Бейли стояла возле иллюминатора и смотрела на потеки дождя на стекле. Насколько хватало глаз, перед ней простирался океан, бесконечный простор воды, несущей ее… куда? Как сойти с этого корабля? Кто тот угрюмый сероглазый мужчина, который везет ее бог знает куда? Он не ответил, когда она спросила, кто он такой.
Не хочет признаваться, что он пират, вор и убийца, потому и не отвечает.
Она зажмурилась, измученная неопределенностью: что с ней будет?
Бейли глубоко вздохнула и поморщилась от острого запаха, исходившего от ее кожи. Кто-то убрал с пола осколки, расставил вещи, обработал ее раны, перевязал шею и одел ее – если можно так выразиться. Неужели сам пират? И сейчас на ней его рубашка? Большая, под стать ему. Открытый ворот свисает неприлично низко, подол доходит до колен, и все-таки она благодарна – это лучше, чем ее порванная ночная рубашка. Она не могла себе представить, что этот невежа может за кем-то ухаживать. Одна мысль о том, что его руки натирали мазью ее тело, заставила Бейли покраснеть.
Она горько засмеялась, изумившись своей реакции. Самая замызганная шлюха покраснела бы после того унижения, которое Бейли испытала ночью. Ее наивные идеалы исчезли, их украл одетый в маску монстр с жестокими золотыми глазами, сиявшими от упоения своей жестокостью. Слава Богу, он ее не изнасиловал, но она страдала, чувствуя себя оскверненной. Хорошо было бы вовсе не вспоминать налет, но несколько часов назад она проснулась от страшного сна, и теперь тот кошмар возвращался к ней фрагментами.
Нападение вспоминалось обрывочно, но пожар она помнила отчетливо. Дом загорелся, как горсть лучинок для растопки.
Бейли помнила и то, что было перед этим: она проснулась, вышла за дверь, прихватив с крючка накидку из грубой шерсти, и пошла по короткой тропке к лесу. Удалось ли ей дойти? Она старалась вспомнить, сжимая виски.
Звук закрываемой двери сбил ее с мысли. Она резко обернулась и увидела хмурое лицо неумолимого хозяина, который, кажется, заполнил собой всю каюту. По его лицу ничего нельзя было прочесть, и ей стало трудно дышать.
– Тебе лучше? – спросил он, бросив на нее тяжелый взгляд.
– Вы пират? – Вопрос повис в воздухе. Бейли сжалась, ожидая ответа.
– Вижу, тебе не надоело задавать вопросы.
– Если вы собрались меня убить, должна же я знать, кто вы такой.
Одна черная бровь слегка приподнялась, губы скривились в улыбке. Он насмехается над ее страхом? Бейли почувствовала, как в ней поднимается злость, хотя нельзя было ее показывать.
– Боитесь, что, если скажете о своих намерениях, я опять попытаюсь вас убить? Боитесь, что во второй раз мне больше повезет?
Он поднял руки вверх, и полные губы дернулись в довольной усмешке.
– Сдаюсь. Бейли, я отвечу на твои вопросы. Но ожидаю, что потом ты ответишь на мои. – В два шага он пересек каюту и сел за полированный стол красного дерева. – Я не пират. Теперь садись.
Она облегченно выдохнула и села напротив него, зажимая рукой ворот рубашки: под упорным взглядом этого мужчины она чувствовала себя почти голой.
– Что ж, начнем с чего полегче… Как ты очутилась на болоте?
– Я… я бежала. Был пожар… Сгорел мой дом. – Ее голос дрогнул. – Я хотела добраться до соседей. Я так боялась. Наверное, я сбилась с пути.
– И оказалась на болоте.
– Да, помню, я услышала голоса. Я подумала, что это пираты… гонятся за мной.
Коул покачал головой:
– Нет, это были мои люди, Дьюи и Оуэне. Они подобрали тебя на обочине дороги, ты была без сознания.
– Понятно. Можно, я еще спрошу?
Возмущавшая ее бровь снова поднялась, он как будто забавлялся, суровые черты лица смягчились.
– Вряд ли мне удастся тебя от этого удержать, Бейли. Он продолжает фамильярно называть ее по имени?
Она поколебалась, затем спросила:
– Кто вы?
– Коулби Лейтон, капитан «Барракуды».
Она взглянула на него настороженно. Три капитана, которых она знала, были почтенными, уважаемыми людьми.
– Зачем ваши люди принесли меня на корабль? Откуда вы знаете моего отца? Когда вы меня отпустите? Капитан Лейтон, вы обязаны меня отпустить. – Слова вырвались против воли страстно.
– Пока это не представляется возможным.
Разум отказывался признавать очевидное.
– Меня будут искать. Полагаю, вы не хотите, чтобы за вами погнались.
К ее вящему недоумению, он покачал головой. Не в силах совладать с волнением, Бейли встала и принялась расхаживать по каюте.
– Я должна увидеть отца и брата, – настаивала она.
– Нет.
– Нет? – Она окинула его таким взглядом, который должен был бы его пристыдить, однако этого не случилось. – Я должна их похоронить. – Она говорила, подчеркивая каждое слово. – Вы не можете мне в этом отказать.
– К сожалению, могу. И откажу. – Коул взял апельсин из вазы в центре стола и рассеянно подбросил его в руке. – Бейли, ты одна выжила после нападения. Насколько я знаю, ты первая, от кого Дракон не сумел избавиться.
– И вы желаете держать меня при себе для каких-то своих целей. Так вот, вы не имеете на это права! Если вы не согласитесь меня отпустить, я найду способ сбежать. Обещаю вам, капитан Лейтон!
Этот ужасный человек начал чистить апельсин, не обращая внимания на ее вызов.
– Сбежать от меня? Мне не приходил в голову такой способ действий, но если ты предпочитаешь…
Она вытаращила глаза и пожелала ему подавиться апельсиновой долькой.
– Предпочитаю? Вы заявляете, что вы не пират, но ваши слова и действия говорят об обратном. Если вы честный человек, вы обязаны меня отпустить. Вы знаете, что не имеете права меня удерживать. – Она схватилась за спинку стула. – Куда идет корабль? Я требую, чтобы меня высадили в ближайшем порту. Немедленно!
Коул физически ощущал ее напряжение и отчаяние. Вот она подошла к иллюминатору и заглянула в него, как будто надеялась увидеть землю. Он представил себе, что она была бы не прочь отодвинуть засов и протиснуться в иллюминатор, если бы это давало шанс убедить его, что она в состоянии сбежать. Однако у нее сильная воля. И какое мужество! Правда, слишком импульсивное, чтобы от него была польза. Прямо как Герцогиня, подумал он, улыбаясь воспоминанию…
В ту ночь было влажно, слишком влажно, чтобы заснуть. В воздухе повисла гроза, готовая разразиться в любой момент. Коул не испытывал восторга перед грозой, так что просто лежал и ждал, когда все закончится. За окном раздался незнакомый жалобный звук. Коул выглянул в окно и увидел крошечного котенка, съежившегося в развилке огромного дуба, стоявшего вплотную к дому. В детстве Коул и сам боялся этого дуба, в ненастную погоду его ветки зловеще царапали по стеклу.
Но это было давно, а теперь он был храбрым десятилетним мальчиком, вознамерившимся спасти котенка. Он вылез через окно на ветку дуба и, перебираясь с ветки на ветку, добрался до углубления в центре и сел в нескольких дюймах от кошечки. Но когда он протянул к ней руку, она стала царапать ствол, коготками обрывая кусочки коры. Коул пытался ее успокоить, подлизывался, но она только шипела и выгибала спину дугой. Через какое-то время он сдался. Не желая оставлять котенка одного под надвигающейся грозой, Коул устроился в развилке дуба рядом с ним. Они оба остались относительно сухими под густой кроной дерева, и хотя Коул собирался вернуться в дом, как только гроза закончится, он проснулся на рассвете и обнаружил, что котенок спит у него натруди.
