— Приемлемо? — В голосе Бет слышалась холодная ярость. — Приемлемо? Стать женой предателя, человека, который убивал своих земляков, который…
Ее испепеляющий взгляд был полон презрения, когда она прервала себя и спросила:
— Да и вообще, были ли вы там?
— О да, миледи. Я участвовал в битве при Каллодене, хотя и не по собственной воле. Война — это пустая трата времени, — изображая скучающее выражение, произнес Форбс.
— Мои братья так не думали, — горько произнесла Бет.
— Может, мы с ними встречались, — безразлично ответил Рори. Ему совсем не понравилось чувство глубокой симпатии, которое вызывала у него эта женщина. Это было слишком опасно.
Теперь в ее глазах появилось что-то похожее на ненависть.
— Братья погибли там. А ведь они были гораздо лучше вас, — произнесла Элизабет. — Так же как и человек, с которым я была помолвлена.
Рори опять взмахнул платком, как будто отгоняя надоедливую муху.
— Вы любили его?
— Да.
Рори постарался не заметить, как неожиданно больно кольнули его эти слова. Почему его должно беспокоить, любила ли она кого-нибудь прежде!
В следующий миг маркиз уже осматривал платье Элизабет оценивающим взглядом.
— Для свадебной церемонии вам надо бы надеть что-нибудь получше.
— Все, что у меня есть, это платье и еще костюм для верховой езды. — Бет вдруг поняла, что свое первое испытание ей удалось выдержать с честью.
— Вашим нарядом займутся портнихи. К свадьбе все должно быть готово. Сам лорд Камберленд обещал посетить нас.
— И предполагается, что мне следует быть с ним любезной? Какие еще подарки вы приготовили мне к свадьбе? — съязвила Элизабет.
— У вас острый язычок, миледи.
— Вы всегда можете отослать меня назад, — с вызовом сказала она.
— Неужели вы станете рисковать жизнью брата?
Рори заметил, что с Бет вмиг слетела вся ее бравада. Но вдруг в глазах ее снова вспыхнуло упрямство.
— Я хочу, чтобы мой брат был здесь, со мной. Вы можете привезти его?
Чувство глубокой симпатии снова захлестнуло Рори. Элизабет пыталась торговаться, несмотря на неустойчивость своего положения. Как бы ему хотелось помочь ей, но он не мог, не имел права. Пришлось напустить на себя суровость.
— Ваш брат — пленник Камберленда. Не вижу, что бы я мог тут поделать.
— И вы не видите также ничего отвратительного в том, что одиннадцатилетнего ребенка используют как орудие шантажа?
— Можно подумать, вы не представляете себе, что стало сегодня с Шотландией. Все используют что-то или кого-то просто для того, чтобы выжить.
— Но ведь еще остается честь!
— Честь? Вы разве не знали, что честь давно уже покинула эту землю?
— Во всяком случае, клан Форбсов она покинула точно.
— Не стоит произносить подобные слова в Бреморе, — резко сказал маркиз. — Мой брат погиб от раны, полученной в битве при Каллодене.
Лицо Элизабет как-то сразу осунулось.
— Все знают, чем вы и ваши родственники занимались после битвы. Вам что, тоже нравится убивать беззащитных женщин и детей? Как после того, что произошло, можете вы называть себя шотландцем?
— Следите за своими словами, мадам, — остудил ее пыл Рори. — У нас здесь вряд ли кто-нибудь потерпит подобные высказывания. А что касается чести, то ваш любимый принц Чарльз тоже повел себя отнюдь не по-рыцарски. Он сбежал с поля битвы, оставив своих сторонников умирать. Это бегство было его самой большой ошибкой, и именно оно привело вас к поражению. Так что, миледи, не надейтесь встретить здесь сострадание или сочувствие.
— Я уже ни на что не надеюсь.
— Ну что ж, излишние надежды приносят излишние разочарования, а так никто из нас не будет разочарован. Полагаю, мы договорились.
Элизабет медлила с ответом.
— Что именно я должна делать? — спросила она нерешительно.
— Вы должны изображать верную жену.
— А вы, значит, верного мужа?
— Нет. Но вам не на что будет жаловаться.
— Нет? — переспросила она. — Но я уже сейчас на многое могу здесь пожаловаться. Например, этот дом. Может быть, он и подходит тому, кто стремится подражать англичанам, но уважающему себя шотландцу здесь жить невозможно.
Улыбка на мгновение озарила лицо Рори. Интересно, сможет ли эта девушка привести в порядок родовое поместье Форбсов? Воодушевление, с которым говорила Элизабет Макдонелл, восхищало молодого маркиза. И еще ее наблюдательность. Бремор действительно находился в плачевном состоянии. Уже давно ни одна женщина не вела здесь хозяйство, а отец Рори, неразборчивый в своих привычках, и вовсе не занимался домом.
— Что ж, если вас это так беспокоит, приведите Бремор в надлежащий вид. Вы ведь станете здесь хозяйкой, — спокойно заявил ей маркиз.
— С какой это стати? — Девушка пристально посмотрела на него. — Меня не волнует Бремор. Камберленд… и его союзники сущие звери. Неудивительно, если и вы чувствуете себя вполне уютно в этом свинарнике.
Форбс тяжело вздохнул:
— Я не собираюсь спорить с вами. У меня еще есть время, чтобы отказаться от этого брака. Я, пожалуй, сообщу Камберленду, что не намерен жениться на сварливой женщине, которая недовольна решительно всем. И к черту ваши земли! Они не стоят того, чтобы из-за них ломать свою жизнь.
— Но мой брат?.. — сорвалось с ее губ.
— Меня это не волнует. — Отчаяние, затопившее глаза Элизабет, отозвалось острой болью в сердце Рори. Как бы он хотел успокоить ее, сказать, что попытается найти способ спасти ее брата. Но он не имеет права рисковать другими жизнями, зависящими от него. Разве мог сейчас Рори разрушить так долго и мучительно создаваемый образ безнравственного повесы.
— Вы все еще не дали своего согласия, — напомнил маркиз.
— Разве у меня есть выбор? Зачем вам мой ответ? Хотите лишний раз насладиться беспомощностью?
— Не уверен, что вы когда-нибудь были на самом деле беспомощной, — вырвалось у Рори. Ему не следовало этого говорить. Ведь того Рори Форбса, которого знали все, не должны интересовать другие люди.
Элизабет как-то странно посмотрела на него. Без сомнения, она уловила это несоответствие, и Рори тут же почувствовал это. Да, его невеста отнюдь не простушка. Что ж, придется быть даже более осторожным, чем он предполагал.
— Мне нравится моя жизнь, — зевнув, сообщил Рори. — И я не позволю какой-то девице отравлять ее своими жалобами.
— Вы не услышите ни одной жалобы, если будете держаться от меня подальше.
— Понятно, — сказал маркиз, игнорируя явное оскорбление в свой адрес. — Похоже, мы договорились. Вы ведете хозяйство Бремора, а я развлекаюсь.
Он видел, как она сникла, как потускнели синие глаза, и испытывал отвращение к самому себе. Видит бог, Рори не хотел причинить ей боль, но разве у него есть выбор? Он не должен подпускать ее к себе слишком близко. Если Бет узнает о его делах, не захочет ли она обменять его голову на свою свободу и на жизнь своего брата?
