— Но я не хочу на ней жениться! Мне не нужна жена! — вспылил Камерон, понимая, что Лерган усмотрел слабое место в его плане.
— А что, если сэр Пейтон тоже не хочет жениться, что тогда?
— Если ты не прекратишь эту болтовню, я тебе шею сверну. — Лерган замолчал, и Камерон удовлетворенно хмыкнул. Он знал, что Лерган остался при своем мнении. — Отведи Джиллиану к женщинам, — приказал он, когда они подошли к его палатке.
Как только Лерган с Джиллианой отошли, Камерон уселся рядом с Эвери и уставился на огонь. Он хотел выбросить слова кузена из головы, но должен был признать, что кузен прав. План его с изъяном, возразить на это нечего. Он намерен заставить Пейтона Мюррея жениться на своей сестре, чтобы восстановить ее доброе имя, в то время как сам не собирается сделать то же самое по отношению к Эвери. Как ни уговаривал себя Камерон, что он хочет отомстить Пейтону только потому, что тот опорочил его сестру, его не покидало чувство вины. И в то же время он знал, что никогда ни на ком не женится. Когда Эвери ушла в палатку, Камерон взял оставленный ею бурдюк с вином и сделал большой глоток. Ему хотелось напиться до бесчувствия. И не только для того, чтобы утихомирить яростное желание, но и для того, чтобы забыть обо всем и спокойно выспаться. К сожалению, он не мог себе позволить напиться. Завтра предстоял длинный переход верхом, и он был бы последним идиотом, если бы начал новый день с головной боли. Наконец решив, что Эвери уже достаточно побыла одна, Камерон встал и откинул полог. Одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы в груди Камерона вновь вспыхнул безумный огонь страсти. Ему хотелось сорвать с себя одежду и заняться с Эвери любовью. Хотелось покрыть поцелуями каждую клеточку ее стройного золотистого тела. Хотелось услышать ее сладостный стон, когда она содрогнется в экстазе. Чувствуя, как исступленно заколотилось сердце, а ладони покрылись липким потом, Камерон чертыхнулся и разделся, оставив лишь набедренную повязку. Наскоро умывшись, он лег рядом с Эвери и привязал ее запястье к своему полоской из мягкой ткани. Даже в темноте было видно, какой яростью полыхают ее глаза.
— Ты и в самом деле решила, что тебе удастся удрать? — спросил Камерон, подвигаясь к Эвери. Тела их соприкоснулись, и, почувствовав, что она затрепетала, Камерон криво улыбнулся. Пусть она помучится, ведь ему тоже приходится нелегко.
— Нужно не упускать шанс, когда он тебе предоставляется, — назидательно произнесла Эвери и тихонько что-то пробурчала, обнаружив, что отодвигаться ей больше некуда и придется терпеть прикосновение его теплого, сильного тела.
— Без еды, воды, одеял, лошади?
— Да. Мы добыли бы все это по дороге.
— В стране, населенной вашими заклятыми врагами? — ехидно поинтересовался Камерон.
— Шотландия тоже не изобилует нашими друзьями и сторонниками.
Камерон рывком подмял Эвери под себя.
— Я тебе не враг, Эвери.
— Ну конечно, нет. Ты из самых дружеских побуждений решил опозорить меня и использовать мой позор против моего клана.
— Значит, если бы кто-то обидел члена твоей семьи, ты бы ему простила да еще стала бы молиться за него?
— Я бы не стала использовать невиновного, чтобы наказать виноватого. К тому же мой брат невиновен.
Вздохнув, Камерон прильнул к ее губам. Эвери охотно ответила на его поцелуй, да с таким жаром, что у него перехватило дыхание. Соски ее затвердели, она подалась к нему всем своим гибким телом, давая понять, что разделяет его страсть. Прервав поцелуй и подняв голову, чтобы взглянуть ей в глаза, Камерон поймал себя на том, что дышит, словно загнанная лошадь. Грудь Эвери бурно вздымалась и опадала, и это принесло ему некоторое удовлетворение. Он знал, что может взять ее сейчас, но не будет этого делать. Он дождется, когда она сама попросит его заняться с ней любовью.
— Ты так и будешь сопротивляться тому, что между нами происходит? — спросил Камерон, отодвигаясь от нее.
—Да.
— Неужели ты не видишь, что я горю от желания? И ты тоже.
— Я? Я холодна и спокойна, как озеро в тихий летний вечер. — И, не обращая внимания на презрительный смешок Камерона, добавила: — Я не позволю тебе осуществить твой гнусный план мести и причинить боль моим родным.
— Только одному из них. Сэру Пейтону.
— Я буду так же упорно сражаться, чтобы спасти моего брата, как делаешь это ты, чтобы спасти свою сестру. Спокойной ночи, Камерон.
Камерон не ответил, и Эвери попыталась успокоиться и заснуть.
: — Ты сдашься, Эвери,. — убежденно произнес он через несколько минут. — Нас слишком сильно влечет друг к другу. Ты не сможешь долго сопротивляться.
— Может быть, — согласилась она. — Но тебе не удастся погубить моего брата.
Услышав это «может бить», Камерон почувствовал, как сердце его заполнила отчаянная радость. Эвери еще не сдалась, но уже готова это сделать. Недолго осталось ждать. Камерон закрыл глаза. Утром он удвоит свои усилия, сломит ее волю и заставить сказать «да». Оставалось лишь надеяться, что сам он при этом не сойдет с ума.
Эвери не могла поверить своему счастью: руки у нее развязаны! Прошло уже двое суток с тех пор, как они с Джиллианой вынудили Камерона гоняться за ними, и, как она и ожидала, он удвоил бдительность. А теперь преисполнился решимости ее соблазнить. Эти две ночи дались ей нелегко. Они были слишком долгими и мучительными. Дни тоже не приносили им радости. Оба они, и Эвери, и Камерон, устали сражаться друг с другом. И именно поэтому сейчас она сидит на лошади непривязанная. Камерон был слишком измучен долгой дорогой, чтобы вспомнить о том, что ее следует привязать. Эвери огляделась по сторонам в поисках Джиллианы и наконец увидела ее стоящей рядом с другими женщинами. Если она сумеет привлечь ее внимание, они смогут опять сбежать. Джиллиана умеет молниеносно вскакивать в седло, и на сей раз они возьмут с собой все необходимое. Так почему же она медлит, а не скачет сломя голову к кузине? Ответ на этот вопрос можно было легко сформулировать: из-за Камерона. Эвери ненавидела себя за то, что мешкает, однако не могла сдвинуться с места. Словно прочитав ее мысли, Камерон подошел к ней и погладил ее ногу в стремени. На лице его было написано такое самодовольство, а глаза сверкали такой уверенностью в скорой победе, что Эвери и думать забыла о своих сомнениях. Лениво улыбнувшись, она повертела перед его носом несвязанными руками и с удовольствием увидела недоумение в его глазах. Пнув его ногой в грудь с такой силой, что он рухнул на землю, Эвери пришпорила жеребца и громко крикнула:
— Джиллиана!
Кузина отреагировала мгновенно. Эвери пришлось лишь слегка придержать коня, чтобы та успела ее догнать и вскочить в седло позади нее. Девушки вихрем помчались прочь из лагеря. Эвери услышала разъяренный вопль Камерона и громко засмеялась. Изрыгая страшные проклятия, Камерон вскочил на ноги. Его вовсе не удивили те легкость и умение, с какими Эвери управлялась с его огромным жеребцом, и то, как Джиллиана ловко вскочила на ходу в седло. Он уже давно понял, что от этих несносных девчонок нельзя отходить ни на шаг, а удивляться, когда они задумывали очередные каверзы, уже давно перестал. Задыхаясь от злости, Камерон приказал немедленно оседлать коня и с облегчением вздохнул, увидев, что Лерган уже спешит к нему, держа под уздцы двух лошадей.
