Мысли растерянно путались. Всплывали бессвязными обрывками и вновь тонули в смятенном сознании.
Хотя в завещании было черным по белому написано, что кроме шахты в наследство также передаются жилые помещения, на деле же никаких помещений не было и в помине. Была лишь дыра в земле.
— Это какая-то ошибка… — несмело начала она.
— Да, ошибка, — охотно согласился он. — Вам досталась в наследство Проклятая Дыра.
Мэгги нерешительно подошла к двери и заглянула внутрь. В каморке было темно. Тусклые косые лучи света, проникавшие сквозь дверные щели, падали на кучу хвороста в углу. Посредине комнаты в беспорядке стояло несколько толстых высохших бревен, приспособленных под стол и стулья. Почти все пространство вдоль стены занимал незатейливый, грубо сложенный камин.
— Здесь, должно быть, какая-то ошибка. — Мэгги отрицательно покачала головой.
— Да нет. Никакой ошибки нет, — ответил Гордон. Взгляд его скользнул по прогнившим доскам покосившейся двери. — Это все ваше.
В его словах ей послышалась издевка, и отчаяние, сдерживаемое столько времени, вдруг разом хлынуло наружу.
— Да откуда вы все знаете! Здесь ошибка! Понятно вам! Ошибка! Этого не может быть! Не может быть так плохо! — крикнула она срывающимся голосом.
Он с вежливым поклоном коснулся рукой шляпы:
— Вы правы. Простите. Я сужу только по слухам. У нас много чего говорят, любят из мухи слона делать.
— Вы сказали «по слухам»? — Она насторожилась, словно предчувствуя новый подвох. — По каким слухам?
Он смутился.
— Так какие же ходят слухи? — настойчиво переспросила Мэгги.
— В городке всякое болтают. Вот поживете тут немного, сами все узнаете.
Мэгги зябко повела плечами. Что же это за шахта такая, что о ней даже слухи ходят.
— Места тут дикие… жить тяжело, — сказал он, ни к кому не обращаясь, и нерешительно потянулся к фляжке, которую всегда носил с собой. — Вам, пожалуй, лучше всего вернуться назад в Англию.
Он тяжело вздохнул. Как не крути, а эти горы совсем не подходящее место для женщин и детей. Сноровка нужна и выносливость, иначе не выдюжить. Только за последние несколько дней сколько пролито крови и слез! Один покончил жизнь самоубийством. Не выдержал бедняга! Где-то в лесу нашли обглоданные волками трупы двух старателей. Пятеро не смогли выбраться из горящего леса. Так и остались навеки на опаленной верхушке холма. Нет, не место здесь женщинам и детям. Если у этой девочки есть голова на плечах, то она сейчас же уедет отсюда.
Мэгги еще раз задумчиво окинула взглядом примитивное жилище.
— Я не могу вернуться в Англию. Во-первых, у меня нет денег на обратную дорогу.
— Я бы мог предложить вам ночлег. Давайте вернемся в городок.
Ответ он прочел в ее глазах. В них отразились и боль, и страх, и чувство безнадежности, и даже ненависть. Это был взгляд загнанного в угол зверька. Он все понял, но не осудил ее за это. Даже наоборот — посочувствовал.
— Нет, спасибо, — вздохнула Мэгги.
Гордон задумался.
Что же, она сама вправе решать, как ей поступить. Он сдержал свое слово, привел ее на шахту. Больше он ничего для них сделать не может. Девушка растеряна и напугана — но ему-то что за дело? «Подумаешь. Переживет, — рассуждал он про себя. — Меня испуганными глазками не проймешь».
И все же ему было жаль ее. Она попала в такую переделку, что самой не выкарабкаться.
— Вы смотрите тут, осторожнее: медведей здесь много, а про прочую живность я уже и не говорю. Так что ружье лучше всегда держать под рукой. Кстати, у вас есть ружье?
— Нет. А если бы и было, что толку? Я все равно не знаю, как с ним обращаться.
У нее даже нет ружья! И чем она только думает? Как же она собирается тут жить? Без ружья в этой Богом забытой дыре никак не обойтись. Впрочем, это его не касается. Ее проблемы, пусть сама и ломает голову, а ему давно уже пора идти — не всю же ночь тут зябнуть вместе с ними.
Горди прокашлялся:
— Убежище не ахти какое надежное, но здесь по крайней мере сухо. Дверь держите закрытой, тогда зверей можно не опасаться. Шахтеров тоже бояться нечего — не обидят. К женщинам у нас относятся с уважением. Можете быть спокойны.
Мэгги заметила, как он нетерпеливо переминается с ноги на ногу. «Ищет предлог, чтобы поскорее уйти», — догадалась Мэгги.
— Да… да, спасибо. Мы обязательно закроем дверь.
Конечно же, она не будет его удерживать. Привел сюда — и на том спасибо. Мэгги тяжело вздохнула и притянула к себе Вильсона. Только первое время придется тяжело. А там привыкнут. Человек ко всему привыкает: и к нищете, и к одиночеству…
Если в течение этой недели ей удастся нанять старателей на шахту, то им с Вильсоном уже не будет так одиноко. От этой мысли на сердце потеплело, и Мэгги даже чуть-чуть повеселела.
— По-моему, это даже романтично. Что молчишь, Вильсон? — с напускной беззаботностью в голосе спросила она.
Взгляд Вильсона был прикован к дверному проему. Он не отрываясь смотрел на жуткие косые щели, зияющие могильной чернотой, и на лице его лежала печать глубокого страдания. Резкий холодный ветер лез под воротник, забивался под рубашку, то бросая хрупкое тело мальчика в озноб, то заставляя выстукивать зубами чечетку.
— Это же пещера, Мэгги! Пещера! — вырвалось из его груди.
Мэгги положила руки ему на плечи и улыбнулась, подбадривая. Наступил решительный момент. Ей нельзя падать духом. Отныне все ложится на ее плечи. Горди уходит. Остается только поблагодарить его за то, что показал им дорогу. Это уже немало. На большее они рассчитывать не вправе.
— Спасибо вам огромное, мистер… — Она выдержала паузу, ожидая, когда он представится. Нужно было соблюсти приличия.
Горди не заставил себя долго ждать. Слегка поклонившись и чуть приподняв шляпу, он отрекомендовался:
— Т.Г. Меннинг. Это значит Терренс Гордон Меннинг. А вообще приятели меня зовут просто Горди.
Она улыбнулась. И от ее доброй доверчивой улыбки его сердце бешено затрепетало в груди.
— Меня зовут Мэгги…
Он не дал ей договорить.
— Я знаю. Мэгги Флетчер. Мне Вильсон уже сказал.
Она вдохнула полной грудью упоительный горный воздух и снова улыбнулась:
— Еще раз огромное спасибо за помощь.
Гордон отрицательно покачал головой: мол, не за что. Ведь он не сделал для нее ничего особенного. Она скоро и сама поймет это.
Гордон повернулся — на этот раз с твердым намерением уйти, но не смог. Словно какая-то сила приковала его к месту. Нет, он не может так просто уйти. Кто-то должен им все рассказать.
Гордон обернулся и, старательно избегая ее взгляда, промолвил:
