Сейчас судья Керр обращался к Адаму:
— Адам Сэведж, вы берете эту женщину своей законной женой, чтобы жить с ней до конца своих дней; будете любить, оберегать, уважать и заботиться о ней в недуге и здравии так долго, как долго суждено вам обоим жить?
Адам четко поклялся своим чистым, глубоким голосом;
— Да.
Обращаясь к Тане, судья повторил:
— А вы, Таня Мартин, согласны взять в законные мужья этого мужчину, чтобы с этого дня жить вместе; будете ли любить, создавать уют, чтить и слушаться его в болезни и здравии, оставаться только с ним столько, сколько вам двоим суждено прожить?
— Да, — тихо, нараспев произнесла Таня. Потом Адам смотрел на нее и говорил: «Я, Адам, беру тебя, Таню, своей законной женой», за ним Таня тоже дала клятву: «Я, Таня, беру тебя, Адам, своим законным мужем», и затем они вместе торжественно повторили: «Чтобы жить и держаться друг друга с этого дня и до конца своей жизни в радости и в горе, в богатстве и бедности, в болезни и здравии; любить и лелеять, пока смерть не разлучит нас, согласие Божьим законам, даю тебе мое слово».
Адам отпустил руку Тани, когда Джастин вручил ему обручальное кольцо. Вспоминая такой же момент из предыдущей церемонии. Таня, словно со стороны, видела, как Адам надевал ей на палец кольцо. Его пальцы скользнули вверх и обхватили спрятанные под манжетом медные браслеты. Таня знала, что сейчас он тоже вспоминает предыдущую церемонию и повторяет свой обет, говоря:
— В подтверждение обещания и в знак нашей глубокой любви прими это свадебное кольцо.
И Адам и Таня не слышали судью, пока предались личным воспоминаниям. Они снова возвращались к действительности, когда судья провозгласил:
— …А сейчас я объявляю вас мужем и женой. Вы можете поцеловать свою невесту.
Глаза Адама пылали, он наклонился и прильнул к ее губам. Церемония закончилась, гости окружили их, чтобы поздравить, чтобы поцеловать невесту и пожелать счастливою будущего.
Чтобы не тратить зря времени, подарки отправили на ранчо. Там их откроют и оценят попозже. Нарушая правила, Таня решила подбросить вверх свой букет и подвязку до начала обеда, с тем чтобы они с Адамом могли улизнуть незамеченными как можно раньше.
Как только утих первоначальный шум, Таня и Адам вошли в дом и поднялись по лестнице. Группы незамужних девушек в ожидании собрались внизу. Таня повернулась к ним спиной и бросила через плечо букет цветов. Оглушительные крики и визги заполнили дом, когда все ринулись посмотреть, кому же достанется желанный приз. Зная, что свадьба Мелиссы должна состояться на следующей неделе, все думали, что она поймает букет. Ведь, согласно примете, девушка, которая поймает букет невесты, следующей выйдет замуж. К всеобщему удивлению этой девушкой оказалась Джулия. Она стояла с букетом роз в руках, а на ее миленьком личике появилось странное выражение.
А потом Адам, подбадриваемый веселыми криками стоящих внизу юношей и хихиканьем смутившихся девушек, сорвал подвязку с ноги невесты. Держа ее высоко над головой и смеясь, он выкрикнул:
— Какую цену я возьму за это сокровище?
Комната наполнилась смехом.
— Один доллар! — предложил один энергичный молодой человек.
Его друг, стоящий рядом, резко толкнул его локтем в бок:
— Один несчастный доллар? Я даю два доллара!
— Три!
Краснея и в то же время смеясь, Таня схватилась за подвязку, но не смогла вырвать ее из рук Адама.
— Т-с, т-с, дорогая, — смеялся Адам, размахивая подвязкой так, чтобы она не могла ее достать. — Ты посягаешь на мои права жениха.
— Предполагалось, что ты ее бросишь, а не станешь продавать с аукциона, — сказала она, изображая обиду.
— Это слишком старомодно. Нам нужно немножко оживить игру, — сказал он и, поворачиваясь к своим жадным зрителям, объявил: — Ставки продолжаются. У меня три доллара!
— Четыре!
— Пять!
— Тебе остается подвязка, а я забираю невесту! — пошутил один смельчак.
Адам засмеялся и покачал головой:
— Но не для твоей жизни, Гарри! Я уже вложил в нее больше, чем пять долларов!
Ставка выросла до двенадцати долларов.
— У меня есть двенадцать долларов. Кто предложит больше? — кричал Адам, вращая на пальце подвязку. — Двенадцать раз… двенадцать два…
В последний момент Роберто сделал шаг вперед.
— Я даю больше, — заявил он.
Взмахнув рукой, он подбросил Адаму золотую монету. Когда Адам наклонился, чтобы поймать монету, Роберто взлетел вверх по лестнице и выхватил у него подвязку.
Адам усмехнулся, глядя на монету в ладони:
— Продано! Человеку с монетой в двадцать пять долларов!
Все зашумели, когда Адам похлопал Роберто по спине и сказал:
— Носи ее на здоровье, кузен.
Роберто покраснел до корней волос. Он глупо улыбнулся Адаму, но ничего не сказал.
Посмотрев вниз, Таня заметила, что Джулия сильно побледнела.
Немногим позже, когда Таня с Адамом общались с гостями и готовились сесть за обеденный стол, судья Керр подозвал их к себе.
— Мне нужно поговорить с вами, — предложил он, первым направляясь в кабинет.
Он провел их в кабинет, где стояли покрасневший Роберто и очень бледная Джулия. Ракель расхаживала по комнате.
— Что происходит? — поинтересовался Адам. Судья Керр откашлялся:
— Джулия и Роберто попросили меня оформить их брак.
У Тани засветилось лицо.
— Фантастика! воскликнула она. — Когда? Папа и мама знают?
Джулия подняла глаза, полные мольбы, ее подбородок дрожал.
— О, Таня! — запричитала она. — Я не знаю, как им сказать!
Таня нахмурилась:
— Я не понимаю.
— Зато я начинаю понимать, — сказал Адам. — Дайте-ка я предположу. Вы хотите оформить брак чем скорее, тем лучше. Правильно?
— Да, — признался Роберто, с вызовом выдвигая вперед подбородок.
Рот Тани, произнеся букву «о», так и остался в форме этой буквы.
— Да, «о»! — заметила Ракель, наблюдая эту сцену. — Я просто схожу с ума! Что я скажу твоим родителям? Они доверили Джулию мне, а этот подлец, — она сердито показала на Роберто, — должен был защищать ее. И конечно, защищал ее так, как мы все и представить себе не могли; он оберегал все, кроме ее целомудрия, он очень быстро покончил с ним!
Теперь Джулия была вся в слезах, а Роберто стоял рядом с ней, в напряжении сжав руки в кулаки.
— О Джулия! — Таня тихо засмеялась, быстро подошла и обняла девушку. — Это не конец света! Вы не первая пара, не дождавшаяся свадебной церемонии, и, разумеется, не последняя!
— Прости меня, Таня, — ревела Джулия. — Я испортила твой свадебный день!
— Вряд ли! — сказала Таня. — А сейчас давайте посмотрим, что мы имеем. Тебе только семнадцать, но нашим родителям придется согласиться, особенно при сложившихся обстоятельствах.
