Не совсем доверяя ей, Ройс не отходил от ванны, прекрасно видя все легкие изгибы ее тела, которые она пыталась скрыть от его беспощадных глаз. Не в его привычках было медлить с помощью, но в отношении этого дразнящего и вызывающего маленького существа он вполне мог сделать исключение!
Со стороны двери послышался шум. Посмотрев через плечо, Ройс не слишком удивился, увидев Слуг, заглядывавших в кухню.
— Да, уже можно, входите. Мы не убили друг друга, — сказал он, бросив на Пип задумчивый взгляд, — однако… Подозрительно глядя на вновь вошедших, Пип тихо сказала:
— Я не хочу, чтобы они прикасались ко мне! Я сама помоюсь.
Без труда представив себе, с каким удовольствием — при других, разумеется, обстоятельствах — он сам бы искупал ее, Ройс вытеснил это соблазнительное видение и строго спросил:
— Ты обещаешь, что не убежишь?
Пип энергично закивала своей черной головой.
— Хорошо. Пока я оставляю тебя. Поговорим завтра утром. Запомни, что за тобой будут постоянно следить и что все двери этого дома заперты для тебя. — С этими словами Ройс Манчестер вышел из кухни.
В три часа пополуночи Пип бесшумно выскользнула из своей каморки и крадучись прошла через комнату слуг. До кухни она добралась без приключений и уже пересекла ее, до половины, направляясь к запертой входной двери, как почувствовала вдруг, что она не одна.
Пип застыла на месте. Все ее чувства напряглись в попытке обнаружить, где прячется другой. После нескольких секунд давящей тишины она услышала слабый шум слева от себя. Пип осторожно повернула голову в ту сторону. Ее глаза силились разглядеть хоть что-нибудь в непроницаемой темноте. И снова мурашки пробежали по ее телу: как ни странно, в комнате было двое незнакомцев, а не один! Едва она осознала этот поразительный факт, как получила сильный удар по голове.
Она только чудом не потеряла сознание. Но падая, от-, реагировала как должно — изо всех сил вонзив локоть в живот нападавшего. Прозвучавшее вслед за этим приглушенное ругательство в мгновение ока наполнило Пип дикой радостью.
Не обращая внимания на то, что кровь стучала у нее в висках и перед глазами кружились огненные колеса, она обернулась на голос ругавшегося — лучший в мире голос!
— Джако! Ты?
— Проклятие! Кто же еще, черт возьми? — Джако зарычал на нее. — О Боже, Пип, ты продырявила мне живот!
— Так тебе и надо! В следующий раз не будешь красться за мной в темноте, — ответила она шепотом, потирая шишку на голове. — И нечего жаловаться! Это ведь меня треснули по голове!
— Тише! — прошептал Бен, подходя к брату и сестре. — Забыли, где мы?
Пип и Джако притихли, поглаживая свои болячки. Через секунду Пип спросила:
— Ну, чего мы ждем? Идемте же!
Наступила странная пауза, и Джако спокойно, слишком спокойно произнес:
— Нам надо поговорить с тобой, Пип. Мы тут кое-что придумали.
Пип забеспокоилась и почти с раздражением спросила:
— А разве мы не можем сперва удрать отсюда, а потом разговаривать?
Снова непонятная пауза. Беспокойство Пип росло. Ее братья что-то недоговаривали, что-то такое, что, чувствовала Пип, все переменит в ее жизни. И она со страхом ждала, что теперь будет.
Легкий звук нарушил тишину — это Бен зажег маленькую свечку, которую всегда носил в кармане. При слабом свете дрожащего пламени они смотрели друг на друга.
Пип совсем забыла, что на ней надето старенькое платье служанки Айви, но выражение восторга на лицах братьев сразу напомнило ей об этом.
— У, — гордо произнес Бен, — ты просто принцесса!
Джако тоже не мог поверить собственным глазам:
— Пип! Кто бы мог подумать, детка, что ты станешь такой раскрасавицей, едва наденешь платье!
Пип улыбалась, наслаждаясь комплиментами братьев. Забыв о необходимости бежать, она кокетливо подхватила юбку и принялась кружиться перед ними.
— Вы думаете, я и вправду ничего? — робко спросила она.
Братья радостно закивали. Но улыбки их вдруг разом погасли, и Джако вздохнул:
— Как тебе здесь?.. Скажи, тебя никто не обидел? Пип покачала головой.
— Нет, — честно ответила она. — Почти все добры ко мне. Слуги еще боятся меня, но они не злые. Нет, меня никто не обижал. Накормили вволю…
— В таком случае не можешь ли ты задержаться здесь еще немного?
— Остаться здесь? — Пип не верила своим ушам. — «Почему я должна здесь оставаться? — Ее охватила тревога. — Я хочу домой!
Джако произнес чуть слышно:
— Пип, мы с Беном подумали, что здесь, может быть, самое безопасное место для тебя.
— Безопасное? Но почему? Почему я не могу чувствовать себя в безопасности вместе с вами?
Джако и Бен переглянулись. Бен произнес:
— Пип, мы уже собирались пойти за тобой, но тут пришел главарь. Он был взбешен как никогда. — Бен вздрогнул. — Я действительно на мгновение подумал, что он пустит в ход кулаки. — Его голос стал тише, и он угрюмо сказал:
— Но, Пип, знаешь, почему он взбеленился? Из-за тебя! Из-за того, что ему до тебя не добраться!
Пока Пип недоумевающим взглядом смотрела то на одного, то на другого, Джако продолжал взволнованным, настойчивым голосом:
— Разве ты не понимаешь, Пип! Здесь ты в безопасности! Здесь он тебя не достанет. — И нехотя добавил:
— Пип, он был так зол, что не стеснялся в выражениях и дал нам с Беном ясно понять, что он задумал сделать с тобой…
Джако нахмурился:
— Он бормотал жуткие вещи, вроде того, что ты станешь орудием мести за все выпавшие ему в жизни обиды и насмешки. А еще — что не будет ждать больше ни дня и сразу потащит тебя в свою постель. Если ты сегодня вернешься домой вместе с нами, — повысив голос, с болью проговорил Джако, — завтра в это же время ты станешь его любовницей, хочешь ты этого или нет!
Пип подавила застрявший в горле комок. «Никогда!»
— Мы же можем найти другое место, где я могла бы спрятаться! — отчаянно предложила она.
— Ты знаешь место, где главарь не найдет тебя? — только и спросил Джако.
Пип покачала головой и ответила глухо:
— Хорошо. Я остаюсь. — И тут же воскликнула С болью в глазах:
— А вы? Что будет с вами? Что вы ему скажете?!
— Мы просто скажем ему, что дом слишком велик, чтобы обыскать каждую Комнату, и что, прежде чем мы отыскали тебя, проснулся один из слуг и нам пришлось уносить ноги.
— Но он снова пришлет вас сюда!
— Конечно, он так и сделает, но по крайней мере на несколько дней мы собьем его со следа.
Слова Бена не принесли большого облегчения Пип.
— Мне это не нравится! Он убьет вас, если подумает, что вы ослушались!
— Не думаю, — ответил Джако спокойно; — Прежде всего ему никогда не придет в голову, что мы соврали ему. Ведь раньше мы всегда слушались его беспрекословно. Почему бы нам не подчиниться И на этот раз? — Не ожидая — ответа, он продолжал:
