В ее глазах вспыхнула горечь и боль.
— Что «мы с тобой»? — Ее голос дрогнул от волнения. — Что ты пытаешься мне втолковать? Что ты лучше меня, поскольку умеешь держать слово? И я тебя недостойна? Это ты имел в виду? Брейден, я понимаю, что не должна была вот так убегать, но…
— Кэролайн, — перебил он, в полной уверенности, что действует исключительно в ее интересах и что это пойдет ей на пользу. И плевать на то, что каждое произнесенное им слово напоминает гвоздь, вколоченный в крышку его гроба. — Ты знаешь, что это не так. Просто дело в том… просто мне здесь не место. Здесь, в вашем Мейфэре! Разве ты не понимаешь? Все, что нас окружает: и этот дом, и мои шикарные шмотки… это не мое, не для меня! Я не тот, за кого ты меня принимаешь. Я не джентльмен. И даже не бизнесмен. Я просто оборванец из трущоб, Кэролайн! Мне непонятно, чем отличается рыбный нож от ножа для масла. Мне нет места в этом мире — в твоем мире — и никогда не будет! То, что ты вообразила, когда узнала, что я стрелял в Херста, было далеко от истины, но не настолько, чтобы не быть правдой в каком-то смысле. Теперь тебе ясно?
Он увидел, как распахнулись ее глаза, и подумал, что наконец-то она все поняла. Брейден знал, что ей никогда не удастся оценить всю силу его любви. А ведь он любил ее больше жизни, он любил ее так, что готов был скорее расстаться, чем обречь на жизнь с выскочкой, неспособным вписаться в ее уютный привычный мир.
Не сразу до него дошло, что Кэролайн смотрит вовсе не на него. Что она испуганно смотрит на что-то у него за спиной. На что-то, испугавшее ее так, что она в ужасе зажала себе рот ладонью.
Брейден оглянулся.
Как раз вовремя, чтобы увидеть, как маркиз Уинчилси толкает стеклянную дверь в сад и хромает к нему, держа навскидку большой пистолет. Черный кружок дула плясал примерно на том уровне, где должны были находиться их сердца.
Первая мысль Брейдена, конечно, была о Кэролайн. Ее следовало убрать из этой комнаты в безопасное место, причем немедленно.
Но как? Маркиз мало походил на человека, способного внять уговорам. Всегда относившийся с чрезвычайной придирчивостью к своему внешнему виду — вплоть до того, что его частенько дразнили «денди», — в данный момент Слейтер не был похож на себя. Некогда накрахмаленный и отглаженный галстук развязался и свисал с шеи грязной серой тряпкой. Брейден предположил, что это могло случиться в тот момент, когда маркиз лез через высокую каменную ограду его сада. Тогда же Слейтер испачкал и свои брюки. Золотистые кудри торчали дыбом, а ангельские голубые глаза смотрели в разные стороны, что придавало его физиономии совершенно дикий вид.
Тем не менее он разглядывал захваченную им врасплох парочку с явным интересом.
— Так, так, так, — процедил маркиз. — Очень интересно! Леди Кэролайн едва успела порвать помолвку со мной, как тут же оказалась в личных апартаментах Брейдена Грэнвилла! И как, скажите на милость, прикажете это понимать?
Кэролайн попыталась ответить. Брейден видел, что она старается придать своему голосу уверенность, но все равно он предательски дрожал и срывался:
— Это никак не следует понимать, Херст. Я всего лишь пришла рассказать мистеру Грэнвиллу правду о вас с Жаклин. По-моему, он имеет право это знать.
— Да он и так все знает, — самодовольно заявил Слейтер. — Иначе с чего бы ему было отменять помолвку еще позавчера?
Кэролайн сглотнула и оглянулась на Брейдена в поисках поддержки. Он постарался подбодрить ее теплой улыбкой.
— Видишь? — весело заявил он. — А ты не верила, что между мной и Жаклин все конечно!
— Точно, — встрял Слейтер, — между Грэнвиллом и Жаки все кончено. И дело идет к тому, что между нами тоже все кончено, Кэролайн. И это возвращает меня к началу разговора. Что ты здесь делаешь, Кэролайн?
Брейден положил конец этой бессмысленной беседе, решительно встав между ними и загородив собой Кэролайн.
— Вопрос заключается не в этом, — пробасил он с холодной угрозой. — Вопрос заключается в том, что делаешь ты в моем доме, Слейтер?
И вдруг маркиз, к его удивлению, запрокинул кудрявую голову и расхохотался беззаботным смехом.
— Слейтер! — выкрикивал он. — Вы слышали? Слейтер! А не слишком ли это фамильярно, Грэнвилл? Где твоя почтительность? Разве тебя не учили, как низшие должны обращаться к высшим? Совсем не так! Но с другой стороны — чего еще ждать от такого оборванца, как ты? От тебя ведь все еще несет сточной канавой! Похоже, чернь в этом городе совсем распоясалась и забыла свое место!
Брейден, мечтавший лишь о том, как бы пробраться к столу, где в верхнем ящике всегда лежал миниатюрный заряженный «деррингер», выпрямился и небрежно бросил Кэролайн:
— Похоже, у его светлости есть ко мне какие-то претензии. Может, ты пока подождешь в гостиной?
Но даже если бы Кэролайн и согласилась уйти — чего, судя по ее упрямому подбородку, ожидать не приходилось, — Слейтера никак не устраивал такой вариант.
— Черта с два! Кэролайн, сядь вот сюда! — рявкнул он.
Но Кэролайн вовсе не собиралась куда-то садиться — и уж тем более в кресло, указанное взбесившимся подлецом, тыкавшим ей в нос последней моделью пистолета Грэнвилла.
— Херст, — заговорила она, — я понимаю, ты расстроен, что я расторгла помолвку. Но вряд ли таким образом ты добьешься чего-то…
Она умолкла, заглушенная жестоким хохотом Слейтера.
— Что, правда глаза колет? Ты ведь из-за него разорвала помолвку, дорогая? Из-за того, что втюрилась в этого… — он брезгливо покосился на Брейдена, — подонка? Нет, погоди, «подонок» — это еще слишком мягко сказано! — И он устремил на Брейдена Грэнвилла надменный взгляд, полный такого вселенского холода, что впору было готовить на нем мороженое. — Как мы назовем человека, укравшего чужую невесту?
Брейден решил, что разглагольствования Слейтера прерывать не стоит. Пока он треплет языком, Кэролайн может представиться шанс проскользнуть к двери.
— Понятия не имею, — сдержанно ответил он. — А как мы назовем человека, пытавшегося убить брата своей невесты?
— Это ложь! — выпалил Слейтер. Ему даже удалось придать своему голосу тон оскорбленной добродетели. — Это грязная ложь, состряпанная исключительно с целью опорочить мое честное имя! Но чего же еще можно ждать от человека с такой низкой душонкой, как у Брейдена Грэнвилла? Только ложь, ложь, и ничего, кроме лжи! Этим типам ни в коем случае нельзя доверять, Кэролайн!
— Херст, — возразила Кэролайн, — Томми сам сказал мне…
— И что же он тебе пролепетал? — Брейден со страхом обнаружил, что Херст держит пистолет небрежно и неловко, выдавая свое неумение обращаться с огнестрельным оружием. И каждый раз, когда дуло поворачивалось в его сторону, Брейден подавлял желание распластаться на полу. — Кэролайн, ты прекрасно знаешь, что я никогда не желал Томми зла! Я люблю Томми! Или ты забыла, кто сидел у его постели все те месяцы, что он болел? Читал ему, когда он терял сознание, и мы даже не знали, очнется ли он вновь? А кто подобрал его на улице, кто не дал ему замерзнуть и истечь кровью?
