— Вам неприятно вспоминать об этом? Старуха отрицательно покачала головой.
— Нет, не совсем так, — ответила она. — Это помогает жить. То, что случилось тогда… То, что происходит сейчас. У жизни есть определенный узор. Что-то было в начале жизни — и теперь это возвращается. Это жизнь. Мы поселились в Германии и думали, это великая страна. Так нам казалось. Тот, кто усердно трудился, получал вознаграждение за труд. Мой отец был портным. Очень хорошим портным. Он трудился не покладая рук. Сначала мы жили бедно… но потом он купил швейную мастерскую… две мастерских, а может быть, три. У меня были братья. Мы все работали вместе. Однажды в мастерскую пришел красивый молодой человек. Мой отец взялся сшить ему костюм. Мы встретились с ним и полюбили друг друга.
— Вы были счастливы с вашим мужем?
— Очень. Он привез меня в замок, и с тех пор мы тут и живем. Сначала все было спокойно, потом началась война. Стало плохо. Поражение и катастрофа. Мы потеряли то, что нажили. Но мы продолжали жить в замке, и наше положение постепенно становилось лучше. Мы снова стали зажиточными, и вот…
— …Начались беспорядки, — сказала я. — Но для вас они не были неожиданностью…Старуха покачала головой:
— Я этого ждала. Мой сын держался от всего в стороне… он не имел никаких чинов. Мы старались жить незаметно. Скрывали, что мы евреи, но кто-то донес.
Я знала, кто это сделал. Эльза шепнула об этом своему дружку. Но я не стала говорить об этом бабушке Курта, потому что не хотела ее расстраивать, ведь Эльза все еще работала на семью Брандтов.
— Я хочу, чтобы ты знала: я счастлива, что вы увезете Гретхен с собой, — сказала она. — Моя внучка такая хорошая девушка. Мой сын с женой… они так рады… что Эдвард любит Гретхен и будет заботиться о ней.
— Мне хотелось бы забрать вас всех. Старуха улыбнулась:
— Ты умница. Я поняла это, как только увидела тебя. А твоя сестра… вы ведь двойняшки? Очень хорошенькая, но такая легкомысленная, не так ли? Ты добрая девушка. У нас на душе будет легче, если Гретхен уедет с вами.
— Я рада, что она решилась на это.
— И молодой человек — очень приятный. Серьезный и надёжный. Я надеюсь, все будет хорошо. Мы не можем противиться судьбе… Я буду молиться о тебе. Ты увидела, что происходит в Германии, и теперь можешь рассказать об этом своим близким.
Я наклонилась и поцеловала ее в морщинистую щеку. Она взяла меня за руку и сказала:
— Пусть пребудет с тобой благословение Господне.
Когда я спустилась вниз, фрау Брандт спросила меня:
— С тобой разговаривала бабушка?
— Да, — ответила я. — Это было так трогательно.
— Рассказывала о своем детстве в России?
— Да, и об этом рассказывала.
— Бедная бабушка! Она думала, что все ее беды кончились, когда покинула родину много лет назад, теперь это повторяется в Германии. Мы пережили такие трудные годы, и теперь, когда стали жить немного лучше… зло пришло снова. Я хочу, чтобы ты знала: мы все очень благодарны за то, что вы берете с собой Гретхен.
— Ей так трудно расставаться с вами.
— Конечно, мы будем скучать, но ей надо ехать… Если Гретхен останется, ей уже никогда не увидеть Эдварда.
— Я знаю.
В глазах фрау Брандт вспыхнула надежда.
— Мы так рады за нее… И благодарны всем вам. Я беспокоюсь за нее больше, чем за Курта и Хельмута. Мальчики позаботятся о себе.
— Мы будем думать о вас.
— Я верю. Ведь это была не просто увеселительная поездка к друзьям, не так ли? То, что случилось прошлым вечером, заставит задуматься о серьезных вещах. Я не хочу, чтобы Гретхен горевала о нас. Наш народ преследовали многие века. Это сделало нас сильными. Мы страдали в прошлом, и нам предстоит страдать еще. Но мы выстоим. Так было всегда.
Она протянула мне руки, и мы обнялись. Она была права. То, что случилось, объединило нас.
Вскоре мы распрощались и уехали.
Ночью мы переезжали через Ла-Манш. Стоял штиль, было холодно, и мы сидели на палубе, завернувшись в пледы.
На бархатном небе сверкали звезды. Людей на палубе было немного. Большинство пассажиров предпочли остаться внизу. Недалеко от меня, держась за руки, сидели Гретхен и Эдвард. Чуть подальше расположились Дорабелла и Дермот Трегарленд. Дорабелла была счастлива, что молодой человек едет с нами.
Как много всего произошло в эти недолгие каникулы. Родилась любовь. Изменилась жизнь четырех людей — нет, пожалуй, пяти. То, что касалось Дорабеллы, было важно и для меня. Я сидела в одиночестве, глядя на звезды, и думала о безграничности Вселенной. Мне было грустно. Эдвард и Гретхен… Дорабелла и Дермот…
Я думала о том, не было ли в этом какого-то предназначения. Но тогда почему любовь миновала меня?
В Лондоне мы расстались с Дермотом. Он направился на вокзал Паддингтон, чтобы ехать в Корнуолл, а мы с Эдвардом, Гретхен и Дорабеллой сели на первый поезд, идущий в Хэмпшир. Я позвонила из Лондона домой, чтобы попросить родителей встретить нас и заодно предупредить их о том, что с нами приехала Гретхен. Я разговаривала с отцом и была рада тому, что на звонок ответил он, ибо все, что мы делали, он всегда воспринимал как нормальный ход вещей, мама же могла потребовать объяснений.
— Здравствуй, папа, — сказала я. — Мы вернулись.
— Прекрасно, — обрадовался он. — Когда прибудет ваш поезд?
Я назвала ему время.
— Папа, — продолжала я. — Мы не одни. С нами сестра Курта. Мы хотим, чтобы она пожила у нас. Я тебе расскажу обо всем, когда встретимся.
— Хорошо, дочка, — ответил он. — Я передам это маме. Мы заждались вас. Кажется, прошло так много времени…
Вешая трубку, я с улыбкой думала о том, как мы будем рассказывать маме и папе о наших каникулах. Гретхен настороженно спросила меня:
— Ты сказала родителям о том, что я приехала с вами?
— Да, сказала, — ответила я.
— И что ответила твоя мама?
— Я разговаривала не с ней, а с отцом, и он сказал: «Хорошо, дочка». Они привыкли к тому, что мы часто привозили наших школьных подруг, не так ли, Дорабелла?
— О да, — ответила сестра. — Мы даже не считали нужным предупреждать родителей об этом. Они никогда не возражали.
У Дорабеллы был грустный вид, потому что ей пришлось расстаться с Дермотом. Однако они договорились скоро встретиться. Он рассчитывал на наше приглашение, и я была уверена, что ему не придется долго ждать его. Родителям тоже будет интересно познакомиться с Дермотом Трегарлендом.
Папа и мама пришли на вокзал встретить нас. Мы с Дорабеллой бросились обниматься с ними. Они смотрели на нас с такой нежностью, будто мы не виделись много месяцев. У мамы на глазах блестели слезы радости.
