Ознакомительная версия.
Она выпалила эту тираду с такой страстью, что Валериан удивился. Он считал Аврору просто испорченной дерзкой девчонкой, но, как оказалось, у нее все же есть совесть. И поскольку герцогу тоже было не по душе рабство, пламенная речь девушки ему понравилась.
— Такое человечное отношение выгодно нам самим, — добавил Джордж. — Негры привыкают работать вместе и сами разделились на несколько команд и даже соревнуются между собой для собственного развлечения. После окончания сафры мы раздаем лакомства и маленькие подарки, но львиную долю получает победившая команда. Это, несомненно, лучше, чем изнурять их непосильным трудом, а потом обучать новых. У нас четыре черных десятника, и каждый вполне может заменить меня при необходимости. И поскольку вот уже третье поколение рабов родилось на острове, никому не приходит в голову подбивать людей на мятеж или тосковать по Африке. Остров Святого Тимофея — наш общий дом.
— Сколько часов работают невольники? — поинтересовался Валериан, когда они остановились у края уже наполовину убранного поля.
— Они выходят на работу к шести утра и трудятся до полудня, когда жара становится невыносимой. Потом возвращаются часам к двум и остаются до заката.
— А симулянтов много? Джордж покачал головой;
— Невольники обращаются к доктору, когда больны или ранены. Они честные люди, и их семьи просто не позволили бы им притворяться.
— Как насчет беглых?
— Но куда они пойдут? — удивилась Авроpa. — Если негр не может предъявить вольную, все сразу посчитают, что он сбежал, и посадят его в тюрьму до приезда владельца. Когда же такового не находится, его попросту перепродают. На моей памяти никто еще не пытался покинуть остров, где с рабами обращаются лучше, чем во всех остальных колониях.
Они направились к приземистым зданиям, расположенным в самом центре. При виде хозяев невольники почтительно снимали шляпы.
— Здесь находятся отжимный пресс и сахароварня, — пояснил Джордж. — Тростник срезается почти у самой земли, листья обрываются, а стволы перерубаются в двух-трех местах, связываются в охапки и переправляются к прессу. Невольники отжимают сок, варят его, осветляют, и только потом он кристаллизуется в сахар. Немного патоки, остающейся после того как сок осветляется, идет на изготовление рома. Варка сахара — долгий, утомительный процесс. Только очень сильные мужчины могут работать в такой жаре.
— — Вы делаете ром исключительно для себя? Джордж кивнул.
— А возможно ли расширить производство?
— Я всегда мечтал об этом! — с энтузиазмом воскликнул Джордж. — Прибыль от продажи очень велика. Но необходимо специальное помещение для розлива и укупорки бочонков. Папа не хотел этим заниматься, но думаю, нам следует разнообразить поле деятельности. Если ураган уничтожит посевы, нам придется добывать средства для новых посадок и пытаться выжить. Папа говорил, что на строительство новых зданий требуются деньги, а он не желал влезать в долги и кланяться ростовщикам.
— А у вас достаточно рабов, чтобы заняться ромом? — осведомился Валериан. — Или необходимо купить новых?
— Мы покажем мужчинам, что делать, а женщины пусть разливают готовый продукт. Появление новых рабов может вызвать беспорядки.
— Вижу, я здесь совершенно лишняя, — неожиданно вмешалась Аврора. — У вас свои дела, и я тебе сейчас не нужна, Джордж. В таком случае пойду поплаваю, пока солнце еще не слишком высоко.
— Вы умеете плавать? — удивился герцог.
— Конечно, и очень люблю море, — задиристо бросила девушка и, повернув лошадь, ускакала.
— Она в самом деле плавает? — спросил Валериан у Джорджа.
— Как рыба и, к моему стыду, гораздо лучше меня. Она храбрая девочка, Валериан, и верный друг, уж простите мое хвастовство. Кроме того, Аврора прекрасно стреляет.
— Господи! — воскликнул герцог. — А Каландра похожа на нее?
— Нисколько, — засмеялся Джордж. — Калли ненавидит плавание почти так же сильно, как верховую езду, и при виде пистолета тут же падает в обморок. Однако она все эти годы старалась не отставать от нас. Зато Калли играет на фортепиано и поет как ангел. Она способная художница и рисует замечательные пейзажи. Думаю, такие таланты больше подходят герцогине. И вообще у меня прекрасные сестры!
— У меня когда-то тоже была сестра, — вздохнул Валериан. — Она утонула, возвращаясь с родителями домой из Франции. Моя матушка была наполовину француженкой. После смерти своего отца она вышла замуж, а ее мать вернулась на родину. Мои родители повезли Кэролайн к ней погостить. А на обратном пути почти у берегов Англии разразился ужасный шторм. Корабль вместе со всеми пассажирами пошел ко дну. Кэролайн было всего восемь лет.
Я до сих пор помню ее, но если бы не портрет в фамильной галерее, вряд ли смог бы даже представить ее лицо. Она была хорошенькой и очень озорной девочкой. Однажды, когда мы жили в загородном поместье, выгнала всех кур в поля, чтобы освободить из заточения, поскольку не могла вынести мысли о том, что их обязательно съедят. У нее было такое доброе сердце. Джордж кивнул:
— Как-то Аврора и Калли унесли с кухни черепаху именно потому, что из нее собирались сварить суп.
Мужчины добрались до вершины одного из холмов, разделявших остров. Джордж показал Валериану остальные поля и дом Мередитов, который теперь перешел к Авроре. Отсюда Валериану были видны весь остров и синяя гладь моря.
— А что это за земля? Кто-нибудь там живет? — спросил он, показывая вдаль.
— Это остров Святого Винсента, населенный карибами. Они нас не трогают, как, впрочем, и мы их, — отозвался Джордж. — Беднягам так досталось от британцев, французов, испанцев и даже голландцев, что они хотят одного — жить в мире и покое.
— А где Барбадос?
— Сегодня немного туманно, и его трудно разглядеть. Мы как раз между двух островов.
Валериан Хоксуорт еще раз посмотрел вниз. Земля напоминала изумруд, брошенный на аквамариновый бархат. В лазурном небе ярко сияло солнце. Он никогда не представлял, что на свете может существовать такая красота. На ближайшем дереве сидели темно-зеленые птички с сапфирово-синими хвостами, такими же кончиками крыльев и светлыми клювами. На каждой ярко-оранжевая «шапочка». Он показал Джорджу на маленькую стайку:
— Как они называются?
— Тайомойды, разновидность местных попугаев. Правда, чудесные?
— В жизни подобных не видел. Попугаи, которых привозят в Англию, обычно синие с золотистым или белые.
— По-моему, таких больше нигде не водится. Они совершенно безвредны и не трогают тростник, поэтому мы позволяем им свободно тут гнездиться.
Мужчины спустились с холмов, а когда снова оказались в поле, навстречу бросился высокий, опрятно одетый негр.
Ознакомительная версия.
