Да, он навсегда запомнит это мгновение.
Как Такер мог позволить этому случиться? Почему он перестал бороться и отдал дом, их дом, «саквояжникам», подобным вот этому Симмонсу? Если бы только у Девила был револьвер, он бы уж точно пристрелил сего проходимца на месте.
Коляска тронулась, и в ней отправились в Атланту его сестра Шэннон и сестра его бабушки Юджиния. Вот и брат взглянул на него. Несколько минут Девлин и Такер пристально смотрели друг другу в глаза, затем старший направился к младшему широкими шагами.
Девлина охватил гнев. Он ненавидел своего брата за покорность судьбе и отступление, ненавидел своего отца за то, что тот прекратил борьбу и предпочел расстаться с собственной жизнью вместо противостояния крепнущим силам янки. Может быть, Девлин даже немного ненавидел и свою маму за удивительную способность держаться со спокойным достоинством перед лицом катастрофы.
Нет, он не поступит так, как они.
– Я не отступлю! Буду сражаться с янки до тех пор, пока не отберу у них все, что принадлежит мне… Я уничтожу их! Ей-Богу, уничтожу! – исступленно шептали побелевшие губы мальчика.
Девлин поймал себя на мысли, что, вопреки своей воле, хочет больше знать об этой женщине. Теперь ему стало жаль того недавнего момента в гостиничном номере: ведь он не позволил Анджелике высказаться до конца. А Брениган очень хотел, чтобы она объяснила все-все… Кто же такая Корралл, чего боится и почему торопится скрыться в окрестностях Вашингтона?
Девлин внимательно, но украдкой, наблюдал, как Анджелика терпеливо помогала Робби с ужином, разрезая мясо на тарелке малыша на мелкие кусочки и разминая вилкой картошку. Ее зеленые глаза как-то по-особому вспыхивали любовью, когда она смотрела на сына.
«У него нет отца. У каждого мальчика он где-нибудь да есть, только не у моего Робби…» Брениган вспомнил этот разговор и невольно спросил себя: «Кто же папа малыша? Как Анджелика осталась матерью без мужа? Она ведь не похожа на легкомысленную женщину. Я готов спорить об этом… Так какова же правда? Вот еще одно недостающее звено в цепи загадок мисс Корралл…»
Неожиданно женщина подняла глаза, и их взгляды встретились.
«Да, нелегко будет одновременно играть роль ее мужа и оставаться джентльменом», – подумал он. Даже сейчас ему приходилось бороться с искушением: Девлину хотелось снова прикоснуться к ее губам, ощутить их сладкий вкус и прикосновение груди.
– Я считаю, – обратилась к Бренигану Анджелика, – что вы должны рассказать мне о своих родных. Ведь мы скоро встретимся с ними.
– Конечно, – отрывисто бросил он, резко обрывая свои тайные размышления. – Действительно, мне следует сделать это…
Девлин вспомнил тот день, когда видел родных в последний раз всех вместе. Посмотрев им вслед, когда они покидали Твин-Виллоуз, он направился к Миссури, в сторону Орегона. Шэннон по дороге отстала от них на некоторое время. Потом Брениган видел ее на похоронах сестры бабушки, Юджинии. Затем Шэннон отправилась, догоняя остальных, на Запад.
Черт возьми, он даже не был уверен, что они живы. Девлин слышал только о Такере, который стал известным судьей в Айдахо, и не удивился, встретив имя брата в газетах. Меньшего от него и ждать нельзя. В свое время брат сказал, что едет на Запад, чтобы что-то изменить и сделать все возможное для предотвращения войны между штатами. Кроме того, Такер собирался принять участие в строительстве будущего своего государства.
По крайней мере, в отличие от своего младшего брата, он выполнил задуманное. Девлин же не достиг ничего, если, конечно, не считать того, что ему удалось обойти закон и избежать тюремного заключения.
Анджелика протянула через стол руку и на мгновение прикоснулась к его запястью, но как только их взгляды встретились, она тут же убрала ее.
– Расскажите мне о них. Ведь если мы «давно» женаты и у нас такой большой сын, я должна знать все, чтобы не попасть впросак.
– Наша плантация называлась Твин-Виллоуз… Дом трех поколений Брениганов.
– Она уцелела во время войны?
– Да… но нам пришлось уехать.
Девлин вспомнил бесплодные поля, пустые кладбища, разграбленный дом. Он вспомнил Харлана Симмонса и то, как он взял у его матери ключи от дома.
– Мою маму зовут Морин, – продолжил Брениган, – и она самая красивая женщина в четырех графствах… По крайней мере, так всегда говорил отец. Зеленые глаза, золотисто-каштановые волосы… Она немного похожа на вас. Моего папу звали Фэррэлл. Он умер после войны…
Девлин не смог заставить себя сказать, как пришла смерть к главе семейства Брениганов. Даже после стольких лет самоубийство Фэррэлла оставалось болезненным шрамом в душе «вечного» скитальца Девила Кида. Сначала он ненавидел отца за это предательство. Став старше и опытнее, пережив собственные поражения, Девлин начал лучше понимать его, но простить не смог.
– У меня пятеро сестер и братьев, – продолжал он. – Один из них, Грэйди, погиб на войне, а мой старший брат – судья в Айдахо. Такер всегда считался самым умным в нашей семье… Он перевез всех Брениганов к себе в 67-м… Еще у меня есть сестра… Шэннон. – Девлин усмехнулся. – Она на три года старше… Всегда вспыльчива и упряма. Просто интересно, изменилась ли она сейчас?
– А из писем разве это не ясно?
– Я не видел своих родных и не получал от них никаких известий с тех пор, как они уехали из Джорджии. Им ничего не известно обо мне.
– Но ведь это так долго! – удивленно воскликнула Анджелика, и в ее взгляде отразилось нечто похожее на жалость.
– Да, восемнадцать лет, – ответил Брениган и рассеянно окинул взглядом зал ресторана. – Они, наверное, считают меня погибшим. Может быть, их и следовало бы оставить при этом мнении…
По его тону стало понятно, что он хотел бы сменить тему разговора. Но Корралл желала продолжения.
– Вы сказали о пятерых… – осторожно напомнила она. – Расскажите, пожалуйста, об остальных.
Девлину против своей воли пришлось снова вернуться в прошлое.
– Прошу вас, расскажите, – тихо повторила Анджелика.
– Хорошо… У меня есть еще брат и сестра, которые моложе меня… Нил и Фиона… Они были совсем детьми при отъезде семьи из Джорджии. Трудно представить их взрослыми да еще и семейными людьми. Но думаю, что все обстоит именно так.
– Почему вы не уехали вместе с ними? Девлин резко повернул голову, и их взгляды встретились.
– Почему? – переспросил он. – Мне по молодости казалось, что жизнь несколько более идеальна, чем на самом деле… Я верил в торжество добра над злом… считал себя освободителем Юга от стай прожорливой саранчи, налетевшей после войны. Позже мне пришлось узнать, что эта дрянь – повсюду, а добро не всегда побеждает зло.
