Ознакомительная версия.
Он крепче прижал ее к себе.
Рекс нашел Клифа на верхнем этаже дома, в комнатах, которые тот занимал вместе со своей женой и двумя детьми. Алексей сидел за секретером и старательно выводил одну за другой буквы письма, в котором извинялся перед леди Берроу. Его отец с суровым видом стоял над ним, сложив руки на груди. Ариэлла уютно устроилась в кресле перед камином и, как обычно, читала. Но когда Рекс остановился в проеме открытой двери, девочка подняла взгляд от книги, посмотрела на него и улыбнулась. Из спальни, тоже улыбаясь, вышла Аманда. Ее зеленые глаза ярко блестели от радости.
— Как там Бланш? — спросила она.
Рекс молчал, не решаясь ответить. Он настоял на том, чтобы Бланш ушла в одну из комнат для гостей: было хорошо видно, что ее нервы сильно напряжены и силы на пределе. Усталость отражалась на ее лице и в глазах. Она согласилась и упала на кровать, как только Рекс привел ее в эту комнату, и это доказало, что он был прав. Но теперь он знал, что Бланш не сумасшедшая. Время излечит ее от болезни. И она носит под сердцем его ребенка. Она должна стать его женой.
Рекс так волновался за нее, что не мог как следует думать о его и Бланш будущем и о ребенке, который у них появится. В первую очередь он должен позаботиться о том, чтобы Бланш отдохнула. Во вторую очередь — о том, чтобы она вылечилась от душевной травмы, нанесенной бунтом. Он хотел бы ускорить ее выздоровление, но был совершенно уверен, что не может этого сделать. Однако из‑за ребенка они должны пожениться как можно скорее. И как раз для этого ему пригодится его брат Клиф.
— Она какое‑то время неважно себя чувствовала и теперь отдыхает в одной из гостевых комнат. А я надеялся на время украсть у тебя мужа.
Аманда внимательно взглянула на Рекса, и он понял, что она борется со своим любопытством.
— Кради, только верни потом обратно, — пошутила она и спросила: — Бланш будет ужинать с нашей семьей?
— Нет, — ответил Рекс, не желая, чтобы Бланш еще раз напрягала свои нервы. Он знал, что она боится приступа воспоминаний и, кроме того, ей стыдно, что в светском обществе ее считают сумасшедшей. Тем более ей будет стыдно этих слухов перед его семьей.
Ему не терпелось увезти ее из Лондона. Он не мог дождаться минуты, когда получит почетное право обнимать и утешать ее, заботиться о ней, обеспечивать ее тем, что ей нужно, и защищать ее от всего и всех.
Он не мог дождаться минуты, когда расскажет ей о Стивене.
Клиф широкими шагами подошел к брату, внимательно и с любопытством вглядываясь в него своими голубыми глазами. Рекс указал рукой на коридор. Братья вышли туда, и Клиф закрыл за ними дверь комнаты.
— Мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу, — без предисловий сказал Рекс. Сейчас он был рад, что его брат — странный человек и чудак.
— Ты ее получишь.
Рекс и не ждал отказа.
— Прежде чем я выскажу свою просьбу, ты должен мне поклясться, что то, что произойдет после этого, останется только между нами. Никто, кроме нас, не должен про это знать, даже твоя жена.
Глаза Клифа стали шире.
— Мне это очень любопытно, но я не люблю иметь тайны от моей жены. Честно говоря, я никогда ничего не скрывал от нее и не хочу делать это впервые сейчас.
— Скрывать придется временно и лишь из‑за того, что Бланш больна.
Клиф помрачнел. Он коснулся ладонью руки брата и спросил:
— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе, Рекс, и помочь ей? Разумеется, я клянусь тебе молчать.
— Я желаю, чтобы ты поженил нас, — сказал Рекс.
Сначала Клиф оцепенел от изумления. Потом до него начал доходить смысл этих слов.
— То есть вы с ней все‑таки женитесь, но хотите сделать это тайком?
— Ты можешь говорить тише?
— Значит, ты хочешь, чтобы я поженил вас на моем корабле?
— Клиф, Бланш больна. Она не выдержит официальную свадьбу и прием после свадьбы, это для нее слишком сильное напряжение. В любом случае брак будет тайный. Для Бланш будет легче, если мы сможем заключить его здесь рядом, в гавани. Я надеялся, что женюсь в течение недели, — объяснил Рекс и пристально посмотрел на брата.
Клиф ответил ему таким же пристальным взглядом и спросил:
— Чем она больна?
Рекс немного поколебался и наконец ответил:
— Она еще не была у врача, но она не сумасшедшая, Клиф. Она больна тем же, чем я болел после войны и чем болеют многие солдаты. Я уверен, ты не знаешь, что мать Бланш была зверски убита. Это случилось, когда Бланш была ребенком, и Бланш все видела. Она лишь теперь вспоминает это убийство почти так же, как я переживал заново свои последние дни на войне сразу после того, как вернулся домой с Пиренейского полуострова. Я уверен, время вылечит ее, как вылечило почти всех, кого я знаю.
— Я не имел об этом представления, и мне жаль, что так случилось, — серьезно сказал Клиф. Помолчав, он спросил: — Есть ли причина для такой спешки, Рекс?
— Оказалось, что есть.
Братья переглянулись: они поняли друг друга без слов.
Клиф улыбнулся и хлопнул Рекса по плечу.
— Я так счастлив за вас — за тебя и за нее. Конечно, я вас поженю. Но ты понимаешь, как разочарованы будут наши женщины, когда узнают, что вы поженились тайком?
— Понимаю, но благополучие Бланш для меня важней всего.
— Вот и видно, что ты влюбился: ты говоришь как влюбленный, — озорно улыбнулся Клиф. — В конце концов, они все, даже наша мать, будут в восторге. Кроме Элеоноры. Она может никогда не простить тебя, — предупредил он.
— О нашей решительной сестре я подумаю в другой раз, — ответил Рекс. Он наконец успокоился и сейчас чувствовал огромное облегчение, хотя и не ожидал, что придется спорить с братом. Через два дня, самое позднее через неделю, он и Бланш будут женаты. И тогда он увезет ее в Лендс‑Энд или в Ирландию. Ему было все равно, куда они поедут, лишь бы это была сельская местность, где будет тихо и спокойно.
Вскоре после свадьбы у них начнется медовый месяц. Эта мысль вызвала у Рекса беспокойство. Новобрачным придется на время отложить радости супружества. Он сомневался, что Бланш сейчас может думать о любовных желаниях. И сам он тоже не слишком думал о них. Он хотел только одного: чтобы с ней все было хорошо.
— Дай мне знать, когда захочешь это сделать, — сказал Клиф и снова сжал рукой плечо брата.
— Спасибо, — ответил Рекс.
Бланш медленно просыпалась, словно после большой дозы лауданума.
Она как будто плыла на мягких как пух пышных облаках и чувствовала огромное облегчение и, как ни странно, покой. После всего, что с ней произошло за последние месяцы, это было такое блаженство! Она осознала, что улыбается, открыла глаза… и обнаружила себя лежащей в незнакомой чужой спальне, в кровати с пологом на четырех столбиках.
Ознакомительная версия.
