— Потому что вы очень несговорчивая.
— Это у меня врожденный дар, — парировала Аделаида.
— Легко в это верю.
Она постучала концом зонтика по постаменту, на котором стоял уродливый предмет старины.
— Очень хорошо, сэр, вы сказали, что вам нужна моя помощь в каком-то срочном деле. В таком случае, может быть, объясните, что это за дело и что вы хотите, чтобы я для вас сделала? И тогда мы обсудим, сможем ли мы заключить взаимовыгодную сделку.
При слове «сделка» Гриффин насторожился. Он был готов заплатить Аделаиде за услуги, но идея торговаться с ней ему не нравилась и заставляла призадуматься. Хотя, с другой стороны, у него не было выбора. Аделаида Пайн — его единственная надежда.
— Мне придется рассказать вам довольно длинную и запутанную историю, — осторожно начал он.
— Возможно, вы сумеете сократить свой рассказ, если я скажу, что в моем распоряжении находится вещь, которая, по-видимому, принадлежит вам. Думаю, это своего рода фамильная ценность.
Теперь пришел черед Гриффина удивляться. Он был ошеломлен. Такого просто не могло быть. Ему не верилось, что Аделаида может оказаться владелицей Лампы. После долгой паузы он наконец спросил:
— О чем вы говорите?
— Я имею в виду довольно странную старинную вещицу, нечто вроде вазы. Думаю, ей лет двести. Она выполнена из какого-то металла, похожего по виду на золото. Вдоль верхнего края она выложена дымчатыми серыми кристаллами.
Гриффина охватило предвкушение. Впервые за бог знает сколько времени в его душе затеплилась надежда. Он позволил ей появиться.
— Черт побери! — сказал он очень тихо. — Вы нашли Горящую Лампу!
— Она так называется? Теперь, когда вы это сказали, мне кажется, что эта вещь действительно похожа на старинную масляную лампу. Но она не сделана из алебастра в египетском стиле.
— Как вы узнали, что она принадлежит мне?
— Я не знала до тех пор, пока не встретилась с вами. Это может прозвучать неправдоподобно, но этот старинный предмет наполнен пугающим количеством энергии сна. И энергия, заключенная в Лампе, имеет почти такую же структуру, как ваша. На Лампе есть энергетические отпечатки пальцев, и по ним видно, что они принадлежали человеку из вашего рода.
Гриффин не мог поверить в свою удачу. Он пришел на эту встречу, надеясь уговорить Аделаиду помочь ему в поиске Лампы. От известия, что Лампа уже в ее распоряжении, у него сначала слегка закружилась голова, а потом — как и следовало ожидать при его характере — в нем проснулась подозрительность.
— Сколько времени Лампа находится у вас? — поинтересовался он небрежно, как бы из простого любопытства.
— Она попала ко мне, когда мне было пятнадцать лет.
Что-то в сдержанном тоне Аделаиды подсказало Гриффину, что подробного ответа на свой вопрос он от нее не добьется. Во всяком случае, пока.
— Как она попала к вам в руки? — спросил он.
— Не думаю, что сейчас это имеет какое-то значение.
Гриффин сказал себе, что не стоит торопиться, он может подождать, нужно делать по одному шагу за раз. Первый шаг — нужно убедиться, что в ее распоряжении действительно та самая Горящая Лампа.
— Вы сказали, что эта вещица не очень-то красивая, — сказал он. — Меня удивляет, что вы держите ее у себя столько времени.
— Уверяю вас, приятного в этом мало, она весьма осложняет жизнь.
— Это еще почему?
Гриффин поймал себя на мысли, что все выискивает какой-нибудь подвох в том, что казалось невероятно удачным поворотом событий.
— Прежде всего, пока я путешествовала по Америке, она занимала довольно много места в моем багаже. Но есть более серьезная проблема: Лампа испускает энергию, и эта энергия действует на нервы даже тем людям, у которых нет особенных способностей. Определенно это не та вещь, которую хочется поставить на каминную полку для украшения. Честно говоря, я буду рада от нее избавиться. Да и миссис Тревельян.
— Кто это?
— Моя экономка. У нее нет никаких сверхъестественных способностей, во всяком случае, не больше, чем у среднего человека, но и она начинает испытывать беспокойство и вообще чувствует себя неуютно просто от самого пребывания в одной комнате с Лампой. Поэтому она убрала ее на чердак.
В голове Гриффина роилось множество вопросов, но самым первостепенным был один.
— Если Лампа вам так мешает, почему вы от нее не избавились? — спросил он.
— Сама не знаю. — Аделаида посмотрела на сосуд, выставленный на постаменте. — Знаете, как это бывает с любыми вещами, обладающими паранормальными свойствами. Они каким-то образом завораживают, особенно тех, у кого есть какие-то способности. А в том, что Лампа наполнена энергией сна, нет никаких сомнений. Меня такого рода энергия притягивает. Я просто не могла отдать Лампу.
Гриффин медленно вздохнул, он все еще пытался как-то сдержать охватившее его чувство облегчения. Получалось, что Лампа найдена, а перед ним стоит женщина, которая могла бы ему помочь. Однако все равно оставалась хотя бы малая доля вероятности, что у Аделаиды Пайн окажется недостаточно сил, чтобы управлять опасными энергиями, которые Николас заключил в Лампу.
А если Аделаида достаточно сильна, нельзя было исключить и другой, столь же неприятный поворот событий: она могла нечаянно или даже преднамеренно убить его при помощи излучения Лампы. Или она могла уничтожить его дар, опять же нечаянно или нарочно.
И наконец, последнее по порядку, но не по значению: дама могла просто отказаться работать с Лампой в его интересах, так как не одобряла криминальных лордов. Но с другой стороны, она первая предложила заключить взаимовыгодную сделку. Очевидно, у него есть что-то, что ей нужно. Это давало ему определенное преимущество. Когда он знает, чего хочет другой человек, он может контролировать ситуацию.
— Миссис Пайн, похоже, мы с вами будем работать вместе, — сказал он. — Поэтому позвольте представиться подобающим образом.
Он вернулся к своему обычному состоянию, убрал теневую завесу, скрывающую его лицо, и впервые дал Аделаиде возможность увидеть его отчетливо.
— Меня зовут Гриффин Уинтерс. Я — прямой потомок Николаса Уинтерса.
— Это должно меня поразить, сэр?
Гриффин на мгновение растерялся.
— Не то чтобы поразить, но я ожидал, что вы узнаете это имя.
— Почему? Уинтерс — не такая уж редкая фамилия.
— Но вы ведь знаете об обществе «Аркейн», не так ли, миссис Пайн?
— Да, мои родители были его членами. Папа питал страсть к исследованиям паранормальных явлений. Вскоре после моего рождения меня зарегистрировали в генеалогической книге общества. Но я с пятнадцати лет не имела никаких контактов с «Аркейном».
