Он баюкал ее на груди, а она обливалась слезами.
— Тихо, малыш! Не плачь! Все хорошо. Я больше никогда не оставлю тебя. Ты не можешь представить себе, через какой ад я прошел! — шептал он ей на ухо, распушая легкие пряди белокуро-серебристых волос. — Я думал, что ты умерла, и до теперешнего мгновения моя жизнь была мне ни к чему.
Мысли Лорел стали проясняться, мозг стал воспринимать его слова. Внезапно рыдания прекратились. Оторвавшись от него, она недоуменно нахмурилась:
— Что ты только что сказал?
— Я думал, что ты умерла, сказал я, и узнать от Хенка, что ты жива и здорова, было просто чудом. Я кинулся домой, как только узнал. Неужели ты думаешь, я мог бы не приехать, зная, что ты здесь?
— Не знаю, Брендон, — неуверенно произнесла она. — Многое из того, во что я верила, обернулось ложью! А сколько моих мечтаний попрано твоими ногами!
С каждым словом она отстранялась от него, создавая между ними дистанцию. Он прямо встретил ее взгляд.
— Я все знаю, Хенк рассказал мне. Я знаю также, что ты прочла только часть письма. Дорогая, выслушай меня, позволь мне объяснить, как было дело. Ты все поняла совершенно превратно.
— Те строки, где говорится о нашем венчании, я хорошо поняла, Брендон. А встреча с Педро подтвердила их самым ужасным образом.
Она вздрогнула, вспомнив о своих переживаниях, но когда Брендон попытался обнять ее и тем успокоить, она его оттолкнула.
— Ты не имеешь права дотрагиваться до меня, — сказала она, сердито глядя на него. — Ты мне не муж! На самом деле ты мне чужой, и я сомневаюсь, знала ли я тебя на самом деле.
— Лорел, ну, пожалуйста, только выслушай меня. Я могу все объяснить.
— Хорошо, для начала скажи, сколько времени ты знал, что наше венчание было ложным? Ты организовал его, чтобы отомстить моему отцу? Мигуэль тебе помогал?
— Ничего похожего, — спокойно сказал Брендон. — Ни я, ни Мигуэль ничего подобного не делали. Как ты могла подумать такое?
— После всего, что мне пришлось пережить, можно подумать все, что угодно, — отпарировала она. — А что же тогда имел в виду Мигуэль в своем письме?
— Он написал, что Педро не был священником, это обнаружилось много позже, когда нашли тело падре Бернардо. Педро убил его и сбросил в колодец. И будь мы все повнимательнее во время венчания, нетрудно было бы сразу заподозрить неладное, ведь Педро делал столь очевидные промахи. Вот за то, что мы были невнимательны, он и винит себя и меня.
— Бог мой! Педро убил падре Бернардо? — Лорел побледнела, сразу представив себе, какая судьба ее ждала, если бы не Красное Перо.
— Ты не прочла эту часть письма? — спокойно спросил Брендон.
— Нет, — ответила она, все еще потрясенная. — Сэсси перевернула вазу с цветами на твоем столе, и первая часть письма расплылась.
— Проклятая кошка! — проворчал Брендон. — Ты, значит, прочла только, что мы не женаты, разозлилась и заподозрила невесть что.
— Да, но ты спрятал письмо от меня. Ты не сказал мне ни о нем, ни о том, собираешься ли ты исправить ошибку!
— Этим-то я и был занят в утро катастрофы, любовь моя. Я только накануне получил письмо Мигу-эля и не знал, что делать. Мне не хотелось тебя расстраивать раньше времени. В среду утром мы с судьей Генри обсуждали возможные решения этого вопроса.
— Я знаю, что ты был с судьей Генри, когда произошел первый толчок. Он мне и рассказал, что тебя, раненого, отвезли в больницу. А вот где ты был перед этим, после нашей ссоры? Может быть, встречался с прекрасной Мюриэль? — поинтересовалась она холодным, ядовитым тоном.
— Лорел, я люблю тебя, несмотря на то, что ты иногда приводишь в ярость, вот как сейчас, например. Ты единственная женщина, которая мне нужна.
— У тебя довольно странная манера проявлять это, — сказала она с едким сарказмом. — Ты обвиняешь отца в страшных преступлениях, практически насильно похищаешь меня, тащишь в Мехико для венчания, которое вовсе и не венчание, фактически держишь заложницей, шантажируя моего отца, делаешь беременной и бросаешь одну во время землетрясения! Ты хоть можешь представить себе, через что я прошла? — она почти кричала.
— Я прошел через то же самое, — спокойно напомнил Брендон. — Я умирал от страха за тебя, но, к тому времени как я выбрался из больницы, пожары уже свирепствовали всюду. Я пытался попасть домой к тебе, но не смог. Оставалось лишь молить Бога, чтобы ты оказалась в безопасности. Когда же я, наконец, добрался до дому, то обнаружил, что все сгорело, а Тайк воет непрестанно у обгоревшего тела, которое я принял за твое. Я обезумел от горя, хотя все еще надеялся, что ошибаюсь. Я искал тебя повсюду, дорогая, пока не нашел наших слуг в Парке Золотых Ворот. Никто из них тебя не видел, и их рассказы убедили меня, что ты действительно погибла дома. Жизнь утратила для меня смысл, мне тоже хотелось умереть, пока Хенк не написал мне, что ты здесь и совершенно здорова.
— Я сказала ему, что ты умер. — Лорел была сбита с толку. — Он, значит, все это время знал, что ты жив? Может, это также было частью тщательно разработанного плана против меня и моего отца?
Она все больше теряла душевное равновесие и способность разумно рассуждать.
— Лорел, Хенк считал меня погибшим, пока не получил мое письмо с сообщением о твоей гибели. Тогда он немедленно телеграфировал, что ты жива. Ты, похоже, плохо соображаешь, иначе бы поняла, как нелепы твои обвинения. — Брендон стиснул зубы, прилагая героические усилия, чтобы сдержать раздражение. Он забыл, как его обожаемая жена умеет доводить до бешенства.
— В самом деле? — огрызнулась она. — Ты собираешься сказать, что все это время не использовал меня как заложницу в своем плане реванша отцу?
Брендон свирепо смотрел на нее, глаза — мерцающие кусочки стали, — но ответил спокойно:
— Конечно нет. Я люблю тебя. И всегда любил. Моя неприязнь к твоему отцу не имеет никакого отношения к тому, что произошло между нами.
— И поэтому не спешил сообщить о моей «смерти»? Как ты мог, Брендон! Это отвратительно!
— Конечно, но я был в таком оцепенении от горя, что ничего не соображал. Потом я все же написал Хенку и попросил его поговорить с Рексом. Зная, как он меня ненавидит, я не мог заставить себя написать ему о несчастье.
— Подходящая версия, — фыркнула она, презрительно сверкнув своими лавандовыми глазами. — Скажи, Брендон, что ты собираешься делать дальше? Или это будет очередной сюрприз?
— Проклятие! Лорел, ты слишком жестока ко мне! Я хочу, чтобы мы поженились, и как можно скорее. Я хочу, чтобы ты опять стала моей женой.
— Это невозможно!
Он уставился на нее с сердитым недоверием.
— Что ты сказала?
— Ты прекрасно слышал меня. Я сказала — нет.
