— Ну давай, красавица, вставай!
Он снова провел ладонью по щеке Сирены, и она увидела в пристальном взгляде незнакомца восхищение. Да, да, именно восхищение, которое она несколько минут назад ошибочно приняла за беспокойство. Охотник посмотрел на животное, на котором сидела Сирена, и принцесса с облегчением избавилась от гипноза незнакомца. «Он просто чудовище, — подумала она, — иначе не стрелял бы в беззащитное существо».
Сирена откинулась на спину и раскинула руки, пытаясь защитить оленя. Она с ужасом смотрела на стоящего над ней охотника и понимала, что он просто огромен. Когда она читала про дальние страны, ей казалось, что в этом королевстве мужчины не такие высокие. Возможно, он в плечах не был шире… хотя бы лорда Бэны, но под простой светлой рубашкой явственно бугрились сильные мышцы. Опустив взгляд ниже, она увидела его узкие бедра и могучие ноги. Сирена закрыла глаза.
Незнакомец хохотнул и провел горячей рукой по ее лбу.
— Вставайте. Мне нужно кормить семью, а олень, на котором вы лежите, станет нашим обедом.
Сирена в ужасе открыла глаза.
— Съесть этого оленя?
Она попыталась подняться на ноги.
— Моего оленя?
Колено, в которое попал олень, вновь заныло. Сирена знала, что к утру не останется и следа ссадины, но даже у волшебников раны заживают слишком медленно.
— Да вы ранены, — нахмурился незнакомец, протягивая руку. — Почему же вы ничего не сказали?
Вместо ответа Сирена уперлась ладонью мужчине в грудь, но противостоять ему не смогла. И дело было даже не в физической силе. Сирена почувствовала под пальцами жар его крепкой мускулатуры. Его сердце билось сильно и размеренно, не пускаясь в пляс, как ее собственное. Теплое дыхание охотника вдруг коснулось щеки Сирены, и она отпрянула, боясь этих новых ощущений.
Открыв глаза, она увидела пристальный взгляд серых глаз и почувствовала, что не может сглотнуть. Мужчина был прекрасен. Но не той классической красотой, как мужчины ее королевства, а совсем иной. Его волосы цвета безлунной ночи ниспадали волной на плечи, а тень от них ложилась на решительно выступающую челюсть. Бронзовая от загара кожа подчеркивала красоту его высоких точеных скул и немного изогнутого носа.
— Все хорошо, мне уже не больно, — только и могла ответить Сирена.
Внезапно ее внимание привлек шелест листьев. Она обернулась и увидела, что олень пытается подняться на ноги. Охотник направился к нему, и Сирена не удержалась от восклицания, когда он извлек из колчана стрелу.
— Вы что?! — раздраженно спросил он, обернувшись. — Что еще мне с ним делать?
— Я не позволю вам его убить! — решительно заявила Сирена.
— Но его надо убить хотя бы из сострадания, — проворчал мужчина, снимая с плеча лук.
Сирена что было сил схватила лук за тетиву и выдернула его из рук незнакомца.
— В этом нет необходимости, просто уйдите и оставьте меня с ним.
— Но я не могу вернуться домой без добычи.
Сложив на груди руки, Сирена посмотрела на него.
— Этого оленя вы не убьете.
— И как вы намерены мне помешать? — спросил охотник, сверля взглядом эту странную особу.
Если бы у Сирены был волшебный меч, она знала бы, как помешать ему. Но теперь ей оставалось одно — обхватить руками шею оленя и твердить: «Уходи!»
— Ненормальная, не знаешь, что делаешь, — проворчал охотник. — Это всего лишь дичь.
С этими словами охотник махнул рукой и ушел, бормоча что-то про голодных детей. Сирена была искренне удивлена, зная, что в ее королевстве мужчины так просто не уступают. Со смешанным чувством восхищения она наблюдала, как охотник идет к большому черному коню, который появился, когда он свистнул.
«И хорошо, что уезжает», — подумала Сирена, радуясь, что олень и сама она будут в безопасности.
Она понимала, что этот незнакомец едва ли причинил бы ей зло, но ее посетило незнакомое чувство, которое она приняла за чувство опасности. Иначе почему бы она ощутила слабость в ногах и затрепетала, когда он смотрел на нее, прикасался к ней?
— Эйдан! — прозвучал зычный призыв из чащи леса. — Маклауд, где ты?!
— О нет, — простонала Сирена. — Неужели это чудовище — родственник моего брата? Неужели мне придется общаться с ним?
По мнению Эйдана, в жизни бывает немало глупостей, но такой, как в этот день, он не помнил. Подумать только, крошечная девушка не хотела отдавать ему раненого оленя, и он отступил!
— Я иду! — крикнул он, вырываясь из плена странных образов.
Красивая девушка, которую он помнил, раскинув золотистые волосы на раненом олене, померкла. Померкло и зеленое платье из дорогой ткани, обтягивавшее стройную фигурку.
Усмехнувшись, Эйдан мысленно ругал себя за то, что был таким невнимательным. Он оставил ее одну в лесу, да еще раненую. Повернувшись, чтобы идти ее искать, он неожиданно остановился. Она сама стояла неподалеку и смотрела на него.
— Я не могу оставить вас здесь. Не возражаете, если я провожу вас до дома?
— Я не могу сейчас возвратиться без… — робко начала Сирена, однако в последний момент решила не говорить о цели своего визита. — Но если мы пойдем к вам, я возражать не буду.
Эйдан удивился. Он знал, что нравится женщинам, но то были иные женщины… не такие странные, как эта. Еще несколько минут назад она прогоняла его от оленя, а теперь готова идти с ним к нему домой.
Осторожно, не зная, чего и ждать, Эйдан подошел и сказал:
— Я не думаю, что ваша семья одобрила бы столь скоропалительное решение. Так где же ваш дом?
— Это не важно, — ответила Сирена, сложив руки на груди. — Я иду вместе с вами.
— Не важно? — переспросил Эйдан, чувствуя, как внутри у него растет желание развлечься с этой пышной красоткой.
Но какими бы ни были эти слова, он чувствовал, что говорит с невинной девушкой. А такие девушки, по его убеждению, хороши для того, чтобы любоваться ими, как цветком, на расстоянии.
Упрямая красотка кашлянула, возвращая Эйдана к действительности.
— Хорошо, — сказал он, вставая, — но я советую вам сообщить, откуда вы. Не следует заставлять людей волноваться за вас.
— Они и не будут волноваться, — заверила сидевшая рядом Сирена, призывно протягивая руку.
Прежде чем она успела сообразить, он схватил ее за руку и рывком поднял, совершенно забыв про ее колено.
— Что вы делаете? — растерянно спросила она.
Но Эйдан, не обращая внимания на ее протесты, потащил ее к своему жеребцу, легко поднял и усадил в седло.
— О! — только и успела сказать она, поправляя юбку.
