Проследовав в кладовую, Кейт схватила заплечный мешок и набила его самым необходимым: вяленым мясом, копченой свиной грудинкой, кукурузной мукой и кофе. Вдобавок она прихватила кое-что из кухонной утвари и. завязав мешок, прошла через двор и оказалась возле конюшни.
Пробравшись внутрь и отворив ворота в стойло Черта, Кейт залюбовалась великолепным черным жеребцом. Еще год назад ее взгляд отметил его: низкорослый, но благородных кровей, Черт походил на диких лошадей, которые веками носились по техасским прериям.
При виде хозяйки Черт поднял голову, раздул ноздри и, шагнув вперед, ласково потерся мордой о ее ругав. Кейт улыбнулась и провела ладонью по его крутому боку.
— Скучал по мне, мальчик? — прошептала она, затем, протянув руку к попоне, быстро оседлала и взнуздала коня. Накидывая уздечку, она тихо приговаривала: — Папочка не захотел взять тебя в Накогдочес, чтоб я вернулась домой верхом, или ты просто никого не подпустил к себе? Если бы он привел тебя, мы бы к закату уже перебрались через Ред-Ривер, верно, старина?
Черт негромко заржал, словно подтверждая ее слова.
Приторочив к седлу мешок и ружье, Кейт сняла с крючка на стене флягу. Выведя Черта из конюшни и проводя его через двор, она тихо бормотала:
— Я не позволю папе продать тебя. Мы с тобой теперь повязаны одной веревочкой: мы оба беглецы.
Достав из колодца ведро воды, она напоила животное, а затем наполнила флягу. Когда Черт напился, Кейт села на него верхом и пустила легким галопом вверх по склону холма. Выбранная ею тропа вскоре вывела ее на дорогу. Кейт собиралась проделать по ней весь путь до Форт-Уэрта. Навестив там пожилую кузину своей матушки, она упросит Софи приютить ее.
На вершине холма Кейт обернулась и бросила прощальный взгляд на ранчо.
— Пока, папочка, — насмешливо пробормотала она и пустила Черта галопом. Конь стрелой промчался по склону холма и скрылся в мерцающих тенях долины.
Несясь по серебристой, поросшей кустарником дикой местности, Кейт чувствовала себя свободной, как вольный ветер…
Рассвет застал Кейт на привале возле небольшой речки милях в тридцати от Раунд-Рока, где она завтракала грудинкой с хрустящей корочкой и холодными бобами, сидя на плоском камне с тарелкой на коленях и настороженно посматривая вокруг. За ее спиной легкий утренний ветерок колыхал степную траву, на пологом холме лениво паслись несколько бизонов.
Всю ночь Кейт без устали скакала по притихшей в лунном сиянии прерии. Лишь за Джорджтауном она свернула на проезжую дорогу, уверенная, что теперь-то уж погоня не настигнет ее.
Но ей по-прежнему приходилось соблюдать осторожность: местность, куда она направлялась, пользовалась дурной славой, так как команчи считали своими эти обширные зеленеющие степи Техаса.
Спустя всего несколько часов после бегства из дома Кейт проехала поблизости от лагеря воинственных индейцев. До нее доносились бой баранов и пение, перед ее взором промелькнули огни костров. Она не сомневалась, что краснокожие, напившись мескала, не успокоятся до утра.
Слава Богу, Черт не пуглив! Как только Кейт заметила индейскую стоянку, она, спрыгнув с коня, тихо увела его подальше от опасного соседства. Когда стихли барабанный бой и пение, она снова вскочила на жеребца и еще два часа скакала без остановки.
От этого воспоминания Кейт вздрогнула. Скоро наступит сентябрь — страшный месяц, когда команчи расписывают черной краской лица и мстят техасским поселенцам. За свою короткую жизнь она не раз слышала ужасные рассказы о творимых ими зверствах — убийствах фермеров и продаже белых женщин в притоны. Теперь, когда по решению правительства полиция и армия начали выдворять индейцев из Техаса, те еще больше разозлились.
Покончив с завтраком, Кейт оседлала Черта и по тропе спустилась вниз. При мысли о том, как взбесится ее папочка, когда обнаружит, что птичка вылетела из клетки, она улыбнулась. По ее расчетам, ей по крайней мере еще два дня придется трястись в седле, так как отец, разумеется, пустится за ней в погоню быстрее, нежели мухи слетаются на падаль. Однако если ей улыбнется удача, она будет в Форт-Уэрте уже послезавтра вечером и там найдет убежище у кузины Софи.
Вспомнив об этом, Кейт нахмурилась. Примет ли ее Софи? Они виделись лишь однажды, когда Софи Харпер вместе с подругами проезжала через Раунд-Рок, направляясь в Остин на бал, устроенный по поводу переизбрания Сэма Хьюстона в сенат. Тогда Софи тепло отнеслась к Кейт, но не слишком приветливо вела себя с Джебом. Из ее слов Кейт поняла: вдова винит ее отца в смерти матушки.
Теперь Кейт надеялась, что кузина Софи защитит ее, когда погоня примчится за ней. Но сначала она должна первой домчаться до форта и при этом уберечь свой скальп от краснокожих.
Придя к столь очевидной мысли, Кейт поморщилась и пустила Черта размашистым галопом. Бог свидетель, у нее не будет ни минуты покоя, пока она одна будет скакать по безлюдным и полным опасностей прериям.
— Проклятие! — воскликнул Джеб. В шесть часов утра он стоял в комнате Кейт и взирал на длинную веревку, нахально свисавшую из окна.
— Отчего я не вспомнил про эти проклятущие веревки? — Джеб ударил кулаком по подоконнику. — Мне следовало привязать ими соплячку к ножке кровати, так было бы вернее!
— Сеньор, что-то случилось?
В каморку вошла Кончита с подносом, уставленным едой. Черты ее округлого лица исказились, когда она заметила отсутствие Кейт.
— Можете все выбросить, Чита, — раздраженно произнес Мэлони. — Кейт удрала.
— О мой Бог! — вскричала мексиканка, ставя поднос на стол. Подбежав к окну, она взглянула на раскачивающийся конец веревки. — Надеюсь, сеньорита Кейт не ударилась, спрыгнув на землю!
— Не ударилась? — прорычал Мэлони. — Да она с неделю не сможет ходить, когда попадется мне в руки! — Прищурив глаза, он посмотрел на экономку. — Может, тебе что-нибудь известно про побег?
— Да как вы можете, сеньор! — воскликнула Кончита, с высокомерным видом повернувшись к хозяину. — Неужто я стала бы подбивать сеньориту к бегству из дома, когда команчи встали лагерем на холмах?!
— Всякое бывает, — проворчал Джеб и, когда Кончита попыталась возразить, просто отмахнулся от нес: — К черту все! Мне еще надо отменить венчание и сообщить новость жениху Кейт. Пусть-ка он теперь побегает за ней.
При последних словах Мэлони Кончита подбоченилась.
— Сеньор, боюсь, вы спятили. Сеньорита Кейт рассказала мне о вашем намерении выдать ее за какого-то старикашку. Как может мужчина, годящийся ей в дедушки, да еще с подагрой и ревматизмом, догнать се?
Джеб захохотал:
