– Послушай его, дорогой. Кеннет отдает себе отчет в том, что говорит. Если он подозревает Фрейзера, то имеет на то основания. Я замечала, как меняется голос Фрейзера, когда он говорит о тебе. Он завидует твоему успеху и выходит из себя; эта злоба может толкнуть его на преступление.
Сэр Энтони уставился на свою подругу.
– Я объясню все позже, – сказал Кеннет, – а сейчас мне нужно поскорее разыскать Ребекку. Вы не знаете, в каком месте она собиралась гулять?
– У скалы Скелуит, там, где погибла Элен, – ответил сэр Энтони.
Лавиния нахмурилась.
– Мне кажется, эту скалу видно из дома Фрейзера, – сказала она. – Если он там, то ему легко ее увидеть. Но у него нет причин убивать Ребекку.
– А зачем ему понадобилось убивать леди Ситон? – спросил Кеннет. – Мне кажется, что он выжил из ума, но не стоит терять времени. Дайте мне сопровождающего, который покажет мне туда дорогу.
– Я сделаю это сам. – Сэр Энтони поднялся. – Я вам не верю, но вы заразили меня своим волнением.
– Тогда по коням.
Не теряя ни минуты они направились в конюшню. По дороге к месту гибели Элен Кеннет начал сбивчиво рассказывать о своих подозрениях. Когда он рассказал о задании лорда Боудена и своей собственной роли в этом деле, сэр Энтони сухо заметил:
– Так значит, это ему я обязан прекрасным секретарем? Мой дом поблагодарит его за оказанную услугу. Представляю, как он разозлится.
– Вы прощаете мне мой обман? – удивился Кеннет.
– Вы вошли в мой дом обманом, но это еще не значит, что вы предатель.
– Жаль, что Ребекка думает иначе.
– Теперь понятно, почему она не носит ваше кольцо.
– Вот уж не думал, что вы это заметили.
– Я замечаю очень многое, но предпочитаю не вмешиваться.
Они подъехали к развилке дорог, и сэр Энтони повернул налево.
– Боюсь, что моя дочь никому не доверяет. Она стала видеть в людях только зло. – Сэр Энтони вздохнул. – Ребекка была таким спокойным ребенком. Она никогда ни на что не жаловалась и всегда спокойно переносила черную меланхолию матери или мои вспышки гнева. Такой она была до того, как убежала с этим гнусным поэтом. Во всем виноваты мы, потому что не смогли дать ей должного воспитания. А теперь время ушло. У меня так болит сердце за нее. У моей дочери нет ничего, кроме ее работы. Вот почему я решил, что вы будете ей хорошим мужем. Ей нужен человек с твердым характером, человек, на которого она могла бы положиться и который всегда поддержит ее.
Слова сэра Энтони объяснили Кеннету многое в поведении его дочери. Теперь ему было понятно, почему Ребекка так тяжело переживала его обман. Она мало кому доверяла, а Кеннет своими действиями только усилил это недоверие. Господи, если бы все можно было исправить!
Заставив себя не думать об этом, Кеннет рассказал сэру Энтони, почему он считает Фрейзера убийцей и поджигателем. Сэр Энтони внимательно слушал, и выражение лица его постепенно менялось.
– Если Элен не покончила с собой… – начал он, и голос его дрогнул. – Вы даже не представляете, что это значит для меня.
На лице сэра Энтони была печаль, и все же было видно, что гора свалилась с его плеч. Он не мог не чувствовать невероятного облегчения.
Далее они ехали в полном молчании. Кеннет все время подстегивал коня. Его беспокойство за Ребекку, когда она уехала из Лондона, превратилось во всепоглощающую тревогу, хотя рассудок подсказывал ему, что для беспокойства нет причин. Ребекка работает и только рассердится, когда они нарушат ее уединение. Она презрительно взглянет на него и небрежно обронит что-нибудь насчет человеческой глупости, которая подчас не имеет границ.
Как бы ему хотелось ошибиться!
– Здравствуй, Ребекка.
Ребекка чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав рядом знакомый голос. Ее поглощенность работой и неумолчное завывание ветра не позволили услышать шаги подошедшего человека.
Отставив кисть в сторону, чтобы не закапать картину, Ребекка подняла голову.
– Здравствуйте, лорд Фрейзер, – ответила она холодно. – Вот уж не ожидала, что вы тоже приедете сюда, когда все столичное общество еще и не думает покидать Лондон.
– Внезапно сорвался и приехал. Похлопывая кнутом по голенищу, Фрейзер задумчиво поглядел в безоблачную даль. Вид у него был как у истинного английского джентльмена.
«Лучше бы ты оставался в Лондоне, – подумала Ребекка, – и не крутился бы у всех под ногами».
Похоже, у этого человека совершенно не было никакой личной жизни, раз он все время был рядом с ее отцом и превратился в его постоянного спутника. Однако, заглушив в себе раздражение, Ребекка решила быть с ним любезной.
– Здесь хорошо дышится после города, – сказала она.
Фрейзер порылся в кармане.
– Я к тебе с поручением – передать маленький подарочек.
– Если это подарок по случаю помолвки, то должна вас огорчить: лорд Кимболл и я решили, что не подходим друг другу, так что все подношения теряют всякий смысл.
– Это подарок другого рода. – Губы Фрейзера скривились в подобии улыбки. – Ваша помолвка здесь ни при чем. Прошу.
Фрейзер протянул руку; она невольно протянула свою. Его пальцы разжались, и ей на ладонь упал какой-то невесомый предмет. Это было потерянное звено с сердечком из кольца матери.
Холодок пробежал по спине Ребекки. Кеннет оказался прав: ее мать была убита, и убита лучшим другом семьи.
На смену догадке внезапно пришел неподдельный страх. «Делай вид, что ни о чем не догадываешься», – мысленно сказала себе молодая женщина.
– Премиленькое колечко. Благодарю вас, лорд Фрейзер.
– Надень его, – последовал приказ.
Ребекка послушно надела кольцо на безымянный палец левой руки.
– Оно мне немного великовато, – сказала Ребекка, снимая кольцо.
– Не смей снимать! – последовал новый приказ. – Палец Элен был побольше твоего, но это не имеет значения. Кольцо должно быть на твоей руке.
– Пойду сообщу отцу о вашем приезде, – сказала Ребекка, лихорадочно соображая, что ей делать дальше. – Уверена, что он пригласит вас отобедать с нами. Увидимся за обедом.
Ребекка принялась складывать в корзинку вещи.
– Не трудись, – негромко сказал Фрейзер. – Там, куда ты последуешь за матерью, краски не нужны.
Самым страшным было спокойствие, с каким Фрейзер произнес эти слова. Таким же тоном он мог говорить и о погоде.
– Я ничего не понимаю, – сказала Ребекка, стараясь казаться простодушной.
– Я так не думаю. Ты отвратительное маленькое существо, но отнюдь не глупое. Ты все еще тоскуешь по матери, и теперь смерть соединит вас. Те, кто видел твою работу «Преображение», ничуть не удивятся. Жаль, что никто не поймет значения этого кольца, а то была бы законченная картина.
