Гарри закрыл глаза. Он слишком устал для подобных разговоров.
– Какое это имеет значение, госпожа? Вам все равно придется избавиться от меня, и как можно скорее.
– С чего это вы решили? – поджала губы леди Джорджина. И добавила, глядя ему в глаза: – Вы ведь не думаете, что я поверила, будто это вы отравили овец? – Тут ее глаза расширились: – Неужели думаете?
Она резко опустила чашку на стол, так что раздался звон и чай выплеснулся на поверхность стола.
– Я понимаю, что не всегда произвожу впечатление серьезного человека. Но признайте – я все-таки не полная идиотка. – Она поднялась, подбоченилась и строго посмотрела на него – прямо как рыжеволосая Боудикка.[6] Для полного сходства ей не хватало только меча и колесницы.
– Гарри Пай, вы такой же отравитель этих овец, как и я!
Театральная поза не произвела на мистера Пая должного впечатления. Он лишь поднял бровь и сухо произнес:
– Мой разум отказывается верить, что вы способны отравить живое существо. Следовательно, я невиновен.
Джордж только фыркнула. Чтобы как-то сгладить свой провал, она подошла к очагу и с деланным интересом вновь стала рассматривать резные фигурки.
– Вы так и не ответили на мой вопрос. Не думайте, что я забыла об этом.
В другой ситуации она сказала бы что-нибудь легкомысленное и даже глупое, но только не сейчас и не Гарри Паю. Играть перед ним дурочку совсем не хотелось, пусть ей и нелегко снять с себя эту маску. Ей хотелось нравиться ему.
Он выглядел таким усталым: волосы растрепаны, вокруг рта обозначились глубокие складки. Чем он занимался весь день, раз кажется теперь таким опустошенным? От нее не ускользнуло то, как он вошел в дом: внезапно, готовый к бою, с горящими глазами. Он был похож на дикую кошку. Увидев ее, он тут же выпрямился, незаметно сунул что-то в голенище сапога – и вот он уже снова сама любезность. Может, ей и показалось, что глаза его светились яростью, но вряд ли.
Гарри Пай вздохнул и отодвинул тарелку.
– Моего отца звали Джон Пай. В то время он служил привратником у Сайласа Грэнвиля. Мы жили в его владениях, и там прошло мое детство.
– Правда? – Джордж удивленно посмотрела на него. – Как же сын привратника смог впоследствии стать управляющим большого имения?
Гарри выпрямился.
– У вас есть мои рекомендательные письма, госпожа. Уверяю вас…
– Нет-нет, – она нетерпеливо помотала головой. – Я не подвергаю сомнению подлинность ваших рекомендательных писем. Мне просто любопытно. Согласитесь, это серьезный прорыв. Как вы этого достигли?
– Упорным трудом, госпожа.
Он был все еще напряжен. Джордж подняла брови и выжидающе смотрела на него.
– В шестнадцать лет я стал привратником одного крупного имения. Когда управляющий узнал, что я умею читать, писать и считать, он взял меня в помощники. Потом в соседнем небольшом имении освободилось место управляющего, и он рекомендовал меня. – Гарри пожал плечами. – Так все и началось.
Джордж барабанила пальцами по каминной полке. Наверняка за этим крылось что-то еще. Мало кто из ровесников Пая управлял такими огромными имениями, как Уолдсли. И каким образом ему удалось получить образование? Но это можно разузнать и позже. Сейчас перед Джордж стояли более срочные вопросы. Она в задумчивости взяла в руки фигурку кролика и потерла его гладкую спинку.
– А что произошло, когда вам было двенадцать?
– Отец поссорился с Грэнвилем, – ответил Гарри.
– Поссорился? – Джордж поставила кролика на место и взяла выдру. Десятки резных фигурок украшали полку, и каждая из них удивляла своей филигранностью. В основном здесь были дикие животные, хотя Джордж обнаружила среди них и овчарку. Все это напоминало сказку. Каким нужно быть человеком, чтобы создать такое чудо?
– Лорд Грэнвиль сказал, что ваш отец пытался убить его. Это несколько больше, чем просто ссора.
– Папа ударил его. Больше ничего. – Он произнес это медленно, словно с трудом подыскивая слова. – Я очень сомневаюсь, что он хотел убить Грэнвиля.
– Почему? – Она поставила выдру рядом с кроликом. Они оказались в маленьком хороводе вместе с черепахой и землеройкой. – Почему он ударил лорда – человека, у которого работал?
Молчание.
Джордж ждала, но ответа не последовало. Она прикоснулась к оленю, стоявшему на трех ногах. Четвертую, он поднял, будто собираясь бежать.
– А Вы? Вы хотели убить лорда Грэнвиля, когда вам было двенадцать?
Снова тишина. Но, в конце концов, Гарри выдавил из себя:
– Да.
Она медленно выдохнула. За покушение на убийство человека простого происхождения, пусть даже ребенка, могли повесить.
– И что же сделал лорд Грэнвиль?
– Высек нас с отцом.
Эти слова упали в тишину, как камушки в воду. Без надрыва. Без лишних объяснений. Но они заключали в себе зло, причиненное нежной мальчишечьей спине. И нежной мальчишечьей душе.
Джордж в задумчивости прикрыла глаза. О боже. Не надо думать об этом. Все уже в прошлом. Надо заняться сегодняшними проблемами.
– Значит, у вас есть причины губить животных в землях лорда Грэнвиля.
Когда она снова открыла глаза, ее взгляд остановился на барсуке.
– Значит, есть.
– И что, все в округе знают о вашей вражде?
Она составила пару из барсука и оленя. Барсук застыл с поднятой головой, скаля зубы. Маленькое злобное существо.
– Я не скрывал своего прошлого, когда вернулся в эти края в качестве вашего управляющего, – произнес мистер Пай.
Он взял чайник, открыл дверь и вытряхнул остатки заварки в кусты.
– Многие помнят, что произошло восемнадцать лет назад. Дело получило широкую огласку.
Его голос снова обрел сухость.
– Почему же вы решили вернуться сюда? – спросила Джордж. Может, ради мести? – То, что вы выросли в соседнем имении, а теперь работаете здесь, вряд ли можно считать простым совпадением.
Он молча поболтал чайником в воздухе.
– Это не совпадение, госпожа, – ответил он и подошел к буфету, намеренно стремясь оказаться к ней спиной. – Я стремился получить эту работу. Я уже говорил вам, что вырос здесь. Это моя родина.
– И лорд Грэнвиль здесь ни при чем?
– Как вам сказать… – Пай повернулся, и она увидела в его глазах недобрый огонек. – Я ожидал, что Грэнвилю не понравится мое появление.
У Джордж на губах заиграла едва заметная улыбка.
– И все знают, что вы увлекаетесь резьбой по дереву? – она указала на зверинец.
Гарри посмотрел на каминную полку. В руках он держал мыло и таз для мытья посуды.
– Думаю, нет. В детстве я сделал лишь несколько фигурок. – Он, как обычно, пожал плечами и приступил к мытью посуды. – Мой отец был искусным резчиком. И научил этому меня.
