– Я готов взять на себя заботу только о вас, а не о куче ваших родственников или любимцев. Вы понимаете?
– Понимаю ли я? – переспросила она возмущенно. – Уверяю вас, мои родственники не нуждаются в ваших милостях! – В висках у Абби стучало. Чудовищная обида, от которой трудно было дышать, пересилила гнев.
– Прекрасно. Теперь что касается нашего супружества. Вы поселитесь в Блессинг-Парке, а я перееду в Брайтон. – Значит, мы не будем жить вместе? – все еще не веря, спросила Абби.
– Вам будет очень хорошо в Саутгемптоне. Мне же гораздо удобнее жить там, где у меня дела. Не вижу причин для вашего пребывания там.
– Вам не удастся меня изолировать! – запальчиво возразила Абби.
Майкл подавил улыбку. Если гневный блеск ее красивых фиалковых глаз что-то означает, ему без труда удастся устроить так, что они будут жить каждый своей жизнью. Возможно, ему даже удастся заставить ее отказаться от всей этой затеи.
– От вас я потребую полного повиновения, буду решать все вопросы, касающиеся вашего благополучия, и очень надеюсь, что вы не станете мне перечить.
Абби задохнулась от негодования.
– Будете решать все вопросы, касающиеся моего благополучия, сидя в своем Брайтоне? О, ваше самомнение переходит все границы, сэр!
– Что касается расходов на хозяйство, то я позабочусь о том, чтобы вы ни в чем не нуждались. Делать отдельные покупки, например одежду, вы сможете лишь с моего одобрения, – продолжал он.
Судя по тому, как ее тонкие пальцы впились в сиденье, она с трудом сдерживалась, чтобы не вцепиться ему в глотку. Ему начал нравиться его небольшой розыгрыш, тем более что румянец делал ее особенно привлекательной.
– Майкл Ингрэм, смею вам напомнить, что вступаю в этот… этот брак, имея собственное, весьма значительное состояние!
Майкл расхохотался прямо ей в лицо.
– Ваше состояние теперь принадлежит мне, – ответил он с самодовольной ухмылкой, и ей захотелось выцарапать ему глаза, но в то же время какая-то искра понимания вспыхнула в глубине ее существа.
Абби чувствовала, что он запугивает ее, желая заставить согласиться на его нелепые условия, но зачем, совершенно не могла понять. Пальцы ее барабанили по подлокотнику кушетки, пока она ломала голову над происходящим. Возможно, он ее разлюбил. Это очень даже вероятно. Сверля глазами его красивое лицо, она думала, что ему следовало вежливо объяснить ей, что он ее больше не любит и, возможно, любит другую. Она ведь не ребенок и в состоянии это понять.
Ему следовало все это ей объяснить, но нет, он решил ее унизить, чтобы она сама от него отказалась. Но почему, недоумевала Абби, и вдруг ее осенило. Дело в ее деньгах. Что тогда сказала тетушка Нэн? Если она ему откажет, то лишится своего приданого. Тогда они еще посмеялись над подобным оборотом дела, как над чем-то совершенно абсурдным. Но вот перед ней сидит чудовище, которому нужны ее деньги, а не она сама. Абби охватила бешеная ярость. И еще сожаление, смешанное с разочарованием. «О нет, Майкл Ингрэм, тебе от меня так легко не отделаться».
– Я не смогу освободить вас от этого обязательства, даже если бы мой отец попросил меня об этом, чего, конечно, он сделать не может, будучи погребенным где-то в Вест-Индии. – Абби улыбнулась при виде его увядшей улыбки. – Правильно, Майкл. Вы можете запереть меня хоть в Саутгемптоне, хоть в клетке, но я вас не отпущу!
Майкл побледнел при таком неожиданном повороте в игре. Глаза ее вспыхнули, словно редкостные драгоценные камни, и она торжествующе улыбнулась.
– Абигайль, я честно предупреждаю. Я сделаю вашу жизнь невыносимой…
– Мне все равно.
– Я не тот человек, который подчиняется женским капризам. У меня не хватает терпения на игры. Вы будете делать то, что я вам скажу, когда я скажу и как я скажу. У меня есть полное право потребовать от вас этого, вы понимаете?
Абби рассмеялась:
– Очень хорошо понимаю. Просто мне наплевать на ваши условия и приказы. Лицо Майкла потемнело, он окатил ее ледяным взглядом.
– Прислушайтесь к моим словам, мисс Каррингтон, я говорю совершенно серьезно. Вам это не доставит никакого удовольствия, – тихо произнес он угрожающим тоном.
– Я тоже говорю совершенно серьезно, Дарфилд! – горячо прошептала она. Майкл уставился на нее. Господи, да она бросает ему открытый вызов. В глубине души он даже проникся к ней уважением. Он встал, медленно подошел к камину, разглядывая ее, словно охотник добычу. Она сделала вид, будто рассматривает рукав своего платья. Несмотря на гнев, он невольно восхищался ее поразительной красотой.
– Я еще не все сказал, – небрежно произнес он. Она улыбнулась. – Мне нужен наследник, и как можно скорее, в разумные сроки, конечно.
Абби неожиданно усмехнулась:
– И какие сроки вы считаете разумными?
– Надеюсь, вы быстро забеременеете.
Это было возмутительное требование, способное заставить порядочную девушку бежать без оглядки. Но Абби лишь рассмеялась:
– Полагаю, в этом вопросе решающее слово за вами? Мне задрать юбки прямо сейчас? Или вы намерены ждать формального бракосочетания? Это будет достаточно быстро для вас?
Майкл подавил желание улыбнуться в ответ на ее такие же неприличные, как и его условие, слова, да еще произнесенные с такой очаровательной улыбкой.
– Мне не нравится ваше непристойное предложение, – ворчливо сказал он.
– Я всего лишь отвечаю на высказанное вами требование. Послушание во всем, не этого ли вы добиваетесь?
С притворным равнодушием Майкл опустил взгляд на носки своих сапог. Черт возьми, она почти сравняла счет. Он вынужден был признать, что ошибся в своих расчетах в отношении этого дьяволенка, но у него в запасе имелся еще один трюк, который наверняка вызвал бы к нему ненависть у большинства знакомых женщин. Он демонстративно посмотрел на часы, которые вытащил из кармана:
– Я вынужден побыстрее покончить с этим. Мне еще надо сделать несколько дел, так как я жду моего дорогого друга, леди Давенпорт, которая приедет ко мне на этот уик-энд, – небрежным тоном произнес он, незаметно взглянув на нее. Абби подумала, что это самая дурацкая уловка, какую только можно себе вообразить, и едва удержалась от смеха. Майкл колебался, ожидая ее реакции. Не дождавшись, продолжал:
– Я настаиваю, чтобы во время вашего пребывания в поместье вы ничем не запятнали мою честь и свою репутацию, полагаю, она у вас выше всяких похвал.
Абби удалось сохранить безмятежное выражение лица, но лежащие на коленях руки сжались в кулаки. Майкл слегка отвернулся, чтобы она не заметила его мимолетной улыбки. – Вы мне льстите, сэр! У меня вообще нет никакой репутации, пока, но не сомневаюсь, какую бы репутацию я ни завоевала, она будет неразрывно связана с вашим добрым именем. – На ее губах играла дьявольская улыбка.
