«Вдова» твердо решила: после Сэмюэля никаких мужей и никаких любовников. Она не позволит больше ни одному мужчине разбить ей сердце. Оливия полностью отдалась тихой жизни вдали от большого города, постепенно увлеклась делами огромной плантации, а главное, посвящала все свободное время воспитанию сына и отдыхала душой. Конец недели у нее проводил доктор Альберт Фрей с сестрой, и каждое лето, взяв с собой Дэвида, Оливия отправлялась в гости к Микайе, который безбожно баловал любимого внука. В общем, Оливия не могла пожаловаться на жизнь, у нее были сын и добрые друзья.
Все разлетелось вдребезги, когда Луиза сообщила о неожиданном появлении Сэмюэля в Новом Орлеане. В городе только и говорили что о нем и его выступлениях в защиту пиратов, и все это происходило на фоне слухов о скорой высадке английских войск. Будь у нее выбор, Оливия предпочла бы скорее встретиться лицом к лицу со всем флотом адмирала Кокрейна, чем с одним полковником по имени Сэмюэль Шеридан Шелби.
Наблюдая за сыном, заталкивавшим, лукаво посматривая на мать, один за другим куски лепешки за пухлые щеки, Оливия внезапно испытала приступ страха: «Вдруг Сэмюэль приехал забрать Дэвида?» Правда, он даже не знает о существовании сына. Ко времени рождения Дэвида она уже перестала писать Сэмюэлю. Или он все же знает? В конце концов, Шелби шпион, причем весьма ловкий. Она сама видела его в действии. Но в таком случае почему он ждал три года, прежде чем явиться за сыном?
Нет, это простое совпадение, решила Оливия. Сэмюэль выполняет очередное задание, и судьба случайно забросила его в Новый Орлеан. Нужно переждать, отсидеться в Новом Версале, пока полковника отправят в другое место. В основном поэтому Оливия не тронулась с места, хотя ходили упорные слухи, что англичане высадятся на побережье и на пути к Новому Орлеану пройдут через территорию плантации Байю-Бьенвеню. К тому же Эдмонд Дарси убедил Оливию, что опасаться нечего. А ведь он личный секретарь губернатора, наверняка владеет самой точной информацией.
Одно время Дарси пытался ухаживать за молодой вдовой, но она дала ему твердо понять, что никогда больше не выйдет замуж. И Оливия испытала к нему благодарность, когда Дарси спокойно принял отказ и предложил ей свою дружбу. Он стал довольно частым гостем в доме, дарил игрушки Дэвиду и держал Оливию в курсе военных действий. Именно Эдмонд настоял, чтобы семья оставалась в загородной резиденции — на тот случай, если произойдет худшее и англичане оккупируют Новый Орлеан. Здесь, в Новом Версале, Оливия с сыном будут в безопасности.
Хозяйку дома сейчас тревожила другая опасность — сумеет ли она защититься от Сэмюэля, если он вдруг появится на широкой, обсаженной магнолиями дорожке и направится к дому? Может, он ожидает, что она выбежит навстречу и бросится к его ногам? Или отдаст ему Дэвида без борьбы?
Оливию охватили тяжелые предчувствия. Сэмюэлю не составит труда развеять миф о мнимом замужестве и опозорить Оливию перед добропорядочным обществом Нового Орлеана. Она подвергнется всеобщему осуждению, а полковник получит возможность сыграть роль благородного отца и заберет сына. И бесполезно будет искать справедливости в суде. Закон всегда на стороне представителей сильного пола.
«Я ни за что не уступлю, Сэмюэль, и буду бороться до конца. Если потребуется, я отправлю Дэвида к Микайе. Посмотрим, посмеешь ли ты отнять у него внука!» — гневно думала Оливия. Но в глубине души была уверена — если Шелби приехал за сыном, то уже ни перед чем не остановится.
— Мама, ты меня сильно прижала, я не могу кушать, — пожаловался Дэвид, прервав ее тревожные мысли.
Оливия расслабилась, поцеловала щеку сына и затравленно уставилась через окно на ведущую к дому подъездную широкую дорожку.
Если при первой встрече Джексон показался Шелби неимоверно худым, то сейчас от генерала вообще почти ничего не осталось. Месяцами генерала жестоко трепала лихорадка, он не раз переболел дизентерией и теперь напоминал ходячий скелет. Разгромив в пух и прах на территории Миссисипи индейцев — союзников англичан и добив остатки их отрядов в верхней Флориде, он наконец соблаговолил подчиниться приказу военного министра Монро и прибыл с войсками в Новый Орлеан. Город восторженно приветствовал героя, но генерал, отличавшийся несговорчивостью и сварливым характером, от почестей отказался. В данный момент он, как обычно, был чем-то недоволен и брюзжал.
— Черт бы их всех побрал! Просто не могу этому поверить! В жизни не встречал жителя Кентукки без колоды игральных карт, бутылки виски и длинноствольного ружья! — бушевал генерал, расхаживая по комнате. В углу робко жались два офицера милиции, только что доложившие Джексону о прибытии подкреплений.
Две трети отряда милиции из штата Кентукки не имели ни оружия, ни запаса продовольствия и полагали, что их должны снабдить всем необходимым федеральные власти. Это была одна из многих проблем, результат череды ошибок и просчетов Вашингтона, из-за которых под командованием Джексона оказалась всего лишь разношерстная орава ополченцев — двенадцать сотен креолов, свободных чернокожих, индейцев чокту и пиратов — и небольшое подразделение регулярной армии. Именно они 23 декабря дали бой пяти тысячам красных мундиров. С обычной для него беспредельной отвагой генерал атаковал противника глубокой ночью.
Сражение вылилось в рукопашную драку на болоте и в таком густом тумане, что английское командование переоценило силы врага и отдало приказ отойти, не разобравшись, что американцы уступают им в численности в соотношении почти один к пяти. Атака, предпринятая Джексоном, позволила, как он и рассчитывал, выиграть время, и, пока шли бои на побережье, в город прибыли новые подкрепления. Однако ополченцам из Теннесси и Миссисипи не хватало продовольствия, а отряд милиции из Кентукки к тому же практически не имел оружия.
— Исаак Шелби отправил на эту войну больше солдат, чем губернатор любого другого штата. Поэтому на всех припасов не хватает, — объяснил командир отряда Джон Адэр.
— Он прав, генерал, — подтвердил Сэмюэль. — Мой дядя сделал все, что в человеческих силах, для пополнения армии людьми и материальными средствами. Но после того, как он послал десять тысяч человек на нью-йоркскую границу, ему не осталось ничего иного, как полагаться в этом вопросе на федеральные власти.
— Нам от этого не легче, — рявкнул Джексон, — если учесть, что начальник тыла не способен отличить ядра для мортир от шаров для боулинга.
— Если позволите, у меня есть предложение, сэр, — сказал Шелби, и генерал перестал метаться по комнате и прислушался. — Мне известно место, где можно достать несколько сотен ящиков ружей, бочек с порохом и зарядами.
