– Мне холодно, – наконец заявила она. – Отпустите меня, чтобы я могла согреться у огня. – Ее топ звучал совсем не просительно, а взгляд, скользнувший по рыцарю, был полон высокомерия.
Сжав губы и не ослабляя хватки, Роберт крепко прижал Кэт к своему худому мускулистому телу. От этой девушки слишком много неприятностей, он уже от нее устал, и сейчас она должна будет заплатить за свое поведение. Запустив руку в густые, медные волосы, он медленно потянул назад ее голову, и Кэт, откинувшись, обратила на него расширившиеся глаза.
– Вы собираетесь сломать мне шею? – наконец проговорила она, упираясь руками в его мощную грудь в тщетной попытке освободиться.
– Да, красавица, – хмыкнул он, – и более того! Я сломаю вашу волю, и вы поймете, кто здесь хозяин.
– Нет! Я никогда не назову норманна хозяином! – бросила она, несмотря на слезы, выступившие у нее на глазах от его грубости, и ее больное тело напряглось.
– Назовете, – тихо пообещал он с ледяной улыбкой на губах, – я обещаю.
– Убийца! Нормандский вор! – Превозмогая боль и страх, Кэт коротко засмеялась. – А вы бы сдались, сэр Роберт? Или постарались бы отомстить?
– Я мужчина! – отрезал он. – Это совсем другое дело.
– Ах, другое! А женщина всегда должна покоряться победителю! – с горечью воскликнула Кэт, и ее аметистовые глаза встретили и выдержали жесткий взгляд темных глаз норманна. – Так заведено, я знаю, но во мне вы не найдете такой податливости. От меня вы ничего не дождетесь!
– Возможно, не добровольно, но вы, дочь Уолтера, сдадитесь. Вы выполните все, что я хочу, и назовете меня хозяином.
Резким движением, от которого у Кэт перехватило дыхание, Девлин подхватил ее и, бросив на кровать, наклонился над ней, скривив рот в насмешливой улыбке, а Кэт поспешно отодвинулась подальше, испуганно глядя на его руки, потянувшиеся к широкому ремню на узкой талии. Все с той же улыбкой на лице Роберт начал неторопливо раздеваться. Сначала он снял с себя темно-красный бархатный плащ, затем – богато расшитую куртку и, оставшись лишь в чулках и бриджах, потянулся с естественной грацией дикого зверя. «Он дразнит меня, желая показать, что не спешит подчинить меня своей воле», – хмуро подумала Кэт. Отсветы пламени, падавшие на мускулистые плечи и грудь Роберта, играли на его смуглой коже, его поджарое тело, казалось, состоявшее из одних лишь мускулов, было украшено шрамами от залеченных ран, и Кэт неожиданно пришло в голову, что этот рыцарь сильнее большинства остальных воинов. Он был крупным мужчиной даже для норманна. Распустив подвязки, державшие чулки, Девлин замер, глядя в огонь, и как будто забыл о наблюдающей за ним девушке. Потом, отбросив сползшие на пол чулки, он остался только в коротких бриджах, и Кэтрин, никогда не видевшая раздетых мужчин, отвернулась. Ее отец не позволял ей помогать мыться гостям-мужчинам, как это было принято, боясь, что из-за ее красоты мужчина забудет о почтительном отношении к хозяйке. Кэт удивила странная теплота, разлившаяся по ее телу. Она часто видела на скотном дворе замка спаривание животных, но никогда не понимала, что побуждает их к этому. Но сейчас Кэт начала смутно догадываться, какие желания могли соблазнять беспечных девушек. Ее взгляд снова обратился к стоявшему у очага мускулистому мужчине, и она постаралась понять, почему при виде его голой, блестящей от пота кожи у нее внутри все сжалось, а во рту пересохло. Никто никогда не объяснял Кэтрин, что должна чувствовать женщина; любые упоминания о супружеской постели обычно сопровождались пустыми, ничего не прояснявшими объяснениями. Положив руку под голову и изящными пальцами скручивая в колечко прядь медных волос, Кэт призналась себе, что Эдвард никогда не пробуждал в ней подобных чувств. Но, правда, Эдвард никогда не появлялся перед ней полураздетым. А если бы появился? У Кэтрин мелькнула черная мысль, что он не вызвал бы у нее такого любопытства, как этот мрачный рыцарь. Стыдясь своих мыслей, она отвела взгляд от Девлина, с горечью подумав о том, как низко ей еще предстоит пасть до окончания этого дня, самого длинного и неприятного во всей ее юной жизни, и загрустила о потере всего, что ей было дорого. Ее мать умерла, а отца обвинили в измене. Враги разгуливают по ее дому как хозяева. Кэтрин не знала, будет ли она принадлежать врагу еще до наступления ночи, раздавит ли он ее, как раздавил сапогом ее людей, чтобы быть полновластным господином. Робкий стук в дверь испугал Кэт. Вздрогнув, она снова взглянула на Девлина. Он стоял спокойно, но меч был у него под рукой: таков закон воина – никогда не расслабляться и всегда быть начеку.
– Войдите, – сказал он, не обращая внимания на испуг лежавшей на кровати девушки.
Марта, служанка Кэтрин, вошла в дверь с двумя полными ведрами воды, ее лицо было в синяках, а спутанные белокурые волосы болтались по плечам. Кэт, приподнявшись, собралась встать с кровати, но ее остановил грубый окрик Девлина.
– Стоп! – строго приказал он, и Кэт повиновалась, хотя от его тона у нее все внутри забурлило.
Бросив встревоженный взгляд на мрачного рыцаря, Марта медленно опустила тяжелые ведра на каменный пол. Ее доброе сердце болело за ни в чем не повинную девушку, так как она слышала рассказы нормандских солдат и понимала, что Кэт достанутся жестокие страдания от рук этого человека. Наполнив стоявшую у очага ванну, Марта перед уходом на мгновение задержала на Кэт взгляд голубых глаз.
– Я молюсь, чтобы у вас все было хорошо, леди Кэт, – тихо сказала она, используя уменьшительное имя своей хозяйки.
Это имя напомнило Кэт о матери, и ее взор затуманился нежданными слезами.
– Я тоже желаю тебе всего хорошего, – так же тихо ответила Кэт и потупилась, не желая встречаться с настороженным взглядом Девлина.
Она долго сидела не шевелясь, а потом подняла голову, чтобы узнать, что делает Роберт. Кэт застыла, глядя, как Девлин в чем мать родила опускает свое долговязое тело в ванну с высокой спинкой, Покрытый густыми темными волосами, он напомнил ей медведя, которого она когда-то видела на ярмарке. Длинные мускулистые ноги, узкие бедра, плоский живот и тонкая талия только подчеркивали ширину груди. Но, невзначай увидев то, что располагалось ниже пупка, Кэт вспыхнула и быстро отвела взгляд.
– Идите сюда, крошка Кэт, – стальным голосом скомандовал рыцарь и насмешливо приподнял бровь, употребив ее уменьшительное имя. – Вы когда-нибудь купали гостей своего отца?
– Нет, господин. Я не знаю, как это делается, позвольте, я позову служанку, хорошо знакомую с этим делом, – отказалась Кэт, не решаясь взглянуть на него.
– Идите сюда.
Его приказ был абсолютно ясен, и Кэт, встав с кровати, подошла и остановилась на таком расстоянии, чтобы Девлин не мог до нее дотянуться.
