда, когда Кэсси вежливо покашляла.
- Ваша светлость...- позвала она и тут же замялась.
Его тонкая изящная рука опустила газету, и Кассандра замерла, не в силах поверить в то, что увидели её глаза.
Перед ней на подушках лежал небезызвестный герцог, женой которого она стала, а Доминик Селборн... Его красивое лицо искажала насмешливая улыбка, а её замешательство явно позабавило его.
- Это какая-то шутка? - задыхаясь, проговорила Кассандра и отступая на шаг, - что вы здесь делаете, лорд Селборн?
Он молча разглядывал её без всякого смущения. Его лицо было всё так же насмешливо и бесстрастно, а холодные голубые глаза напомнили Кэсси льдинки.
- Герцог Эшфорт к вашим услугам, миледи, - наконец произнес мужчина и усмехнулся, будто в этом действительно было что-то смешное.
- Но... - Кассандра отступала назад до тех пор, пока не наткнулась на стул и не упала на него, так как ноги отказывались её держать, - но этого не может быть!
- Почему не может? Ещё как может. Я рад приветствовать вас в Эшфорт холле, -искренне удивился он, немного помолчав, а затем добавил, - моя дорогая.
От этих слов Кэсси вскочила на ноги.
- Я вышла замуж за герцога, калеку! Я не понимаю, что вы делаете в этом доме? -закричала Кассандра, всё ещё не желая признавать реальность. Она всплеснула руками, подбежав к кровати, - Вставайте! Уходите! Где мой муж?
Доминик смотрел на неё, как на сумасшедшую. Возможно сейчас Кэсси и была ею. Она была уверена, что Доминик Сэлборн действительно поднимется и уйдет, а на его месте появится немощный калека. Но чуда не произошло.
Доминик усмехнулся.
- Вам придется смириться с тем, что ваш муж - это я, миледи, даже если вам неприятна эта мысль. Как, собственно, и мне она неприятна.
Он снова взял в руки газету, и развернув её, принялся читать.
Кассандра смотрела на него, медленно осознавая, что это не шутка. Что Доминик Сэлборн, блестящий граф Селборн, лучший наездник и муж прекрасной леди Джейн, действительно лежит перед ней в постели, и, видимо, не врёт, выдавая себя за герцога Эшфорта... Того самого, что не может ходить.
Доминик.. Её Доминик? От ужаса, обрушившегося на неё, Кэсси села прямо на кровать. В груди стало холодно, и она смотрела, как он переворачивает страницу, боясь, что сойдет с ума. Доминик, которого она так любила, лежит прямо перед ней... Она - его жена. Но их разделяет газета, и он больше не желает разговаривать с нею. Кэсси вдруг вскочила, бросилась к нему и одним движением вырвала газету из его рук.
- Вы ведёте себя невоспитанно, милорд, - сказала она строго, как говорила с детьми в своей школе, - прошу вас, объяснитесь! Как вы оказались моим мужем? Почему вы больны и почему называетесь этим именем?
Он снова посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
Его лицо приняло совершенно каменное выражение. Такого выражения не могло быть у её Доминика, который всегда вежливо улыбался.
- Отдайте газету, миледи, - сказал он холодно, смерив её ледяным взглядом, - и покиньте мою комнату. Я передумал завтракать с вами.
Глава 5
Когда за его новоиспечённой женой закрылась дверь, Доминик опустил газету и попытался успокоиться. Кассандра Боклер помнилась ему, как влюбленная в него дурнушка. Но восхитительная молодая женщина, представшая перед ним несколько минут назад, не имела ничего общего с этим словом. Кассандра Эшфорт была великолепна...
Ник ненавидел красивых женщин. У него уже была красавица жена, которая довела его до полной беспомощности. Он сжал губы, стараясь выбросить из головы события того проклятого утра, когда его мир рухнул.
Отказаться от дуэли со смазливым любовником леди Джейн он не мог, несмотря на все её уговоры и причитания. Для Доминика это было делом чести. Пользуясь тем, что они находились далеко от столицы где молодая королева пресекала подобного рода разборки, граф пожелал встретиться с вздыхателем жены на рассвете.
Не дрогнув Ник пустил пулю в противника, поражая насмерть, отделавшись как он тогда считал царапиной на плече.
Об отказе от врача и своем глупом желании доказать всем, что рана лёгкая, Доминик пожалел практически сразу. Уже светало, когда он добрался до знакомых мест. От тряски на коне рана только сильнее кровоточила, и то, что раньше казалось царапиной, обрело черты серьезной проблемы. Кровь промочила весь рукав рубашки, но продолжала хлестать при каждом движении всадника. Ник, проклиная свою самонадеянность, пустил коня шагом. В висках стучало, перед глазами стоял туман, а лоб покрылся испариной. Он понимал, что если так будет продолжаться, то он просто напросто лишится чувств от потери крови. Чтобы перетянуть руку жгутом, он попытался соскочить на землю, но координация подвела его... Он высвободил одну ногу, но не сумел достать из стремени вторую, и так, как был, рухнул навзничь, больно ударившись головой и спиной. Конь с перепугу рванул рысью, и Доминик в последний момент успел избавиться от стремени.
Он лежал на дороге в пыли, а перед глазами поплыли звёзды. Спина болела так, что Ник забыл о боли в руке. Тем не менее нужно было позаботиться о кровотечении. Чертыхаясь и проклиная собственную глупость и леди Джейн, граф попытался подняться, но тут же упал обратно в пыль от невероятного прострела в спине. В глазах вспыхнуло, он попытался зажать рукой рану, и не сдержав громкий стон, Доминик попытался успокоиться.Стояло раннее утро, и на дороге не было ни души.
Ник с трудом разомкнул глаза. Если он сейчас не встанет, то останется лежать тут навсегда.
Но он не встал. Не встал в то проклятое утро. Не встал и на следующий день, когда лежал в своей кровати, спасённый добрыми фермерами и доставленный ближе к полудню в Стонридж-холл. Не встал Ник и через три месяца, когда его рука зажила, а бред отступил. Боли в спине, изводившие его, тоже прекратились. Но Доминик не встал. Он продолжал лежать в своей постели, смотря в окно, за которым бились ветви дуба. Он не встал. Ник не хотел признавать, что это навсегда! Что он никогда больше и не встанет!
Но когда боли в спине прекратились, он понял, что совсем не чувствует ног. Его руки работали достаточно хорошо, не считая того, что он быстро уставал от любых усилий. Но ноги... Доминик не знал, есть они или нет. Он не ощущал прикосновений... Если бы ноги горели, он бы этого не почувствовал.
Потеряв всякую надежду Ник впал в полную апатию. Леди Джейн всегда была рядом пытаясь загладить свою вину, но чаще кричала о том, что это её наказание и теперь всю жизнь она вынуждена прожить с никому ненужным калекой!
Поначалу подобные высказывания сильно задевали Доминика, но со временем он вернул себе привычное бесстрастие и смог отвечать жене в её же ядовитой манере. Скандалам не было конца, а оскорбления супруги с каждым разом становились более жестокими. Прикованный к кровати, Ник только и мог, что защититься словами.
