А твоего дядю, мятежника и изменника короля, я с огромным удовольствием отдам судье Молербо. Как он обрадуется, Филипп, он будет целовать меня! А еще я получу награду. Я знаю, что он там, один бы ты с нами не справился и тебе бы давным-давно пришел конец.
Виктор, не помня себя от ярости, кричал и кричал. Ветер развевал его волосы, и он был похож на самого настоящего дьявола, перепачканный с ног до головы сажей и грязью.
— Эй, Виктор, — вдруг закричал Филипп Абинье. Всадник придержал коня, а Филипп прицелился и выстрелил.
Виктор Реньяр поднял своего скакуна на дыбы.
— Да ты и стрелять-то толком не умеешь, молокосос, а решился пойти на Реньяров, против меня, Виктора! Если ты такой смелый, Филипп, выходи, и мы сразимся один на один. Но я знаю, что ты гнусный трус и у тебя не хватит смелости покинуть дом.
Сердце Филиппа охватил праведный гнев. Он схватился за шпагу ихотел было броситься к двери, но Марсель оттолкнул племянника и крикнул:
— Ты что, сошел с ума? Он же специально выманивает тебя из дома, чтобы пристрелить как кролика!
И тогда Филипп, отложив клинок в сторону, вновь взялся за пистолеты.
Бандиты же, разогнав повозку, пытались ею высадить дверь черного входа. Но они поняли, что это им не удастся, потому что перед дверью была ступенька. И тогда они вчетвером, схватив большое бревно, лежащее у самого цоколя, принялись им, как тараном, бить в дверь. Две распорки вылетели, дубовые доски затрещали, а каленые гвозди с писком от каждого удара начали вылезать из своих гнезд.
Марсель Бланше застыл прямо перед дверью с двумя пистолетами наготове.
— Филипп, ты будь у окон, а я встречу их здесь.
Этель тоже пришла на помощь своему брату, держа наготове заряженные пистолеты. И как только дверь с грохотом упала на пол.Марсель Бланше не раздумывая, разрядил два своих пистолета прямо в нападавших и тут же схватил поданное Этель ружье.
Один из бандитов все же успел выстрелить. Марсель вскрикнул, иружье выпало на пол. А на правой стороне груди, под ключицей, у него появилось большое кровавое пятно.
Этель не раздумывая выстрелила прямо в голову бандита, который торопливо выхватил из — за пояса клинок. Выстрел женщины был точным. Бандит захрипел и, захлебываясь в собственном крике, упал прямо к ногам женщины.
И тогда Этель, взяв ружье за ствол, размахнулась и изо всей силы ударила бандита по голове. Он замер навсегда.
А Марсель Бланше, корчась от боли, лежал на полу, пытаясь рукой зажать рану. В другой руке он сжимал пистолет и целился в дверной проем.
Но бандиты, испугавшись такого смелого отпора, уже бросились наутек.
— Сестра, кажется меня зацепило и на этот раз, по-моему, серьезно.
— Да нет, нет, Марсель, — заволновалась Этель, — все будет хорошо. Я тебя сейчас оттащу наверх.
— Не надо меня никуда оттаскивать, неси пистолеты и дай тряпку. Надо перевязать рану.
Тут кстати подоспела Лилиан. Она подхватила Марселя Бланше и, оттащив немного в сторону, принялась перевязывать.
Марсель скрежетал зубами, закатывал глаза, хватался рукой за ножку стула, но ни единый стон не слетел с его губ.
— Тебе легче. Марсель? — шептала Лилиан.
— Да, да, дорогая племянница, мне совсем хорошо. Не волнуйся, я еще смогу стрелять.
Сквозь тугую белоснежную повязку начала проступать кровь. Пятно ширилось.
На этот раз, Лилиан, твоему дяде не повезло. Меня много разранили, но всегда легко, а на этот раз бог отвернулся от меня и дело обстоит скверно.
— Да нет, нет, Марсель, — причитала Лилиан, — все будет хорошо, сейчас я принесу тебе попить.
— Да, принеси вина и притащи сюда заряженные пистолеты.
А Этель Абинье стояла прямо перед дверью, дерха р руках заряженное ружье, нацеленное в темноту. Ее лицо было решительным и суровым, две горькие складки лежали в уголках ее рта. Сквозняк шевелил седые волосы, и ее голова казалась окруженной серебрянымсверкающим нимбом.
Констанция подошла к Филиппу, который сидел на корточках у разбитого окна.
— Филипп, если с тобой что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу.
— Не волнуйся, Констанция, — ответил Филипп Абинье, — все обойдется, нам поможет бог и мы выберемся из этой передряги.
— Я боюсь, мне очень страшно. Мне еще никогда в жизни не былотак страшно.
— Да что ты, любимая моя! — Филипп прижал девушку к груди и зашептал ей на ухо ласковые слова, пытаясь ободрить и утешить своюрастерявшуюся испуганную подругу.
Он говорил так, словно они сейчас сидели не у разбитого окна, а на теплом, прогретом солнцем камне посреди ручья. И казалось, непули свистят у их голов, а радостно щебечут птицы и журчат волны. И не стоны и проклятья раздаются со всех сторон, а шумит водопад.От слов Филиппа Констанция успокоилась. Испуг исчез с ее лица, а движения стали спокойными и уверенными. Девушка сбежала вниз и принесла четыре пистолета.
— Филипп, позволь я буду рядом с тобой!
— Нет-нет, Констанция, будь внизу, здесь очень опасно!
— Когда ты рядом, дорогой, я чувствую себя куда более уверенной, и меня не пугают выстрелы и свист пуль.
Филипп рассмеялся.Прибежала Лилиан.
— Филипп! — она принялась трясти за плечо брата. — Марсель ранен!
Филипп Абинье с ружьем наперевес заспешил вниз. Одного взгляда Марселя Бланше было достаточно, чтобы понять, что его дела плохи. Он был бледен, а по лицу струился пот. Волосы слиплись и были растрепаны. Большое пятно крови ширилось на белой тугой повязке. Но все равно, через силу, мужчина продолжал улыбаться и с ненавистью смотрел на черный проем двери.
Филипп недоумевал:
» Почему же медлит Виктор? Почему бандиты не нападают?«
Но он не мог даже предположить, что бандитов осталось всего трое вместе с Виктором Реньяром.
Тишина становилась гнетущей. Из темноты послышался охрипший надсадный крик Виктора Реньяра:
— Констанция, выходи, я заберу тебя, и мы вернемся домой! Выходи!
— Никогда! Никогда я не выйду! — закричала девушка.
— Тогда выходи ты, Филипп Абинье, бесчестный вор, укравший Констанцию, посягнувший на честь рода Реньяров!
Филипп выхватил клинок и выскочил во двор. Прямо навстречу Филиппу шел немного прихрамывая Виктор Реньяр. Шпага поблескивала в его правой руке, а в левой он сжимал кинжал. Двое приспешников с ружьями наперевес следовали за своим главарем.Один из них навел ствол на Филиппа, готовый выстрелить.
Но Виктор предупредительно поднял руку:
Это будет честный бой! Я заколю этого мерзавца собственнойрукой.
Марсель, ухватившись рукой за подоконник, попытался подняться, но тут же с глухим стоном опустился на пол. . Лилиан, помоги мне!
