Он закашлялся.
— Ты хочешь, Кэролайн, чтобы я купил тебе большую дорогую вещь?
Она кивнула.
Брент смотрел на нее в упор.
Она так волновалась, что у нее дрожали руки. Пришлось спрятать их в складках платья. Зря она начала эту тему!
— Я куплю тебе эту вещь, но при одном условии.
У нее перехватило дыхание.
— Ты даже не хочешь узнать, что именно я прошу? — разочарованно спросила она.
Брент покачал головой, встал и, схватив Кэролайн за руку, поднял ее со стула.
— Мне все равно, — прошептал он, взял ее за подбородок и развернул к себе лицом. На губах его играла снисходительная улыбка. — Но ты должна выслушать мое условие.
Она отпрянула, но он одним быстрым движением обнял ее за талию и прижал к себе.
Кэролайн разозлилась.
— Мне нужна теплица… — смело заявила она.
— А мне нужен сын.
Она в ужасе уставилась на него:
— Ты думаешь… — Он уткнулся носом в ее шею, но она его оттолкнула. — Мне нужна теплица…
— А мне нужна ты, Кэролайн, — прошептал он. — Это будет честный обмен. Мы оба посеем семена.
С этими словами он ее отпустил.
Не удержавшись, она налетела на свой стул.
— Но это нелепо! — выдохнула она, пряча глаза.
— Подумай, Кэролайн, — угрожающе посоветовал он. «Почему он так злится?» — недоумевала Кэролайн, едва сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего.
Она расправила плечи, пригладила волосы и посмотрела на него через стол.
— Это так по-мужски: предоставить жене то, что ей необходимо, только в обмен на секс, — объявила она ледяным тоном.
Лицо его потемнело от гнева. Он начал подступать к Кэролайн:
— Зато ты ведешь себя совсем по-женски: дразнишь мужа и отказываешься от секса, пока он не купит тебе, что ты хочешь. Хотя, на мой взгляд, от теплиц столько же толку, сколько от бриллиантов.
Охнув, она отступила назад, Брент стоял совсем близко.
— Я вовсе не собиралась тебя дразнить! Моя просьба не имеет никакого отношения к сексу!
— Вот как? — Он заговорил убийственно мягким тоном: — Насколько я помню, ты очень робко попросила у меня нечто, нужное тебе для занятий ботаникой, но нагнулась так низко, что твоя грудь чуть не выпала из платья.
Она потрясенно округлила глаза и раскрыла рот.
— Ты думала, я не замечу и не пойму твою тактику?
— Да как ты смеешь!
— Признайся, моя дорогая женушка, — сказал он, подняв руку и погладив ложбинку на ее груди, — твои соски такие же мягкие и розовые, как твои губы? Или такие же темные и чувственные, как твои глаза? Я куплю тебе пять новых розовых кустов, если ты мне их покажешь, и десять, если дашь попробовать их на вкус. Она влепила ему пощечину.
Он стиснул челюсти, но не двинулся с места, даже не отвел глаз от ее лица. Невероятно медленно его рука скользнула чуть ниже и обхватила ее грудь. Потом он приспустил платье, полностью обнажив ее бюст.
Кэролайн содрогнулась, впервые в жизни ощутив себя совершенно беспомощной. Ее руки безвольно висели вдоль тела. Она знала, что должна как-то защититься, но не могла заставить себя пошевелиться под его взглядом. Он не отводил от нее глаз, но его руки уже дразнили затвердевшие соски, и все ее тело содрогалось от восторга.
Внезапно ее дыхание стало таким же прерывистым, как и его. Он опустил взгляд.
— Брент… — выдохнула Кэролайн.
Он внимательно разглядывал ее в свете свечей, словно восхищаясь произведением искусства, и одновременно дразнил ее соски подушечками больших пальцев.
Она была близка к обмороку.
— Поразительный цвет, Кэролайн, — хрипло прошептал он, — темно-красный на белом фоне, как хорошее французское вино. Когда ты будешь готова, я попробую их на вкус… — Он обхватил ее груди своими крепкими теплыми руками.
Она тихо застонала. По всему ее телу разливались горячие волны.
Брент нагнулся и коснулся губами ее щеки.
— Твои соски — само совершенство. Я рад, что они теперь мои.
Он вдруг подтянул кверху ее платье, закрывая грудь, и провел языком по ее ушку. Она чуть не вскрикнула.
— Ты такая сладкая, малышка, — прошептал он… и ушел.
Она проснулась и не сразу поняла, в чем дело.
Из спальни мужа доносился стон.
Кэролайн резко села. Сердце ее колотилось от страха.
Она быстро встала с кровати, на цыпочках подошла к двери, разделявшей их комнаты, и прислушалась. Босые ноги замерзали на холодном полу, луна тускло освещала комнату. Но с другой стороны двери было тихо.
Тишину нарушало лишь потрескивание медленно догорающих в камине поленьев. Наверное, у нее разыгралось воображение.
Но тут опять послышался тот звук. Нет, ошибки быть не могло. В спальне громко стонал Брент. Потом все смолкло, но спустя мгновение она услышала голос мужа.
— Нет! — закричал он.
Кэролайн не знала, что делать.
Собираясь войти, она уже взялась за ручку двери, но звуки опять пропали. Она немного постояла у порога и, окончательно замерзнув, вернулась в кровать.
Наверное, ему что-то приснилось…
Кэролайн закуталась в теплое одеяло и через несколько минут заснула. Когда она опять пробудилась, муж уже уехал из Мирамонта.
Ему придется ее соблазнить.
Шесть долгих дней Брент живо вспоминал ее пышные кремовые груди, сжатые его ладонями, и понимал, что другого пути нет. Сегодня утром, запрягая лошадей в фаэтон, чтобы ехать домой, он понял, как соблазнить умную Кэролайн. Его обаяние на нее не действовало, тем более что он не умел быть слишком обаятельным. Нет, он пустит в ход ту же тактику, которая послужила ему тогда, перед отъездом. Он заставит ее стонать и таять в его объятиях. Он будет ласкать ее до тех пор, пока она не станет безвольной и податливой.
Брент подстегнул лошадей, бегущих по грязной дороге. До Мирамонта оставалось всего две мили. Он поднял откидной верх коляски, чтобы не намокнуть от мелкого дождичка, но сырость все равно просачивалась сквозь одежду. Он замерз, проголодался и мечтал о горячем обеде и ванне.
Его поездка оказалась на редкость удачной. За три дня он нанял работников в поместье, в том числе двух декораторов, которые начнут переустройство дома на следующей неделе, и переговорил со своим банкиром. Несмотря на его долгое отсутствие, вся бухгалтерия была в порядке.
Это заставило его удивиться. Почему Регги продал все, что можно было вынести, но оставил на счету Брента деньги? Как он умудрился так быстро обернуться? И самое главное, где сейчас этот человек?
Будучи в Лондоне, Брент зашел в военный департамент. Полученная информация привела его в замешательство.
До сих пор его знакомые с континента не сообщили о том, что Филипп Руссель, француз-убийца, который преследовал Брента в ночных кошмарах, погиб или выслан из страны. Брент совершенно точно знал, что если этот тип жив, то рано или поздно до него доберется. Филипп ненавидел Англию и Рейвена — так окрестил Брента один знакомый француз. Брент надеялся, что Филипп принял свою смерть в сражении при Ватерлоо, но не знал этого наверняка. Ему следовало принять меры предосторожности у себя дома.
