– Вам тоже нужно перекусить.
Дизайр замотала головой, отказываясь от пищи, но женщина настаивала на своем.
– Я не могу допустить, чтобы такое слабое существо упало в обморок, – сказала она. – Правда, хлеб совсем черствый. Остался с прошлой недели. Вот вернемся домой, напеку свежего.
Тут она осеклась. Лицо ее стало хмурым. Дизайр понимала, что женщина пыталась сейчас скрыть свои опасения. Ведь ее дома могло уже больше не существовать. Наверное, она могла рассчитывать только на то, что они успели вывезти в этом фургоне. Женщина тяжело вздохнула и с видимым усилием заставила себя подвинуться поближе к остальным, подавляя грустные мысли.
Затем протянула Дизайр кусок хлеба и плеснула немного эля в деревянную кружку.
– Вот. Размочите хлеб в эле, он станет помягче.
Дизайр сделала то, что ей сказали, потом прожевала и проглотила хлеб, совершенно не ощущая его вкуса.
– Вы так добры, – сказала она женщине, понимая, что нужно отблагодарить ее.
Тут она вспомнила, как ей самой помог в трудную минуту Джеффри, и протянула руку к корсету, но тотчас спохватилась, вспомнив, что кошелька у нее больше нет. Она поймала себя на мысли, что потеряла счет дням. Сколько времени прошло с тех пор, как Эльф отобрал у нее кошелек в темном коридоре тюрьмы? Она перевела глаза на сидевшую рядом с ней степенную женщину, не подозревавшую, что они с мужем приютили в своем фургоне сбежавшую из Ньюгейта преступницу.
Фургон все так же медленно катился в одном ряду с тяжелыми, нагруженными вещами и товарами повозками и экипажами. Неожиданно возница с силой рванул поводья, заставив лошадей резко остановиться. Они проезжали узкое место и едва не столкнулись с какой-то повозкой впереди.
– Эй, что там у вас? – закричал возница. – Колесо сломалось?
Человек в повозке, вставшей перед ними, приподнялся и, обернувшись к ним, крикнул:
– Там, впереди, все остановились!
В очередной раз Дизайр испытала страх, но тут же взяла себя в руки. Она внушала себе, что здесь, среди людей, охваченных паникой от всеобщей беды и собственных несчастий, никто не станет специально разыскивать ее или Моргана.
– Абдиа, подержи поводья, – сказал отец паренька.
Тот послушно встал возле лошадей. Мужчина спрыгнул вниз и отправился выяснять причину непредвиденной остановки. Семья и так слишком долго задержалась в дороге, ведь пришлось сделать не один крюк в объезд горящих домов и дымящихся руин.
Что касается Дизайр, то невозможно передать, как она мечтала переправиться через реку и поскорее попасть в Саутуорк. Каждая минута задержки стоила ей мучительнейших переживаний. Единственное, чем она утешала себя, это возможностью хоть как-то передвигаться вместе со всеми. Она считала, что в этом ей просто повезло. Тем временем вернулся отец семейства. Он залез на свое сиденье наверху и сказал:
– Скоро мы будем вон там, на Тауэр-стрит. Он указал рукой вперед.
Дизайр привстала, чтобы сквозь дым получше разглядеть то место. Вдали она увидела Тауэр, наполовину окутанный дымом.
– Никто не сможет подступиться к башне, – прокричал мужчина своей жене. – Придется взрывать все дома вокруг нее. Иначе пожар не погасить.
– Хорошенькое дело, – громко возразил ему какой-то мужчина, находившийся поблизости, с возмущением в голосе. – Несчастные люди вынуждены бросать свои дома и вещи. Кто заставил их сделать это? Ни у кого нет таких прав. Ни у кого!
Можно было понять горячность, с какой говорил этот мужчина. Пожалуй, сейчас с ним согласился бы любой житель Лондона, независимо от своего положения и ранга.
Однако в ответ раздался еще один, более громкий голос:
– Да знаете ли вы, что сейчас все приказы отдает его величество? Поймите, только он один может нас спасти. Подождите немного, и вы сами убедитесь в этом.
– Верно, – поддержал говорившего кто-то еще из толпы. – Только король может положить конец всем нашим бедам.
– Его величество сам участвует в тушении пожара, – подтвердила высокая, крепкая девица в дешевом пестром платье. – Два дня он занимается этим. Я видела его собственными глазами, когда пробиралась в Мурфилд. Он разъезжал на лошади и успокаивал народ.
Дизайр вскочила и высунулась из фургона.
– А где сейчас находится король?
– Наверное, вблизи Тауэра, – ответила девица. – Должно быть, вместе с солдатами осматривает место и руководит подготовкой взрыва. – Девица окинула глазами Дизайр и криво усмехнулась. – Некоторые злые языки болтают, что король не пропустит ни одной хорошенькой женщины. Но я не вижу в этом ничего дурного. Пусть кто-нибудь попробует доказать мне обратное.
Стоявшие поблизости мужчины смачно загоготали.
Мысленно Дизайр перенеслась в тот памятный вечер, когда она на балу танцевала с королем. Она вспомнила его карие глаза, переполненные чувственным восхищением, когда он откровенно разглядывал ее плечи, шею и то место на груди, где за жемчужным ожерельем начиналась тонкая ложбинка.
Прежде чем его увела с собой леди Кастлмейн, король успел дать ей, Дизайр, обещание. Он сказал, что устроит их встречу при первой возможности. Если бы эта аудиенция состоялась, их с Морганом будущее могло бы сложиться иначе.
Оказавшись наедине с его величеством, она смогла бы вымолить прощение для любимого человека.
Потрясение от бурных событий дня постепенно исчезло, и прояснившийся ум начал работать с лихорадочной быстротой. Она вскинула голову, и в глазах ее вспыхнул изумрудный огонь. Вцепившись в стенку фургона, она начала обдумывать засевшую в голове мысль.
– Пожалуйста, помогите мне слезть! – крикнула она проходившему рядом мужчине.
– Мне кажется, вам не стоит делать этого. Лучше ехать в фургоне, чем идти пешком, – посоветовал мужчина.
– Мне очень нужно, – настаивала Дизайр.
В другое время, может быть, она не отважилась бы на этот шаг, но сейчас не сомневалась в правильности своих действий и чувствовала себя спокойно. Мир, объятый огнем, не путал ее, как прежде. Страх вытеснила надежда.
Видя ее решительное лицо и блестящие от возбуждения глаза, мужчина не решился отказать. Он подошел к фургону и помог ей спрыгнуть на землю.
– Стойте! Вернитесь! – кричала ей женщина из фургона.
Не останавливаясь, Дизайр нырнула в толпу и двинулась вперед. Она ощутила необычный прилив сил. Ее состояние граничило с безумием. Ничего не замечая вокруг себя, она протискивалась сквозь плотно сомкнутые ряды людей. Неудержимая сила влекла ее все дальше и дальше. Никто не пытался остановить ее или помешать идти. Все глаза были устремлены на Тауэр – гордо возвышающийся страж Сити.
Приблизившись к цепочке солдат в форме лейб-гвардии его величества, Дизайр была вынуждена остановиться.
