Но если он и собирался напасть на нее и изнасиловать, то никак не торопился к этому приступать. Он всего лишь пожал плечами и просто сказал:
— Я очень любопытный.
Какое-то мгновение она смотрела на него. И, кажется, видела его впервые, но тут было слишком темно… А он разговаривал так, словно они были уже представлены друг другу.
— Мы знакомы? — поинтересовалась она.
— Не думаю, — загадочно усмехнулся он.
— Но может быть, я видела вас раньше?
Тут он рассмеялся и решительно заявил:
— Нет, конечно, но это не означает, что мы не можем очень мило поболтать.
Из этого Аннабел заключила, что он повеса и отлично это понимает. Более того, сознает, что является неподходящей компанией для незамужней леди. Она бросила взгляд в сторону дома. Ей следовало бы направиться туда. Чего, собственно, она ждет? На что надеется?
— Я не кусаюсь, — успокоил ее мужчина. — И не намерен делать ничего такого, из-за чего вам стоит тревожиться. — Он сел и похлопал рукой по одеялу: — Присаживайтесь.
— Я постою, — ответила она: Потому что еще не совсем утратила здравый рассудок. По крайней мере она на это надеялась.
— Вы уверены? — Он одарил ее обаятельной улыбкой. — Право, здесь, внизу, гораздо удобнее.
«Сказал мухе паучок». Аннабел едва удержалась от нервного смешка.
— Вы от кого-то скрываетесь? — поинтересовался он.
Она в этот момент снова глядела в сторону дома, но при этом вопросе резко повернула голову к нему.
— Это случается и с лучшими из нас, — заметил он почти извиняющимся тоном.
— Значит ли это, что и вы от кого-то скрываетесь?
— Не совсем. — Он слегка наклонил голову, как бы пожимая плечами. — Скорее, я жду своей очереди.
Аннабел очень хотелось выглядеть невозмутимой, но брови ее невольно подскочили вверх.
Губы его чуть изогнулись в легкой усмешке. В выражении его лица не было ничего порочного, и все же она ощутила некоторое возбуждение. Какое-то предвкушение пронзило ее.
— Я могу объяснить вам все в деталях, — продолжал он. — Но подозреваю, что это прозвучит не вполне пристойно.
Ничего пристойного с ней в этот вечер не происходило. Так что вряд ли он сообщит ей нечто такое, от чего она придет в смятение.
— Я не хочу высказывать скороспелые предположения, — продолжил незнакомец с улыбкой, — но, судя на цвету вашего наряда, вы не замужем.
Она коротко кивнула.
— А это означает, что ни при каких обстоятельствах я не должен сообщать вам, что находился здесь с дамой, не являющейся моей женой.
О-о, здесь ей следовало бы стать шокированной! И на какое-то время утратить дар речи. Но почему-то ей это не удалось. Он был таким обаятельным. Прямо источал шарм. И теперь улыбался ей так, словно только что поведал ей веселую шутку. И — она не могла этому противиться — ей захотелось посмеяться над этой шуткой. А заодно — войти в его клуб, его круг… словом, быть частью чего угодно, с ним связанного. Чувствовалась в нем харизма, магнетизм… Но было ясно, что даже когда он был мальчишкой в Итоне или еще где-то там, все сверстники к нему невольно тянулись.
Некоторые люди просто рождаются такими.
— Так кого вы избегаете? — продолжил он расспросы. — Самым подходящим субъектом будет назойливый поклонник, но это не объясняет отчаянного побега именно сюда… из дома. Ведь так легко затеряться в толпе. К тому же гораздо менее опасно для репутации.
— Мне не стоит объяснять, — пробормотала она.
— Ну, разумеется, нет, — согласился он. — К чему излишние откровения? Но насколько забавнее будет, если расскажете.
Она сжала губы, стараясь не рассмеяться.
— Вас кто-нибудь хватится? — спросил он.
— Рано или поздно.
— Наверное, то лицо, от которого вы убегаете?
Аннабел подумала о лорде Ньюбери с его уязвленной гордыней.
— Думаю, у меня еще есть немножко времени, прежде чем он начнет поиски.
— Он? — осведомился джентльмен. — Заговор сужается.
— Заговор?! — возразила она с гримаской. — Это неудачное определение. Это не та книжка, которую кому-нибудь захочется прочитать. Поверьте.
Он рассмеялся ее словам и снова похлопал по одеялу:
— Садитесь же. Мои джентльменские принципы оскорбляет то, что я лежу, а вы стоите.
Она постаралась высокомерно поднять брови.
— Тогда, возможно, вам следует встать.
— О нет! Этого я сделать никак не могу. Это превратит нашу встречу в нечто слишком официальное. Как по-вашему?
— Учитывая то, что мы не были друг другу представлены, некоторая официальность, пожалуй, будет кстати.
— О нет! — возразил он. — Вы все переворачиваете с ног наголову.
— Вы считаете, что я должна вам представиться?
— Не делайте этого ни в коем случае, — провозгласил он с некоторой долей театральности. — Делайте что хотите, но не называйте мне своего имени. Не ровен час во мне пробудится совесть, а это нам нужно меньше всего.
— Значит, у вас все-таки имеется совесть?
— К сожалению, да.
Аннабел испытала облегчение. По крайней мере, он не собирается утаскивать ее в темноту и не станет приставать к ней, как лорд Ньюбери. Тем не менее, ей следовало вернуться в бальный зал. Была у него совесть или нет, но он явно не принадлежал к тем джентльменам, с которыми молодой незамужней леди стоило оставаться наедине. В этом она была абсолютно уверена.
И вновь она подумала о лорде Ньюбери, который принадлежал к тому сорту джентльменов, с каким ей считалось возможным быть наедине.
Она подумала и опустилась на одеяло рядом с незнакомцем.
— Отличный выбор, — поаплодировал ей Себастьян.
— Я всего на минуту, — пробормотала она.
— Разумеется.
— Дело не в вас, — промолвила она несколько дерзко. Но ей не хотелось, чтобы он решил, будто она осталась из-за него.
— Вон там… — Легким поворотом запястья она указала на боковой сад. — Там мужчина и женщина… э-э…
— Наслаждаются обществом друг друга?
— Вот именно.
— И поэтому вы не можете вернуться на вечер?
— Мне, знаете ли, не хочется им мешать.
Он сочувственно кивнул:
— Да, это было бы неловко.
— И весьма.
Он задумчиво свел брови:
— Хотя если бы там был мужчина с мужчиной… Полагаю, что это оказалось бы еще более неловко.
Аннабел ахнула, хотя, по правде говоря, не испытывала негодования, которое бы следовало ей испытывать. Сидеть рядом с ним было так… обольстительно… особенно оказаться включенной в шутливую игру его ума…
— Или женщина с женщиной. Я не прочь посмотреть на такое.
Аннабел отвернулась, инстинктивно скрывая от него краску, бросившуюся ей в лицо, и тут же почувствовала себя глупой, потому что было темно, и он все равно ничего не смог бы рассмотреть.
