Тетушки сидели на диване бледные, с унылыми лицами. Присс нервно сжимала ладони. Джулиан стоял спиной к камину, скрестив руки на груди. Вид у него был скорбный и торжественный, как у священника на похоронах. «На чьих похоронах? Только не Аманды!» – промелькнула мысль у Сэм.
На нее уставились три пары глаз, но никто не произнес ни слова.
– Не томите меня, говорите, в чем дело?! – взмолилась Саманта. – Аманда? Что-то стряслось с Амандой, да?
Тетушки энергично затрясли головами, а Джулиан подошел к Сэм и взял ее руки.
– С Амандой все в порядке, девочка, и нет оснований считать, что в ближайшее время что-то изменится в худшую сторону.
Сэм облегченно вздохнула и благодарно сжала ладони маркиза.
– Как я рада это слышать! Я думала, меня ждут дурные новости. По крайней мере судя по виду Хедли и вашему тоже.
Присс и Нэн переглянулись. Сэм испытующе посмотрела на Джулиана:
– И все-таки? У вас плохие новости? Почему вы молчите? Что стряслось?
Джулиан подвел ее к стулу, усадил и серьезно посмотрел на девушку.
– Мы должны сообщить тебе нечто исключительно важное. Но не знаем, как ты на это отреагируешь. Жестоко держать тебя в неведении, но я просто не знаю, с чего начать.
– С самого начала, – предложила Сэм, силясь улыбнуться, хотя сердце у нее учащенно забилось и стало трудно дышать.
– Отличное предложение, – кивнула Нэн. – Лучше не придумаешь. – Она замолчала и посмотрела на Присс: – Э-э… начинай ты, Присс.
– Но не я нашла дневник, – возразила Присс, – а ты!
– Чей дневник? – спросила Сэм в замешательстве. – И какое он имеет ко мне отношение?
– Речь идет о дневнике Клоринды Дарлингтон, матери Аманды, – пояснил Джулиан, облокотившись о каминную полку.
– Да, как выяснилось, наша сестра втайне от нас вела дневник, – подхватила Нэн, извлекла из рукава платья носовой платок и поднесла к глазам. – Как выяснилось, ей приходилось очень туго с этим Саймоном Дарлингтоном. Он был лицемерный негодяй! Ну и натерпелась же от него бедняжка!
– Насколько я понимаю, вы обнаружили дневник совсем недавно? – полюбопытствовала Сэм.
– Да, только сегодня вечером, когда рылись в сундуке со старыми платьями Клоринды, отбирая подходящую одежду для женской обители. Аманда Джейн давно просила нас раздать платья беднякам. На прошлой неделе мы доставили сундук из Дарлингтон-Холла в обитель. Дневник лежал на самом дне под нижней юбкой из тафты!
– А до этого никто в сундук не заглядывал? – поинтересовалась Сэм.
– Нет, – призналась Присс. – Аманда Джейн сначала не отважилась, ты понимаешь, как это бывает. А потом из-за всех этих событий было некогда, и о нем благополучно забыли…
Саманта несколько успокоилась. Конечно, она сочувствовала Присс и Нэн, узнавшим из дневника Клоринды о несчастной жизни сестры с ее «святым» отцом. Но стоило ли из-за этого поднимать такой переполох? Какое отношение все это имеет к ней? Никакими откровениями о жестокостях отца ее не удивишь. Но, вероятно, это было еще не все.
Тетушки снова погрузились в молчание. Сэм вопросительно взглянула на Джулиана. Он со вздохом отошел от каминной доски, приблизился к Сэм и опустился на колени, словно собирался сделать ей предложение.
Сердце Сэм снова учащенно забилось.
– О том, что Присс и Нэн прочли в дневнике, я сам тебе расскажу, Сэм.
Он снова взял ее руку в свою. В другой ситуации это порадовало бы Сэм. Но сейчас в душу снова закрался страх. Джулиан не сводил с Саманты пристального льдисто-голубого взгляда. Его брови сошлись на переносице, губы вытянулись в жесткую линию.
– Как тебе известно, – начал он, – в посмертном письме твой отец сообщил Аманде, что твоя мать, имя которой нигде не упоминается, умерла, рожая тебя. Но из дневниковых записей Клоринды следует, – маркиз сделал паузу, – что она до сих пор жива. Во всяком случае, была жива год назад, когда Клоринда сделала последнюю дневниковую запись перед своей безвременной кончиной.
У Сэм почва ушла из-под ног и перехватило дыхание. Сердце, казалось, остановилось. Сначала мир стал невероятно ярким, затем погрузился во тьму. Очнувшись, Саманта обнаружила, что лежит на диване, а над ней склонился Джулиан с выражением глубокой озабоченности на лице. Она вспомнила, что произошло, и снова закрыла глаза.
– О небо! – услышала она словно издалека голос Присей.
– Может быть, дать ей еще нюхательной соли? – предложила Нэн.
– Нет… – Сэм с трудом разомкнула веки и попыталась сесть. – Я вам не кисейная барышня. Пожалуйста, дайте воды.
– Лучше бренди, – сказал Джулиан и, сев рядом с девушкой, обнял ее за плечи.
Так приятно было находиться рядом с Джулианом, но мысли безжалостно вернули ее к реальности.
«Твоя мать до сих пор жива. Твоя мать до сих пор жива».
В это трудно было поверить. Если мать жива, то где она и почему бросила ее, как и отец?
Нэн протянула Джулиану стакан с бренди, и он помог девушке сесть. Но когда поднес стакан к ее рту, она покачала головой:
– Я сама.
Сэм выпила стакан залпом и закашлялась, когда жидкость обожгла горло. Но через минуту по телу разлилось приятное тепло и голова прояснилась. Она повернулась к Джулиану и заглянула ему в глаза.
– Кто моя мать и где она? – спросила Сэм затаив дыхание.
– Не знаю, милая, – помолчав, ответил он.
Саманта была явно разочарована.
– В дневнике ничего не сказано о моей матери, кроме того что она жива?
– Нет, есть еще кое-что, – сообщила Нэн, стоя над Сэм со склянкой нюхательной соли в руке.
– Есть, – поддакнула Присс, откинувшись на диване. – Но ничего существенного. Боюсь, подобного рода информация может кого угодно озадачить.
– Озадачить… – Сэм повернулась к Джулиану. – Надеюсь, моя мать не была убийцей, воровкой или…
– Нет, Сэм, – заверил ее Джулиан и, криво усмехнувшись, добавил: – Держи себя в руках, девочка. Похоже, ты должна занимать в обществе еще более высокое положение, чем то, которое занимал твой отец. Твоя мать, как пишет в своем дневнике Клоринда, принадлежит к высшему сословию знати.
– Титулованная особа… – только и могла произнести Сэм.
– Если это правда… – начал Джулиан, кивнув.
– Клоринда всегда говорила правду, – заявила Нэн.
– Я склонен вам верить, – заметил Джулиан, – однако совершенно очевидно, что Саймон Дарлингтон подобной добродетелью не отличался и, возможно, сказал это, чтобы отвести от себя подозрение.
– Очень может быть, – вздохнула Нэн.
– Не исключено так же, что твоя мать, Сэм, действительно из высшего общества, но забеременела тобой, не будучи замужем.
– Почему вы так думаете? – спросила Сэм, снова обретя дар речи.
