Позже в тот же день Кларри получила письмо от Уилла, в котором нашла чек на приличную сумму. Она не могла поверить своим глазам.
«Почему Вы не сообщили мне, что находитесь в стесненных обстоятельствах? — упрекал ее Уилл. — Вы же знаете, я с радостью помог бы Вам, и помогу, чем смогу. У меня остались кое-какие деньги от папиного наследства, и Берти продолжает выплачивать мне содержание, как это раньше делал отец. Но зачем они мне здесь? Вы должны использовать их для того, чтобы обеспечить работу чайной, я на этом настаиваю. Я в бешенстве оттого, что позволил себе мой брат в отношении Вас, и написал ему об этом. Когда я вернусь, мы все уладим. А пока я постараюсь выкупить заведение у Берти, чтобы Ваше жилье и источник средств к существованию находились в Вашей собственности. Один мой друг скоро уезжает домой, и я поручу ему принять необходимые меры от моего имени, чтобы все осуществилось без лишних задержек. Дорогая Кларри, я не могу поверить в то, что Вы так долго держали это в себе. Пообещайте, что у Вас больше никогда не будет от меня секретов!»
Кларри села и заплакала — с ее плеч свалился тяжелый камень. Лекси и Айна обнаружили ее в кладовой и решили, что она получила плохие вести с фронта, но вскоре она нашла в себе силы рассказать им о том, что произошло.
— Вы не представляете, как я рада, что Уиллу теперь обо всем известно, — призналась Кларри подругам, одновременно и плача, и смеясь.
— Кто рассказал ему об этом? — спросила Айна.
Лекси и Кларри переглянулись. Лекси усмехнулась.
— Это могла сделать только миссис Олив, — сказала она. — Больше некому.
Когда Кларри отправилась вечером в Лемингтон, она увидела, что Олив купает детей в тазу возле камина. Джордж плескался, заливая половик, и Джейн подражала ему, пронзительно визжа от удовольствия.
— Я получила письмо от Уилла, — сообщила ей Кларри.
— Правда? — Олив вздрогнула и подняла на нее глаза.
Кларри опустилась на колени около таза.
— Ваша мама — доносчица, — сказала Кларри, брызгая водой на племянников. — Милая, упрямая доносчица!
Обернувшись, она заключила Олив в объятия.
— Уилл собирается выкупить чайную, и все это благодаря тебе.
— Выкупить? — удивилась Олив. — На это я и надеяться не могла.
— Именно выкупить! — засмеялась Кларри, вытаскивая письмо из кармана юбки.
Олив выхватила его и, прочитав, восторженно вскрикнула.
— Вот видишь, — сказала она с видом человека, который знал наперед, как все сложится. — Мы с Уиллом правы: тебе не следует быть слишком гордой и держать все свои заботы в себе.
— Ах, значит, гордой? — искоса взглянула на нее Кларри.
— Да, гордой, — насупилась Олив. — Ты слишком гордая.
Кларри захохотала и брызнула водой в сестру. Олив возмущенно ахнула.
— Ты намочила письмо!
Она завела руку с письмом за спину и тоже брызнула на Кларри. Дети изумленно выпучили на них глаза. Кларри снова плеснула в Олив. Сестры захихикали и тут же, визжа и хохоча, стали обливать друг друга водой.
Когда на них не осталось ни одной сухой нитки, Кларри и Олив вынули детей из таза и, завернув в полотенца, усадили у камина. Олив читала им сказки, пока Кларри заваривала чай. Глядя в окно на ослепительно розовые цветки рододендрона, посаженного в разрисованную Олив кадку, Кларри почувствовала, как ее сердце наполняется радостью. Слушая оживленный голос сестры и бесконечные вопросы детей, она ощутила прилив оптимизма. Видимо, благословение свами имеет силу даже без розового камня.
На следующее утро Кларри встала пораньше, чтобы приняться за работу в чайной, воодушевленная чеком Уилла и планами на будущее. Они сделают ремонт, дав работу Джейреду и другим пожилым завсегдатаям чайной, посадят картофель на небольшом огороде на заднем дворе и начнут откладывать деньги на Рождество. И она выкупит камень свами и свое обручальное кольцо.
Уже перевалило за полдень, когда в чайную ворвалась Олив. Ее волосы были растрепаны. Она лопотала что-то невразумительное. Олив повисла на Кларри, завывая и комкая в кулаке телеграмму.
— Пропал! — зарыдала она. — Мой Джек пропал!
Глава тридцать шестая
Недавно обретенный оптимизм Олив исчез от мучительной неизвестности. Она не знала, что случилось с Джеком. В конце концов от офицера, в чьем подчинении находился ее муж, она получила сообщение со скупыми подробностями. Джек пропал во время ночного патрулирования в завязавшейся перестрелке с неприятелем. Никто не вернулся. Олив не получила ответов на свои тревожные вопросы. Джек погиб или захвачен в плен? Тяжело ранен или подвергается жестокому обращению?
Кларри видела, как сестра истязает себя страхами и сомнениями, и не имела возможности облегчить ее страдания. Никакие слова не могли принести Олив успокоения, и никто, даже ее любимые дети, казалось, не в состоянии были утешить ее в горе. И без того худая, она почти перестала есть. Олив не спала и с трудом поднималась по лестнице.
И снова Кларри подставила свое плечо, поддерживая Олив и ее семью. Дети стали капризничать, то рыдая, то чрезмерно возбуждаясь во время игр. Кларри с жалостью наблюдала за тем, как они пытаются найти подход к своей отчужденной, молчаливой матери и усталой, нередко раздраженной тетке.
Лекси и Айна оказывали неоценимую помощь, развлекая детей во время школьных каникул и шутками остужая Кларри, когда она становилась чрезмерно вспыльчивой.
К счастью, чайную удалось выкупить быстро и без осложнений. Берти, как обычно, действовал с помощью писем. Кларри получила извещение о продаже заведения новому владельцу, фирме под названием «Стэйбл трейдинг». Она улыбнулась завуалированной шутке Уилла. Это был намек как на их общую любовь к верховой езде, так и на возвращение к устойчивому положению в бизнесе[30]. Она написала ему письмо, выражая благодарность и обещая работать с удвоенным усердием, чтобы оправдать его капиталовложение.
В середине августа появились новости о крупном контрнаступлении сил Антанты и Олив получила весть о том, что Джек жив.
— Он в плену, — сказала она, показывая Кларри письмо из Красного Креста.
— Слава Богу! — воскликнула Кларри, бросаясь обнимать сестру.
Но Олив продолжала сидеть, сцепив руки на коленях.
— Не за что Его славить, — возразила она горько. — Я знаю, что Джек не вернется ко мне.
С наступлением осени в душах людей появились первые ростки надежды на то, что война приближается к концу. В газетах печатали сообщения о бунтах на германском флоте и митингах в поддержку мира. Это усилило стремление к миру в Британии, которое нарастало весь год, но не получало должного отражения в прессе. Месяц назад Кларри поддержала петицию «Женщины за мир», сбор подписей под которой в их округе организовала ее давняя знакомая Флоренс. Как теперь оказалось, их противники на континенте предпринимали шаги в том же направлении. Войска Антанты добились успехов в ходе недавних кровопролитных боев, и распространились слухи о беспорядках и голоде, охвативших Центральную Европу.
