И он помахал револьвером.
— А рядом с кем собираешься умереть ты, Роджер? — спросил незнакомый голос. — Насколько я помню, друзей у тебя никогда не было.
Линдсей не верила собственным глазам.
— Удивлен, Роджер? — осведомился вновь прибывший, заходя в комнату. Он был высок, светловолос и заметно прихрамывал. Одежда его сильно износилась и запылилась с дороги, к башмакам налипла грязь.
— Нет, нет, нет! — Латчетт попятился, закрывая лицо руками. — Ты же мертв!
— Правда? Погляди на меня, Роджер, повнимательнее. Я мертв? — Лицо незнакомца поражало своей худобой, но былая красота не поблекла. Даже рваный белый шрам через всю щеку, от виска до подбородка, лишь подчеркивал мужественную привлекательность говорившего.
— Ты же мертв! — вскричал Роджер.
Расстегнув рубашку, мужчина настежь распахнул ее. Линдсей ахнула. Грудь его покрывала густая сеть шрамов и следов плохо заживших ран.
— Да, я должен был умереть, — медленно произнес он. — А может быть, и умер. Должно быть, я пришел сюда лишь затем, чтобы утащить тебя в ад.
Роджер трясся всем телом. Побледневшие губы дрожали, из глаз текли слезы.
— Нет, — простонал он. — Нет.
Не успела Линдсей догадаться, что он задумал, как Роджер уже поднял руку с пистолетом к виску и нажал на курок. Снова брызнула кровь — и Латчетт бесшумно повалился навзничь.
Она протянула руку — и встретила твердое пожатие Эдварда.
— Он мертв, — растерянно произнесла она. — Роджер мертв.
— Да, — кивнул виконт. — Тебе больше нечего бояться. Мы спасены, любовь моя.
Лнндсей потянулась навстречу неожиданному избавителю.
— Да, мы спасены. Эдвард, одному Богу ведомо, как это могло случиться, но познакомься с моим милым братом — Уильямом Гранвиллом.
— Знаешь, иногда я ужасно боюсь, Эдвард, — пожаловалась Линдсей. — Просыпаюсь в страхе, что мое счастье — только сон.
— Знаю, радость моя. Но ты ведь просыпаешься в моих объятиях, правда?
Она ласково улыбнулась ему.
— Правда. Ты только погляди! — И Линдсей показала на простирающиеся вокруг имения Трегониты зеленые лужайки, где весело возились Уильям и маленький Джон. — Уильяму нелегко смириться со смертью Марии, но Джон наполнил его жизнь новым смыслом.
Виконт положил руку на плечо жены.
— Твой брат вернулся уже несколько месяцев назад, а мне все еще не верится, что он уцелел. Подумать только! Его оставили умирать, и он попал к французам в плен. Тюрьма. Бегство! И вот — миссис Феллинг и Сара в нужный момент посылают его к нам на выручку. Невероятная история.
— Чудесная история, — пылко сказала Линдсей, обвивая рукой талию Эдварда, и потянула его за собой на террасу. Теплый летний ветерок приносил ароматы роз, гвоздик, левкоя и множества других цветов, в изобилии произраставших вокруг дома. — Ах, Эдвард. Спасибо, что привез меня сюда погостить.
Он насмешливо изогнул бровь.
— А разве у меня был выбор? Ты умоляла меня со слезами на глазах. А моя бесстрашная маленькая жена ни за что не стала бы плакать по пустякам. Значит, это для тебя очень важно. — Пальцы его вкрадчиво скользнули по мягкой шее девушки за шелковистое ушко. — А что важно для тебя, то важно и для меня.
Линдсей потупила золотистую головку, пряча лицо. Эдвард ведь еще не знает, почему ей так захотелось приехать сюда именно теперь.
— И тете Баллард, похоже, здесь по душе.
— Гм-м. — Обнимая жену, виконт зашагал рядом с ней по лужайке от дома. — До сих пор удивлен, что тетя вообще сюда приехала. Она же вечно твердит, что терпеть не может сельскую жизнь.
Графиня сидела в изящной позе на скамье неподалеку, прикрываясь от солнца маленьким шелковым зонтиком. Рядом примостился преподобный Уинслоу. Время от времени ветер доносил отголоски их дружного смеха.
— Ну, это ведь не первый ее визит сюда, — напомнила Линдсей. — Первый раз она приехала в Корнуолл, чтобы убедить преподобного Уинслоу позволить Саре почаще выбираться в Лондон.
— Да знаю, знаю. И про ответные визиты его преподобия в Лондон тоже наслышан. Диковинная выйдет парочка, а?
Линдсей ошеломленно уставилась на него:
— Ты думаешь, что тетя Баллард и преподобный Уинслоу…
— Ничего я не думаю. Просто радуюсь, что тетя наконец-то решила расстаться с траурными платьями. А что будет дальше — к чему гадать?
— Ну ладно, — покладисто согласилась Линдсей. — Эдвард, давай немножко прокатимся верхом, а?
— Прямо сейчас? — Виконт нахмурился.
— Да. Я взяла на себя смелость распорядиться, чтобы седлали коней. Так что все готово.
— Но мы же не одеты для верховых прогулок. — Это так важно?
Эдвард покачал головой:.
— Ну в общем, нет, моя маленькая своевольная женушка. Хочешь прокатиться — едем.
Помахав руками Уильяму с Джоном, они направились к конюшне и в просвет между кустами увидели на укромной лужайке Джулиана.
— Похоже, выздоровление идет полным ходом, — заметил виконт.
— Он просто отдыхает, — Линдсей потянула мужа вперед, — а Сара помогает ему восстанавливать силы.
— Да, сдается мне, валяться на траве — лучший путь к выздоровлению. А поцелуи Сары, безусловно, помогают лучше лекарств.
— Точно, — лукаво согласилась юная плутовка. — Думаю, они поженятся.
Молодые люди вошли во двор конюшни.
— А я думаю, — в голосе виконта слышался смех, — что тебе лучше заниматься своими делами и предоставить всем остальным самим решать свою судьбу.
Через несколько минут молодожены уже мчались к гряде холмов.
— Ну разве здесь не замечательно? — воскликнула Линдсей. Эдвард скакал чуть позади жены, предоставив ей самой выбирать путь.
— После Девоншира — это лучшее место на земле, — отозвался он с притворной ворчливостью.
Засмеявшись, Линдсей пришпорила гнедую кобылку. Ветер доносил сюда соленое дыхание прилива, и ей не терпелось оказаться на обрыве над океаном. Золотистые волосы ее разметались от безудержной скачки, щеки разрумянились. Эдвард с восхищением глядел на нее.
— Ты скачешь, как маленькая дикарка, — крикнул он. — Маленькая необузданная дикарка. Куда ты?
Под ними, далеко внизу, ревело, разбиваясь о скалы, сине-зеленое море. Увенчанные седой пеной валы с грохотом накатывали на берег.
— Не задавай вопросов, держись за мной, — прокричала прекрасная всадница в ответ. — Здесь недалеко.
Когда среди деревьев показался Пойнт-коттедж, Линдсей придержала коня. Молча, без единого слова, они с Эдвардом бок о бок проделали оставшуюся часть пути до памятного обоим домика.
Не дожидаясь, пока муж поможет ей спешиться, Линдсей соскочила с седла, привязала лошадь на лужайке и поднялась на крыльцо. Через миг виконт уже стоял рядом с ней. Лицо его тоже раскраснелось, в глубине глаз плясали озорные чертики.
