— Могу. А почему бы и нет?
— Я не знаю. Так странно, что у одной из нас будет ребенок. — Она прикрыла ладонью рот. — Мейв, прости меня. Я такая глупая.
— Пожалуйста, прекрати постоянно извиняться. Это совсем не обязательно и действует мне на нервы!
— Ты злишься на меня? Прости!
Мейв подумала, не попробовать ли узнать у Сары, сказала ли она Пэдрейку об Эли? Ей нужно было это знать наверняка. Но еще не пришло для этого время — слишком рано.
— Черт возьми, я уже сказала тебе, прекрати постоянно извиняться.
— Хорошо, не буду. Не может ли Сара-Вара получить прощение у Мейви-Вейви? — Сара стала на колени.
— Ну, цирк! — Мейв засмеялась. — Вставай! Мне тебя не за что прощать. Хотя — секунду, ты можешь кое-что сделать для меня.
— Все что угодно!
— Я приглашена на виллу Ноэля Коварда. Я хочу, чтобы ты пошла туда со мной.
У Сары сразу испортилось настроение.
— Раньше тебе не нравилось ходить на вечеринки. Почему ты так хочешь пойти туда? — подозрительно спросила Сара.
— Ну, Ноэль Ковард — умница, он такой остроумный. Мне хочется сходить к нему.
— Почему он пригласил тебя в гости, если ты его никогда не видела?
— Это что — допрос? Ты же знаешь, как случаются подобные вещи. Если живешь в Нью-Йорке, он становится таким маленьким городом. То же самое и с Парижем. В конце концов, все знают, кто сейчас находится в городе и кто с кем спит. Когда мы были в Гстааде, ну, когда все начали бросать друг в друга хлебные шарики, я встретила Нэнси Константин, а она знает всех. Не так сложно выяснить, как мы получили приглашение.
— Так, теперь, оказывается приглашение получили «мы». Раньше ты говорила, что получила приглашение ты.
— Я теперь уже не уверена, что говорится в этом чертовом приглашении. Ты сказала, что сделаешь для меня все. Вот и пойдем туда!
— О, — завопила Сара, — как ты вывернула наизнанку все мои слова! Раньше я уговаривала тебя сходить на прием, а теперь ты меня ведешь туда под дулом автомата! А мне нечего надеть!
— Ты знаешь, я слышала, что магазины все еще торгуют — и в Гстааде, и в Лозанне.
— Мейв, ты никогда не была такой беспощадной.
— Я устала сражаться с тобой, Сара. Ты пойдешь со мной на этот прием, или я уезжаю в Нью-Йорк, а ты остаешься здесь одна!
Сара покачала головой:
— Беспощадная, несгибаемая, никто мне не поверит, никто!
— Как ты считаешь, в чем будут дамы — в спортивных костюмах или в шелковых платьях?
— Саре, которую я знаю, было наплевать, кто в чем будет. У нее был свой собственный стиль! Что бы тебе хотелось надеть?
— Не знаю. Мне вообще не хочется идти.
Мейв сказала продавщице, чтобы принесли все, и им начали показывать один наряд за другим. Наконец, Сара сказала:
— Вот это я примерю.
Она вышла в коротком платье из шелковой черной материи. Две тонкие бретельки, очень пышная юбка.
— Вот это моя Сара, — с удовольствием заметила Мейв.
— Что мне сделать с волосами?
— Не подбирай их. Они сейчас такие красивые, как грива дикого льва! Сара, ты просто великолепна!
— Еще бы, — пожаловалась Сара. — Ты знаешь, что они со мной делали? Я спала целыми неделями, мне делали уколы для сна. Они кололи мне вытяжку из обезьяних яичек, из яиц быка…
— Сара, ты все преувеличиваешь! — протестовала Мейв, сморщив нос.
— Они вводили мне парафин, они снимали с меня кожу, пылесосили меня. Обмывали какой-то вонючей водой и чуть не уморили меня в радиоактивных грязевых ваннах. Они даже давали мне есть лепестки гардении… Они мазали меня маслами, били и колотили, заставляли прыгать и глотать семьдесят шесть видов витаминов. Они делали со мной абсолютно все! Между нами, доктор Лютеций — шарлатан. Они здесь держат салон красоты под прикрытием клиники.
— Только ты можешь жаловаться, что так прекрасно выглядишь!
— Но я еще слишком худая, а ты заставляешь меня обнажаться перед публикой!
— Да, я это делаю, — согласилась Мейв, выбирая для себя длинное платье из коричневой шерсти.
— Ты хоть знаешь, на кого ты похожа в этом платье? — сердито спросила ее Сара.
— Ну, на кого?
— На твою тетушку Мэгги.
— Что это значит?
— Это значит, что ты стараешься спрятать свет под темной накидкой, как всегда. И ты похожа на чью-то тетку, старую деву. В данном случае — на свою тетку.
— Сара, ты переврала библейское изречение. Нужно — «Держать свет под спудом». Ясно? Спасибо тебе на добром слове!
— Слушай, это ты стараешься затащить меня на вечеринку. Тогда разреши мне подобрать для тебя туалет, чтобы ты в нем хорошо выглядела и все поняли, что ты не стараешься специально уродовать себя!
— Согласна.
— Ты наденешь все, что я тебе подберу?
— Да.
Сара сказала, чтобы им принесли вечернее платье из лайки бронзового цвета. Они уже видели его. Юбка была очень узкой с большими разрезами по бокам.
— Не чересчур ли это для меня? — спросила Мейв, она уже жалела, что положилась на вкус Сары.
— Иди и померяй его, — важно ответила та.
Белый «роллс» из клиники «Лютеция» без отличительных знаков привез их к дороге, обсаженной розовыми и белыми петуниями, к самому шале Ноэля Коварда, расположенному, высоко в горах. Шале тоже было розово-белым.
— Мне, кажется, сейчас станет плохо, — сказала Сара.
— Как ты думаешь, как я себя чувствую в этом сумасшедшем наряде, который ты выбрала для меня? — спросила Мейв. Но ей стало жаль Сару, и она сказала: — Тебе совсем не обязательно с кем-то общаться — ты можешь просто сидеть и отвечать только тогда, когда к тебе кто-то обратится.
Мейв быстро осмотрела комнату, заполненную знаменитостями. Ноэль Ковард сидел в лиловой домашней куртке на лиловом диване, откинувшись на вышитые подушки. Несколько его гостей сидели рядом. Там был Дэвид Нивен и еще, кажется… нет, точно! там был Гари Купер.
— Посмотри, Сара. Гари Купер.
— Подумаешь, я хочу сесть!
Мейв нашла диван, стоявший у стены в стороне от скопления гостей.
— На нас, может, и совсем не обратят никакого внимания — здесь так много известных личностей. Конечно, они нам в подметки не годятся в смысле красоты. Но тем не менее они весьма известны! Посмотри, вон Чарли Чаплин болтает с Сомерсетом Моэмом.
— Боже, какой страшный Моэм, да и Чаплина тоже нельзя назвать красавцем.
— Тихо, Сара, умоляю тебя. Сиди и молчи!
— Ты не можешь передвинуть сюда эту пальму, чтобы она была перед самым диваном?
— Если хочешь, я могу поставить кадку с пальмой прямо тебе на колени, и ты будешь ее придерживать рукой! — ответила Мейв.
