Тамаш пожал плечами.
– Кажется, мы не встречались прежде.
Улыбка не сходила с лица Кристиана.
– А вот мне кажется знакомым и название вашего корабля, и ваше лицо. Мы с вами почти земляки. Вы ведь родом из Сегеда, не так ли?
– Да. А что? – насторожившись, спросил Тамаш.
– Мой отец родом из Сегеда. Его зовут Тодор Егерцаль. Сейчас он служит сотником в «черном войске» короля Матиаша.
«Уж не тот ли этот сотник, что приходится какой-то дальней родней моему хозяину? – подумал Тамаш.– Жигмонд все время похваляется родством с каким-то вельможей, приближенных к королю. Хоть... может быть, я ошибаюсь».
И тут же, словно в подтверждение мыслей Тамаша, Кристиан продолжил:
– Мой отец и господин Жигмонд состоят в дальнем родстве. Но наша семья уехала из Сегеда уже лет двадцать назад, сразу же после моего рождения. У нас в Пеште дом.
– Чем же изволит заниматься столь важный господин, как вы?
Тамаш, который никогда не испытывал особого почтения к власть имущим и богатеям, постарался придать своему голосу ироническую окраску: пусть этот молодой нахал и зазнайка не слишком-то высоко задирает нос.
Однако Кристиан Егерцаль, как все самовлюбленные люди, принял слова моряка за чистую монету.
– Мне было пятнадцать лет, когда отец отдал меня в школу верховой езды при дворе короля. Сейчас я один из самых молодых офицеров «черного войска».
Тамаш наклонил голову и развел руки в стороны, как бы в почтительном приветствии.
– Что ж, вы оказали мне большую честь, господин офицер,– с издевкой проговорил он,– снизойдя для разговора с простым моряком.
– Ничего,– ничего,– принимая все, как должное, промолвил Кристиан.– Мой отец начинал службу простым солдатом, так что и мне в детстве пришлось похлебать чечевицы.
– Благодарю вас,– с той же иронией ответствовал Тамаш.– А мне вот как-то ни разу в жизни не доводилось есть чечевичную похлебку.
Юноша сделал вид, что не услышал последних слов моряка, и, как бы между прочим, сказал, обращаясь к Альмире:
– Здравствуй, дорогая. Мы давно не виделись. Девушка раскраснелась пуще прежнего и подошла к матери, словно прячась за ее спину.
– А что же вас занесло в наши края? – спросил Тамаш.
– Я иногда наезжал сюда с отцом,– ответил Кристиан.– Несколько раз мы плавали вниз по Дунаю, когда отцу приходилось по военным делам бывать в Сербии и Боснии.
– Но ведь, кажется, «черное войско» стоит не на границах королевства, а служит при дворе короля?
Кристиан, наконец, понял, что над ним издеваются и, вспыхнув, как девушка, воскликнул:
– В «черном войске» служат самые лучшие отборные воины Венгерского королевства. Им не пристало гоняться за каждым турком, который ночью перебирается через границу, чтобы украсть женщину или лошадь. Вот когда начнется настоящая война, все узнают, на что мы способны.
– Я ни капли не сомневаюсь в этом, господин Егерцаль,– с достоинством произнес Запольяи.– Мне было просто любопытно, что вы делаете в наших краях.
Кристиан немного успокоился, однако рука его по-прежнему нервно теребила эфес шпаги.
– Я получил назначение в Сегедский гарнизон. Но прежде, чем начать службу, я решил навестить старую знакомую. Между прочим, я подумываю над тем, чтобы взять Альмиру в жены.
– Вот как? – изумленно произнес Тамаш.– Вы так хорошо знакомы?
– Да, мы виделись несколько раз,– самоуверенно заявил Кристиан.– По-моему, в прошлом году и позапрошлом.
– Когда же вы познакомились?
– Это было в тот год, когда в Оломоуце вспыхнула чума. Да, прошло уже лет пять, не меньше.
– Мы тогда только поселились на этом острове,– добавила Тимиа.– Господин Тодор Егерцаль был очень добр и подарил нам тогда мешок муки. В нашу первую зиму на этом острове мука помогла нам выжить. Уже потом мы кое-как наладили хозяйство.
– Да, действительно, неслыханная щедрость,– едко прокомментировал Тамаш.
Увидев, как лицо юного Кристиана Егерцаля снова начинает приобретать пунцовый оттенок, Тамаш благоразумно решил не развивать свою мысль.
Но неожиданно нахмурившееся лицо юноши озарила радостная улыбка.
А ведь мы с вами виделись, Тибор.
– Тамаш, поправил его Запольяи.
– Да, да, Тамаш.
– Что-то я не припоминаю...
– Это было в прошлом году на приеме, который устраивал у себя дома господин Жигмонд. Кажется, вы были среди гостей.
Тамаш пожал плечами.
– Не припоминаю. Может быть...
– А я помню ваше лицо. Господин Жигмонд сказал, что вы работаете у него. Да, мне с самого начала показалось ваше лицо знакомым.
Тамаш усмехнулся.
– Ну что ж, будем считать, что мы старые приятели.
Фьора, не понимая содержания разговора, чувствовала, что происходит словесная перепалка между простым, но обладающим гордым и независимым характером моряком и сыном какого-то знатного вельможи, который путешествует по Дунаю, не зная, как убить время. На мгновение она даже смогла отвлечься от печальных событий сегодняшнего дня и рассеянно улыбнулась.
Эта улыбка не прошла не замеченной для Кристиана Егерцаля. Молодой человек снова воззрился на нее и даже отошел в сторону, чтобы повнимательнее разглядеть ее.
– Какая очаровательная особа,– негромко, проговорил он.– Это ваша родственница, господин Тамаш? – с ударением на последних словах произнес он.
Запольяи прикусил губу.
– Нет, она просто... путешествует.
Кристиан в удивлении вытаращил глаза.
– Что, одна?
– Одна,– подтвердил Тамаш.
– Без сопровождения?
– Без сопровождения.
Юноша недоверчиво покачал головой.
– У нее что, даже служанки с собой нет? Тамаш засопел. Этот разговор уже начинал надоедать ему.
– Нет, у нее нет служанки.
– Невероятно! – воскликнул юноша.– Ни охраны, ни слуг. Но, судя по всему, она не из бедной семьи.
– Ее отец умер,– сквозь зубы проговорил Запольяи.
– Ах, бедняжка,– с притворным сожалением воскликнул Егерцаль.– Как печально, должно быть, остаться одной. Или у нее есть муж?
Разговор приобретал довольно опасный для Фьоры оттенок, и Тамаш уже сам был не рад, что ввязался в эту словесную перебранку. Сама Фьора понимала, что речь идет о ней, но никак не могла за себя постоять. Ей было понятно лишь то, что молодой человек проявляет к ней весьма живой интерес. Правда, сам он для нее ничего не значил – обыкновенный местный дворянин, может быть, чуть более богатый, чем все остальные здесь. Мало ли таких она перевидала на своем веку...
– А она хороша,– словно прицениваясь, сказал Кристиан.– Даже такая дикая красавица, как Альмира, может позавидовать ее волосам.
Тимиа взяла дочь за руку.
– Альмира, проводи даму к лодке.
