Ознакомительная версия.
— Я… я не думаю… что… — Она умолкла. Несмотря на внутренний голос, требующий не допускать этого ни при каких обстоятельствах, веки девушки, затрепетав, опустились.
Его губы коснулись ее губ. Это так потрясло ее, что она ахнула. Кристиано счел это приглашением. Язык его скользнул по ее языку. Он застонал от восторга и прильнул к ее губам.
Неосознанно ее руки двинулись вверх и обвили его шею. Она целовала мужчин и раньше, разумеется, но ей еще никогда не хотелось большего. Боже, как восхитительно от него пахнет — мужчиной, потом, кровью и пряностями. Возбуждающее сочетание.
Рот Кристиано был ненасытен — и, поразительным образом, ее рот тоже. Может, потому, что они чуть не погибли? Трудно сказать. И ей было все равно. Она отклонилась назад, чтобы ему было удобнее целовать ее. Стон вырвался из груди Антонеллы, когда его руки скользнули вверх и пальцы очертили контур груди. Антонелла мысленно умоляла его о ласке и в то же время понимала, что это немыслимо. Она не может отдать свою девственность монтеросскому кронпринцу! Это невозможно!
Кристиано тем временем приподнял ее и усадил на туалетный столик, не прерывая поцелуя. Затем он притянул Антонеллу поближе, платье ее задралось, когда ноги обвились вокруг него. Их тела соприкоснулись, дрожь пробежала по ней. Единственным, что разделяло их, был клочок ткани.
Антонелла переживала неведомые доселе ощущения. Искры желания пробегали по нервным окончаниям, восхитительное давление нарастало внутри нее и требовало освобождения. Появилось стремление узнать, что будет дальше, пережить бесподобное единение, о котором она так много слышала. Пережить именно с этим мужчиной.
Поцелуй не прерывался ни на секунду, стал еще интенсивнее. А потом его руки легли на ее обнаженную кожу. Большие пальцы гладили внутреннюю сторону бедер, эластичный край трусиков. В любую секунду он может преодолеть тонкий барьер из шелка и кружев, прикоснется к ней так, как еще не прикасался ни один мужчина.
Это напугало Антонеллу. Тревожные звоночки зазвонили громче. Это заходит слишком далеко. Слишком быстро. Она готова заняться сексом? С этим человеком? На туалетном столике в ванной комнате? О боже, что она творит?!
Внезапно перед ее мысленным взором предстало прекрасное обнаженное тело Кристиано, сливающееся с ней…
Но об этом не может быть и речи. Она должна остановить его. Пока не поздно.
— Кристиано, нет, — выдохнула Антонелла, когда он наконец оторвался от ее губ, заскользил по подбородку и шее. Большой палец пробрался под трусики, дотронулся до самого укромного местечка. — Пожалуйста, остановись. — Девушка схватила его за запястья.
И он остановился. Отклонился назад, в замешательстве глядя на нее.
— Я не могу. — Конечно, этого недостаточно, но она не в состоянии объяснить. Да он и не поймет. — Не могу.
Тень расстройства промелькнула на его лице. И, как ни удивительно, смирение. Мужчины часто после одного поцелуя пытались убедить Антонеллу, что ей следует пустить их к себе в постель. И ни один так просто не сдавался. А вот Кристиано отступил. Ей хотелось заплакать. И все же она испытала облегчение. Это неправильно — хотеть его. И бесполезно.
— Потому что я монтероссец, разумеется.
Ее горло сжалось.
— Нет, не поэтому.
Кристиано провел рукой по волосам. Она видела, насколько он возбужден.
— Тогда почему, Антонелла? Я знаю, когда женщина хочет меня. А ты хочешь. Так же как и я хочу тебя, да поможет мне Бог.
«Да поможет мне Бог»?
Сердце ее болело, когда она спрыгнула с туалетного столика и поправила платье.
— Как раз поэтому, Кристиано.
— Ты отказываешь мне, потому что хочешь меня? — Злость уступила место покорности.
— Нет, не поэтому. Дело в том, что ты презираешь меня. И презираешь себя за свою страсть ко мне.
Его глаза жарко пылали.
— Я мужчина. Я не презираю себя за то, что желаю красивую женщину.
— Но ты ненавидишь меня. Я монтевердианка, а мои соотечественники убили твою жену.
Кристиано уставился на нее, а она поспешила уйти. Он размышлял над ее словами. Ведь это он убил свою жену. Убил тем, что женился на ней. Если бы он честно поведал Джулианне о ситуации в стране, о своем долге перед короной, о глубине конфликта между Монтеверде и Монтероссо, пошла бы она на такой риск? На этот вопрос он никогда не получит ответа.
Ему и так тяжело, а Антонелла усугубляет эту тяжесть. Она оказалась достаточно умной и проницательной, чтобы понять его смятение, а он этого не ожидал. Она вообще не такая, как он ожидал, если уж быть честным до конца. И ему это не нравится. Боже милостивый! Спина все еще горит, его желание не удовлетворено, и он зол на себя. И на нее.
Антонелла Романелли проникает ему в душу. Это частично плотское, разумеется. Она красивая, сексуальная, а налет невинности он находит абсолютно неотразимым. Как ей это удается, с ее‑то искушенностью? Неудивительно, что мужчины слетаются к ней, как мухи на мед.
Кристиано вспомнил, как она испугалась, когда он пытался силой вытащить ее из комнаты. Такой испуг можно объяснить только психологической травмой. Кто обижал ее? Или это все же игра? И неужели девушка способна на такое притворство? Если да, то она чуть не убила их обоих.
Впрочем, все эти рассуждения излишни. Ему незачем копаться в душе Антонеллы, незачем разбираться, почему она перепугалась, незачем выяснять, почему она выплакала все глаза в такси или почему разговаривает с братом по телефону каждый день. Ничто не может оправдать преступления, совершенные ее семьей.
Антонелла слишком умна, чтобы быть пешкой. Следовательно, она должна знать, что случалось с теми, кто осмеливался выступить против власти Романелли. Протестующих журналистов, инженеров, ученых, учителей заставили замолчать. Некоторые убежали в Монтероссо и Монтебьянко. Других бросили в тюрьмы, и о них больше никто никогда не слышал. Кристиано не сомневался, что и сейчас происходит то же самое. Разве король Данте дарует народу свободу? Он сверг своего отца, однако военная диктатура сохранилась. Молодой король не отозвал свои войска с границы, не выступил с мирными предложениями, не считая временного прекращения огня. Все возобновится, если Кристиано провалит свою миссию. Снова война, взрывы, смерть…
Кристиано посмотрел на себя в зеркало. Что ж, он выглядит холодным, безжалостным. Именно таким, каким и должен быть.
Антонелла достала из чемодана платье из джерси. Она нахмурилась. Платье показалось ей чересчур изысканным для данной ситуации. К несчастью, это самая простая вещь, которая у нее имелась.
Ознакомительная версия.
