— Что? — поторопил Ренд.
— Мне это безразлично. Я не стану уподобляться своему дяде и с головой погружаться в прошлое, забывая о радостях настоящего. Я… я… — Кейтлин уткнулась в плечо Ренда и разрыдалась. — Мне так его жалко… — бормотала она. — Бедный дядюшка Дональд! Он сам обрек себя на жизнь отшельника, он никогда даже не помышлял о женитьбе… Он превратился в тень того человека, каким мог бы стать!
Слегка успокоившись, Кейтлин подняла к мужу залитое слезами лицо и сказала:
— Но я пока многого не понимаю.
— Еще бы! — улыбнулся Ренд. — Ведь у тебя не было времени поразмыслить над всем этим.
— А ты уже поразмыслил?
— Ну да. Видишь ли, я начал искать разгадку с того дня, когда в тебя кто-то стрелял. И как только я узнал, что мистер Хаутон-старший и Ивен Грант — одно и то же лицо, отдельные части головоломки легли на свое место.
— Ах, мистер Грант, мистер Грант! — воскликнула сочувственно Кейтлин. — И все из-за его сестры! Если бы она вела себя более достойно, ему не пришлось бы отправляться вместе с ней в Шотландию и он остался бы в живых.
Но Ренд только с сомнением покачал головой.
— Не думаю. Вряд ли бы он смог изменить свою судьбу. Что же до его сестры… Ты знаешь, что Дэвид ездил к ней? Ведь именно он привел в движение все колесики этих событий.
— Он? Но каким же образом?
— Мне кажется, он сказал Гранту, что ты считаешь его… то есть Гранта… своим отцом.
— Но я вовсе не просила Дэвида выяснять имя моего отца! Я только… — она широко раскрытыми глазами посмотрела на мужа и медленно проговорила: — Я однажды сказала ему, что мне все равно, кто именно был моим отцом, но я, мол, хотела бы, чтобы этот человек знал: он мне глубоко безразличен. Никто не истолковал бы мои слова так, как это сделал Дэвид. Значит, я виновата в том, что…
— Прекрати! — крикнул Ренд. Кейтлин отпрянула от него.
— Извини, — смягчив тон, пробормотал Ренд. — Но ты должна согласиться, что теперь мы ничего не можем изменить. Что случилось, то случилось. И мне кажется, не будь Дэвида, я бы сам принялся ворошить прошлое. Это надо было сделать, поверь! Мы установили истину, а это очень важно.
— Божьи жернова мелют медленно, но верно… — негромко проговорила Кейтлин.
— Что-что?
— Эти слова любила повторять моя мать.
— И они совершенно верны.
Тут из каменоломни вышел Питер.
— Мы нашли его, — сказал молодой человек. — Прими наши соболезнования, Кейтлин. Он свернул себе шею.
Тело Дональда Рендала перевезли в Гленшил-хаус в коляске Ренда, за которой съездил Питер. Вернулся он вместе с Серлем и радостно объявил, что собаки уже в псарнях и что отныне Бокейн ничто не угрожает.
Если Серль и был изумлен тем, как встретила его Кейтлин, то внешне он ничем себя не выдал. Смеясь и плача, она расцеловала управляющего в обе щеки, повторяя, что он прекрасно выглядит и что она просто счастлива видеть его. Бокейн вела себя более сдержанно, но тоже выказала управляющему свою приязнь. Ренд наблюдал за всем этим со стороны, и на лице его лежала печать тревоги.
Братья Ренда и Серль остались во дворе, а Ренд и Кейтлин поднялись в комнату Гленшила. Бокейн, ни на шаг не отстававшая от хозяйки, чувствовала себя не слишком уютно, потому что ей приходилось заново привыкать к звукам и запахам дома. Повинуясь знаку Кейтлин, она улеглась возле дверей спальни, не обращая внимания на перепуганных слуг, которые поспешили укрыться на кухне.
Возле постели больного стояли доктор Инн и Шарлотта Рендал. Доктор повернулся к вошедшим и сказал буднично:
— Хорошо, что вы появились, леди Рендал. Он все время спрашивал о вас и о мистере Дональде.
Шарлотте с большим трудом удавалось держать себя в руках. Она то и дело всхлипывала и ломала пальцы.
— Кейтлин, твой дедушка словно обезумел. Доктор хотел дать ему немного опиума, чтобы успокоить, но он отказался от лекарства. Где ты была, Кейтлин? Тебя всюду искали, а ты как сквозь землю провалилась…
Только теперь Шарлотта Рендал заметила, как выглядит ее племянница: волосы взъерошены, одежда висит грязными лохмотьями, на щеках — дорожки от слез. Тетушка открыла было рот, чтобы сделать молодой женщине внушение, но Кейтлин быстро подошла к кровати и сжала потянувшуюся к ней дрожащую руку.
— Я здесь, дедушка, — прошептала она и прижала руку старика к губам.
Безумное волнение, обуревавшее больного, исчезло. Он стал дышать немного ровнее. Гленшил долго смотрел на Кейтлин, словно пытаясь навсегда запечатлеть в памяти каждую черточку дорогого лица, а потом перевел взгляд на Ренда.
Поняв, о чем его безмолвно спрашивают, Ренд помрачнел и сказал медленно:
— Произошло несчастье, сэр Александр. Ваш брат…
— Нет, Ренд, не надо! — вскричала Кейтлин. Муж обнял ее за плечи и прошептал:
— Разве ты не понимаешь, что он уже все знает? Но он должен услышать это от нас.
— Но…
Доктор Инн посмотрел на Кейтлин, и та умолкла.
— Леди Рендал, — объяснил врач, — ваш супруг совершенно прав. Сэр Александр догадывается, что случилось что-то страшное, и эта мысль терзает его. Нужно открыть ему правду.
Кейтлин безмолвно кивнула, и Ренд, глубоко вздохнув, продолжал:
— Произошло вот что. Кейтлин и ваш брат отправились на поиски собаки. Они полагали, что искать ее следует в старой каменоломне… Думаю, вы знаете это место? Итак, их разделил густой туман. Дональд Рендал оступился и сорвался с обрыва. Его смерть была мгновенной.
Шарлотта Рендал вскрикнула и зарыдала, закрыв лицо руками. Ренд спокойно выдержал испытующий взгляд Гленшила. Вскоре больной попытался что-то сказать. Его челюсти судорожно двигались, и Ренд наклонился пониже, чтобы разобрать едва слышные слова.
— Так… даже… лучше… — произнес старик.
… Глубокой ночью Ренд подвел Кейтлин и Фиону к одру их деда. Спустя несколько минут старый Гленшил отошел в мир иной.
Кейтлин и управляющий верхами объезжали поместье, а за ними неотступно следовала верная Бокейн. С того трагического дня, когда погиб Дональд Рендал и умер его брат Гленшил, миновало уже несколько долгих месяцев. За это время долина реки Ди неузнаваемо изменилась, и многие, качая головами, сожалели о том, что старые Рендалы не дожили до сей поры. Кто бы мог подумать, что их внучка Кейтлин сумеет собрать в Северной Шотландии всех английских Рендалов! А ведь это сулит здешним землям небывалое процветание.
Кейтлин внимательно слушала Серля, который объяснял ей устройство нового легкого железного плуга, призванного заменить ту неуклюжую и тяжеленную махину, в которую приходилось впрягать добрых два десятка быков.
