Мисс Тэвернер вдруг (по причине, известной ей одной) оказалась совершенно погруженной в свое вышивание. При появлении графа она отложила в сторону пяльцы и встала. Они с графом пожали друг другу руки, но не успела Джудит открыть рот, как снова возник Перегрин.
– Мне бы, сэр, очень хотелось знать, как называется тот способ, которым вы завязываете свой галстук! У вас это так чертовски здорово получается!
– Да этот метод никак особенно не называется, – ответил граф. – Я изобрел его сам. А вы ничуть не изменились к худшему после своего приключения, мисс Тэвернер!
– А, так это ваш собственный способ! Это значит, что через неделю он станет самым-самым модным для всех! А его освоить очень трудно?
– Да, очень, – сказал граф. – Именно эту чрезвычайно важную вещь вы и хотели мне сообщить? Я весьма-весьма польщен.
– О нет! Я хотел сказать совсем про другое. Вы должны знать, что я очень привязался к морю – ведь я раньше за всю свою жизнь ни единого раза на яхте не бывал и не имел ни малейшего представления, что это такое. Столько комфорта на таком крохотном пространстве! А потом, когда сам ведешь судно под парусом, это просто чудо! Эванс считает, что у меня есть для этого природный дар. Мне было чертовски жалко, что надо было так быстро возвращаться на берег, потому что мне еще много чего надо узнать про яхту.
По-видимому, все внимание графа было сосредоточено на мисс Тэвернер. Но при последних словах Перегрина он повернулся в его сторону и с легкой улыбкой на губах произнес:
– Узнать еще? Отлично! Я просто счастлив, что из-за того, что я поместил вас на яхту, вы не собираетесь вызвать меня на дуэль (как сделали это когда-то).
– Вас – на дуэль? Боже правый! Да конечно же нет! Разумеется, я не хочу сказать, что сам, по своей воле, отправился бы на яхту, если бы вы мне велели, потому что тогда я ничегошеньки про море не знал. А теперь все по-другому, и я вам бесконечно благодарен.
– Лорд Ворт, – сумела хоть на миг прервать брата Джудит, – мы с Перри чувствуем, что нам перед вами надо извиниться за то, что мы недостаточно вам доверяли, не так, как вы того заслуживаете…
– Нет, только не я! – запротестовал Перегрин. – Я всегда графу доверял, Джу! А вот ты – нет! Я только говррил, что он… Да какое это теперь имеет значение.
– Вы всегда обо мне говорили, что я – самый неприятный из всех ваших знакомых, – сказал граф. Он щелчком открыл свою табакерку и протянул ее Перегрину.
Перегрин так удивился, будто не верил своим собственным глазам, и одним духом выпалил:
– Этого вы никогда раньше не делали, сэр!
– А я сегодня в необычайно добром настроении, – пояснил граф.
Перегрин взял понюшку табаку и втянул ее в нос. Пользуясь тем, что брат на мгновенье замолчал, слегка ошалев от оказанной ему чести отведать из табакерки графа, Джудит произнесла:
– Я надеюсь, лорд Ворт знает, что уже прошло много месяцев с тех пор, как я так по-глупому ему не доверяла.
– Лорд Ворт вам чрезвычайно за это обязан, – ответил граф.
Джудит в некотором замешательстве подняла на него глаза и увидела, что на лице его все еще теплилась чуть насмешливая улыбка. Джудит произнесла:
– Если бы мы только больше вас слушались, то, возможно, вам не пришлось бы прибегать к тем мерам, которые оказались столь необходимыми для безопасности Перегрина. Я глубоко уверена, мы действительно должны попросить у вас прощения. И мы оба бесконечно признательны вам за вашу заботу, верно, Перри?
– Конечно, конечно, – ответил Перегрин, стряхивая с рукава оставшиеся на нем крупицы табака. – Мы безмерно вам благодарны, сэр, а я еще больше, чем Джу. Потому что, если бы вы не упрятали меня так, как вы это сделали, мне бы самому никогда в жизни и в голову не пришло отправиться в круиз. А об этой упущенной возможности мне сейчас даже думать не хочется, потому что плавание на яхте, скажу я вам, куда лучше, чем рысистые скачки, честное слово! Во всяком случае, мне это нравится гораздо больше!
– Надеюсь, это у вас и получается гораздо лучше, – заметил граф.
– Ну, я думаю, у меня это дело пойдет! – горячо сказал Перегрин, – И это как раз то самое, про что я хотел у вас спросить. Ничто на свете не доставит мне теперь радости, пока у меня не будет своей собственной яхты! Умоляю, не отказывайте мне! Боюсь, вы как раз это и хотите сделать, но вы только подумайте! Если для этого вам потребуется давать мне больше из моих денег, вы ведь не станете возражать, правда? А как раз эта яхта понравится Харриет! Я ей уже, сказал, что она будет просто очарована, и она сразу же со мной согласилась. Но только, сэр, вы должны ответить мне как можно скорее, будьте столь добры, потому что у Эванса есть на примете такая яхта, которая, по его мнению, как раз то, что мне нужно: с двумя мачтами, с косым парусным оснащением, а управляется, ну просто невообразимо легко, как говорит Эванс! Яхта сейчас на якоре в Саутхемп-тонском заливе. Я позабыл, кому она принадлежит, на продать ее надо в приватном порядке, без особого шума; как говорит Эванс, будет лучше, если я куплю ее до того, как об этом узнает много людей. А у Эванса есть кузен, который как раз тот самый человек, который сможет стать на ней прекрасным капитаном. Эванс говорит…
– Перегрин, – прервал его граф, – вы знаете, где найти Эванса?
– Разумеется! Я думаю, он будет на борту «Чайки».
– Нет, не будет, – сказал граф. – В данный момент он где-то здесь, в городе. Возможно, в таверне «Корона и якорь», а если не там, то значит, в «Борзой». Я уверен, если вы как следует прочешете Брайтон, вы его обязательно сумеете найти. А когда вы его и впрямь найдете, передайте ему от меня, что я буду ему безмерно обязан, если он снова вас похитит и заберет с собою в долгий, долгий круиз.
– О, – улыбнулся Перегрин, – ему вовсе не придется меня похищать, уверяю вас! Только можно мне купить яхту?
– Можете купить себе целую дюжину яхт, – ответил граф, – если только скроетесь с глаз моих!
– Я не сомневался, что он согласится! – закричал сияющий Перегрин. – Я никак не мог себе представить ни одной причины для отказа! А как вы думаете, кузен Эванса…
– Да, да, конечно же! – сразу догадался граф. – Совершенно уверен, что кузен Эванса будет просто незаменимым для вас человеком. Вам лучше всего сейчас же отправиться к Эвансу и все с ним обговорить, пока он еще в Брайтоне.
Перегрина такое предложение поразило, как гром среди ясного неба.
– Честное слово, это первоклассная идея! Я полагаю, мне надо это сделать немедленно, если только вы не рассердитесь, что я уйду?
– Я это перенесу, – сказал граф. – Позвольте дать совет – не стоит терять ни минуты!
– Ну, тогда мне лучше всего сразу же откланяться, – произнес Перегрин. – А когда я все обговорю с Эвансом, я вернусь и все вам расскажу.
