— Господи! Мой добрый ангел, и прекрасный ангел к тому же!
— Далеко не ангел, — сухо заметила она и подошла поближе. — Я смотрю, вы снова оделись. Высохла ваша одежда?
— Вполне высохла. — Он нахмурился. — Что вы здесь делаете, если вы француженка?
— Это длинная история. Как вы себя сейчас чувствуете? — Изабелла опустилась на колени рядом с молодым человеком, положив свой узелок, развернула салфетку. — Я принесла вам немного поесть. Лучше я ничего не могла найти, но все испечено сегодня, — с беспокойством сказала девушка.
— Выглядит соблазнительно, а пахнет еще более соблазнительно. Вы это украли для меня?
— Не совсем так. У меня есть друзья. Дайте мне сначала посмотреть вашу рану на голове. Я волновалась за вас утром.
— С раной дело обстоит неплохо. Немного болит, когда резко двигаю головой. — Он откусил большой кусок пирога с мясом. — Вот нога меня беспокоит. Я пытался пройтись, но смог сделать только несколько шагов. Боюсь, придется мне остаться на вашем попечении еще несколько дней. Безопасное ли это место?
Изабелла была в нерешительности. Она не подумала о том, что будет, если его здесь обнаружат. Ведь путники и бродяги иногда находили себе пристанище в этих заброшенных хижинах.
— Сюда мало кто ходит, разве только рыбаки. — Она села и серьезно спросила: — А что с вами случилось? Вы бежали из Франции?
— Похоже что так, верно, — грустно ответил он. — И в большой спешке. Видите ли, у меня не было никакого желания записываться в армию Бонапарта, но избежать этого очень трудно. В Кале я нашел капитана, который за плату согласился переправить меня на своем судне в Англию, но посреди пролива у нас возникли трудности…
— Вероятно, из-за таможенных судов в поисках добычи. А потом они забрали ваши деньги и бросили вас за борт?
— Откуда вы знаете?
— Догадываюсь. Это и раньше случалось. Закон очень суров к тем, кто пытается нелегально проникнуть в страну, и к тем, кто им помогает.
— А теперь, если меня поймают, то как только я открою рот, меня арестуют как шпиона и отправят в тюрьму.
— Возможно. Сейчас в Дуврской тюрьме таких много.
— Брр! — содрогнулся юноша. — Лучше уж пусть сразу ставят к стенке и расстреливают.
— О нет. Это было бы ужасно!
— У меня есть друзья в Лондоне, но как до них добраться? Вот в чем проблема.
— Я уверена, вы найдете выход. Можете остаться здесь на несколько дней, — горячо продолжала она. — Я могла бы приносить вам еду, а когда вы поправитесь…
— То смогу отправиться в дорогу. — Он мило улыбнулся ей. — В тот же момент, как я увидел вас, я понял, что вы будете моим ангелом-хранителем.
Он взял руку девушки и поцеловал, и тут Бет, терпеливо ожидавшая хозяйку у порога, вскочила и зарычала.
— Кажется, вашей собаке я не нравлюсь, — сказал он, улыбаясь.
— О, Бет очень дружелюбная собака, но немного ревнива. — Изабелла протянула руку. — Пойди сюда, глупая. Иди познакомься.
Однако Бет, готовая любить всех подряд, упрямо стояла на месте, отказываясь подойти к незнакомцу и не принимая кусочка лепешки, которую тот ей протянул.
— Она хочет сказать вам, что мне нельзя доверять, — произнес юноша. — Je suis désolé[5].
— Вовсе нет. Она дает понять, что пришло время ужина, и она права. — Изабелла встала. — Я не должна задерживаться. Если я опоздаю, то начнутся вопросы. Но я приду завтра рано утром и принесу компресс из настоя трав для вашей ноги.
— Вы еще и лекарь? Как мне повезло. — Он поймал ее руку, когда она собиралась уходить. — Как зовут мою спасительницу?
— Изабелла, — робко ответила девушка. — А вас?
— Моя мать звала меня Люсьеном. Какое-то мгновение она не могла сдвинуться с места, захваченная в плен чарующим взглядом, потом резко вырвала свою руку.
— Я должна бежать. До свидания, до завтра.
— До завтра, Изабелла. Ma belle[6].
Она ушла, а юноша со вздохом облегчения откинулся назад. Весь день он горевал по поводу своих безнадежно рухнувших планов, но теперь передышка обеспечена, причем самым приятным образом. Конечно, девушка могла бы предать его, но он ей доверял. Трудная жизнь с раннего детства научила его разбираться в людях, к тому же он вполне осознавал свои способности очаровывать. В запасе было несколько дней, чтобы подумать о будущем.
Когда Изабелла вернулась домой, шел уже восьмой час. Она поспешно поднялась в свою комнату, вымыла руки и привела себя в порядок, прежде чем пойти ужинать с миссис Бедфорд. Когда дядина семья жила в Лондоне, они с Ги обычно ужинали в комнате экономки.
— Сегодня ты припозднилась, дорогая, — мягко сказала миссис Бедфорд. — Неужели ты так долго была у мистера Холланда?
— Нет, но вечер был изумительный, и я пошла с Бет к морю. Там так прохладно, а это так приятно после дневной жары, и я зашла дальше, чем намеревалась.
— Ты не должна ходить туда по вечерам. Мало ли кого можно встретить.
— Обычно там бывают только рыбаки и дети. Многие из них мне знакомы.
Миссис Бедфорд нахмурилась.
— Твой брат был с тобой?
— Сегодня нет. Наверное, мистер Форест задержал его.
— Хорошо, не будем ждать его. Позвони, пожалуйста, в колокольчик, милая.
Ужин подали, а Ги так и не пришел. Потом Изабелла уединилась в своей комнате. Было жарко и душно, она пошире раскрыла окна и достала книги. Ей нужно было перевести латинский стих к следующему занятию с мистером Холландом, но как она ни старалась, мысли ее были далеко от изящных стихов Горация.
Quis multa gracilia te puer in rosa
perfumis liquidis urget odoribus…
«Что за юноша с волосами, умащенными благоуханными маслами, ласкает тебя, Пирра, в гроте, убранном розами…»
Нет, это грубо и нескладно. И недостойно оригинала. Она с отвращением отбросила карандаш. Сегодня получалось плохо, слова не приходили на ум, а мысли упрямо возвращались к событиям прожитого дня. «Люсьен», — вспомнила она. Она не знала никого с таким именем. Было ли оно настоящим? Откуда он явился и зачем? Было что-то притягательное и необычное в его бархатистых глазах и смуглой коже оливкового оттенка. Он не был похож ни на кого из тех, с кем ей доводилось когда-либо встречаться, хотя надо признать, что ее опыт общения с другими людьми был весьма ограничен.
Девушка оттолкнула книги, встала, подошла к окну и облокотилась о подоконник, вдыхая полной грудью ароматы летнего вечера. Она вдруг остро почувствовала, как устала от этой замкнутой однообразной жизни. Но должен же когда-нибудь придти этому конец? У Изабеллы появилось жгучее желание убежать из дома на берег моря, туда, где ветер будет трепать ей волосы, ласкать ее щеки, сольется с ее губами в соленом терпком поцелуе.
