Соски ее были подобны двум бутонам, готовым вот-вот раскрыться. Когда ее маленькая ручка сомкнулась вокруг его затвердевшей мужской плоти, Моргана захлестнула горячая волна желания. Его руки стали двигаться с нарастающей интенсивностью, стараясь дать Леони то же ощущение блаженства, которое она дарила ему.
Его губы и язык ласкали самые интимные места ее тела, и Леони без смущения принимала эти ласки, горя от бесстыдного желания разделить с ним радость любви. Затем Морган обхватил тело Леони и, держа его в плену, перевернулся в душистом сене.
Руки Леони какое-то время беспомощно блуждали по его телу, наконец сомкнулись на шее. А Морган раздвинул коленями ее бедра и со стоном вошел в ее нежное горячее лоно, которое уже давно ждало его. Их губы соединились во взаимном страстном поцелуе… Он продолжал свои плавные ритмичные движения так долго, как только мог, а потом сжал дрожащее тело Леони и, потеряв всякий контроль над происходящим, содрогнулся в блаженном экстазе…
Когда они наконец отправились на ночлег, у них уже не возникло вопроса, спать ли им вместе. Вновь и вновь их горячие тела сплетались в страстном любовном порыве. Каждый раз им казалось, что новое соитие было еще более сладостным, чем прежние.
Они забыли обо всем на свете, и лишь под утро Морган спокойно спросил:
— Леони, что ты думаешь о том богатстве, которое тебя ждет во Франции и которое тебе предлагал Эшли?
Голова Леони уютно покоилась на плече Моргана. Ее усталое тело отдыхало после безумных любовных ласк. Слова Моргана доходили до нее с трудом. Наконец она произнесла:
— Ничего. Франция и все, что с ней связано, слишком далеко от меня, от того, что мне дорого. С тех пор, как мой прадед прибыл в Америку, именно эта земля стала родиной его потомков. Здесь мой дом. Я родилась здесь и не желаю отсюда никуда уезжать!
Эшли встал до восхода солнца и через час, вскочив на коня, направился к плантации Сант-Андре. К семи часам он уже был недалеко от усадьбы, но вместо того, чтобы двигаться по дороге, направил своего коня по лесной тропинке. Ехать стало труднее, но в конце концов Эшли почти достиг дома. Спешившись, он привязал коня к нижней ветке молодого дуба и подкрался ближе.
Расположившись так, чтобы дом был хорошо виден, он стал следить за всеми входящими и выходящими из него обитателями. Эшли еще окончательно не решил, как будет действовать, но твердо намеревался увидеться с Леони и убедить ее всеми правдами и не правдами в необходимости получить французское наследство.
Когда Эшли увидел, что Морган около часа дня куда-то уехал, у него отлегло от сердца. До его возвращения следовало объясниться с Леони.
Эшли подождал еще некоторое время, желая убедиться, что его кузен не собирается возвращаться назад, а затем решительно направился к дому. Он нагло поднялся по ступеням подковообразной лестницы и вошел в холл.
Везде сновали слуги и рабочие. Эшли справедливо рассудил, что они примут его за Моргана, особенно если он будет достаточно осторожен.
Нацепив на лицо доброжелательную улыбку, он пошел наугад и, к своему удовольствию, обнаружил Леони одну в маленькой гостиной. Она рассматривала образцы обивочных материалов. Когда Эшли вошел, она подняла голову и ласково улыбнулась ему. Не разобравшись, что перед ней Эшли, она спросила:
— Для стен в столовой выберем розовый шелк, или ты предпочитаешь зеленый?..
Осторожно прикрыв за собой дверь, Эшли ухмыльнулся, взглянув на Леони. Молодая женщина, сидящая на мягкой софе в абрикосовом муслиновом платье, облегающем ее бедра, выглядела весьма эффектно.
— Да ты, оказывается, хозяйственная женщина, моя дорогая? — язвительно произнес Эшли.
Леони вздрогнула, немедленно узнав насмешливый голос. Быстро вскочив на ноги так, что образцы тканей полетели на пол, она взволнованно произнесла:
— Вы? Что вы здесь делаете? Да Морган убьет вас, если застанет!
— Не застанет! — возразил Эшли. — Я довольно осторожен. Прежде, чем войти, я убедился в его отъезде. Поверь, я уйду раньше, чем он вернется.
Леони не слишком уж испугалась Эшли. Она была больше возмущена появлением этого негодяя. Кроме того, в доме были люди, которых всегда можно было позвать на помощь.
Не скрывая презрения и ненависти, Леони сухо спросила:
— Что вы хотите? Здесь вы не найдете для себя ничего интересного.
— Как не найду? В конце концов здесь находится моя жена, — с усмешкой ответил Эшли.
Увидев, что руки Леони непроизвольно сжались в кулаки, а глаза яростно сверкнули, он сухо добавил:
— Ну, ну, моя дорогая. Не стоит сердиться.
Я понимаю, что начало было у нас не слишком хорошее. Но так сложились обстоятельства, что иного выбора у меня тогда не было… — Ласково улыбнувшись, Эшли приблизился к Леони, но та немедленно отступила. — Я не буду утверждать, дорогая, что до сих пор представлял собой образец примерного мужа, но если вы предоставите мне шанс, то я докажу вам, что могу исправиться.
Ни на грош не веря словам Эшли, но решив подыграть ему, Леони любезно поинтересовалась:
— О! Значит, вы решили вернуть мне приданое?
Эшли нахмурился. Откашлявшись, он сдержанно произнес:
— Не совсем так. Твое приданое, моя дорогая — это сущий пустяк по сравнению с тем, что я предлагаю тебе во Франции. Поедем со мной, и я введу тебя в мир богатства и могущества.
Не в силах более сдерживаться, Леони воскликнула:
— И это предлагаете мне вы? Думаю, что наследство моих предков принадлежит только мне!
Глаза Эшли сузились, доброжелательное выражение исчезло с его лица, и он резко возразил:
— Это твое наследство, но без меня ты его не получишь. Я знаком с могущественными людьми, с ближайшим советником самого Наполеона, и если я представлю тебя ко двору, то ему ничего не будет стоить отдать приказ о возвращении титула и имения Сант-Андре их законной наследнице.
— Понятно, — задумчиво проговорила Леони. — Конечно, без меня вы не сможете все это получить. — На ее лице мелькнула усмешка. — Теперь мне ясно, зачем после стольких лет вы начали разыскивать жену.
Ее слова разъярили Эшли, и он прошипел:
— Не пытайся играть со мной, моя дорогая! Мне нужны эти деньги, и ты поедешь со мной во Францию, чтобы их получить! Ты моя законная жена и твоя обязанность — следовать за своим мужем куда бы то ни было!
Леони громко рассмеялась. В ее глазах заплясали веселые чертики.
— Моя обязанность? А как насчет ваших обязанностей, мсье? Вы забыли, что бросили меня? Мы, кажется, договорились, что не будем предъявлять друг к другу никаких претензий. Но это соглашение касалось только Моргана Слейда, а не вас! Вы плут и самозванец самого худшего пошиба! Я даже пальцем не пошевелю, чтобы вам помочь!
