– Мои родители были актерами… Они ездили по всей стране и давали спектакли по пьесам Шекспира, пели, танцевали… Удивительные люди!.. Жаль их… Погибли при пожаре, когда загорелся театр в Сан-Франциско. Мне в то время исполнилось десять лет.
«А у него большие руки с длинными тонкими пальцами… Чистые, но не изнеженные. Сильные… Они могут прижать корову к земле, чтобы поставить клеймо, или построить вокруг фермы забор. Не избалованные ничегонеделанием, но все-таки нежные… Они могут держать ребенка, не причиняя ему вреда».
– Продолжайте, – тихо попросил Девлин. Она пристально посмотрела на него и отвела глаза в сторону.
– Не стало моих родителей, и меня поместили в приют для сирот в Сан-Франциско. Мне там очень не понравилось. Тем более, миссис Хардиган не одобряла моего происхождения. Да и вообще ей ничего не нравилось во мне. Она так и не смогла найти семью, которая бы приняла меня, хотя и пыталась это сделать. Просто мне было больше лет, чем хотелось бы ищущим ребенка. Кроме того, я привыкла все время путешествовать и поэтому чувствовала себя заточенной, как в тюрьме… Мне удалось покинуть приют в семнадцать лет и присоединиться к театральной труппе. Я хотела стать такой же великой актрисой, как и моя мама.
Действительно, Анджелика играла неплохо, и долгое время ощущение счастья не покидало ее. С тех пор, как она выступила в своей первой заглавной роли, ей сопутствовал успех. Красота и талант молодой девушки привлекали мужчин. Они слетались, как пчелы на мед, полные решимости соблазнить темпераментную актрису с роскошной фигурой, копной золотистых волос и блестящими зелеными глазами. Но Анджелика сумела дать им всем достойный отпор.
Она очень быстро устала от актерской бродячей жизни и поняла, что годы, проведенные в приюте, скучала не по путешествиям. Пребывание вместе с родителями делало переезды из одного города в другой волнующими и интересными, а вот без них все было не так. Анджелика осознала: ей нужна своя семья, дом, дети. Она хотела любить и быть любимой.
Ей так хотелось подарить свою девственность человеку, за которого она однажды выйдет замуж…
– И вам это удалось? – осторожно поинтересовался Девлин.
Анджелика удивленно подняла на него глаза, пугаясь, что он прочитает ее мысли.
– Удалось что? – переспросила она, чувствуя, как щеки заливает румянец.
– Стать такой же великой актрисой, как и ваша мать.
– Говорили… Да, у меня получилось, – ответила Корралл после долгой паузы.
«Заметил ли он мое смущение? Догадался ли о его причине?.. Да-а, кажется, от его глаз ничего не скроешь, – подумала Анджелика. – От глаз меткого стрелка… Особенно от таких черных и притягательных, как у него. Они должны быть холодными и безжалостными… Но у него они… кажутся… нежными… и понимающими».
Она отвела взгляд в сторону и сосредоточилась на пейзаже за окном вагона.
– Мне исполнилось двадцать три гола, когда после закрытия шоу я оставила труппу. Тогда и пришлось переехать из Денвера в Вуд-Блафф… Там у меня родился Робби…
* * *
Она многого не договаривала… Например, кто является отцом ее сына. Тоже актер? Из-за этого пришлось оставить труппу? И почему Корралл уехала из Денвера в такой маленький городишко, как Вуд-Блафф? Можно было бы просто притвориться вдовой… Зачем ей нужно, чтобы все считали ее замужней женщиной?
Девлин тут же хотел попросить Анджелику ответить на все эти вопросы, но… Она выглядела такой грустной и расстроенной, что он не смог заставить себя причинить женщине еще большую боль.
Повинуясь какому-то импульсу, скорее, по наитию, Брениган протянул руки и сжал ее ладони.
– Ну, а теперь позвольте мне рассказать вам о нас.
В его глазах заплясали веселые огоньки.
– Мы с вами познакомились в Денвере. Я несколько лет перегонял скот… На этот раз мой путь пролегал в… Ну, скажем, Монтану…
Почесав затылок, Девлин продолжил:
– А случилось это в… м-м-м… восемьдесят первом. Я остановился в Денвере и решил пойти на спектакль заезжей труппы. Увидев вас на сцене, решил задержаться в городе еще на немного. Тем вечером я прошел за кулисы к вам в гримерную, и меня представили…
Уголки ее рта при этих словах дрогнули в ответной улыбке.
– Мне, конечно, не хотелось иметь ничего общего с бродягой. Ковбои не по мне…
– Но ты уступила моему неотразимому обаянию, – добавил Девлин, довольно улыбаясь. – Я пообещал тебе, что если ты выйдешь за меня, то с перегоном скота будет покончено, а мы поселимся в симпатичном домике.
– И я оставила сцену, чтобы стать твоей женой. Он почувствовал аромат ее духов и неожиданно обнаружил, что смотрит на ее нижнюю полную губку, вспоминая о сладости поцелуя.
– А где же мы жили после нашей свадьбы, мистер Брениган?
О, Боже, как ему нравится этот низкий голос, от которого по всему телу разливается тепло!
– Девлин?
– Гм-м-м… Ну… – Брениган выпустил ее руки из своих и выпрямился, – в маленьком городке в Колорадо, который называется… Харперсвиль… Я был там помощником судьи… Там и родился наш сын.
Анджелика посмотрела на Робби, глядевшего с прежним интересом в окно. Улыбка исчезла с ее лица, когда она снова взглянула на Девлина.
– Мистер Брениган, вы отлично справляетесь со своей ролью! Ваше призвание – сцена, а вы стреляете из револьвера…
Корралл протянула руки к сыну и посадила его к себе на колени, словно испугалась, что мальчик запачкается. Затем она принялась смотреть вместе с Робби в окно, что-то нашептывая ему на ухо и показывая пальцем на проплывающий мимо пейзаж.
Стена, которую Анджелика воздвигла между ними, оказалась невидимой, но абсолютно непреодолимой, поэтому Девлину показалось, что несколько минут беззаботной болтовни просто пригрезились ему.
«Черт бы побрал эту женщину! Если ей не хочется проводить время с бродягой, – или чтобы ее сын не общался со мною – то зачем она обращалась ко мне со своими предложениями?» – со злостью подумал Брениган.
Тупая боль в плече стала еще сильнее. Девлин нахмурился, натянул шляпу пониже на глаза и, уронив голову на грудь, забылся успокоительным сном.
* * *
Тух-тух… Тух-тух… Тух-тух…
Ритмичное постукивание колес поезда вскоре убаюкало и Робби. Анджелика положила мальчика рядом с собою на сиденье и тайком бросила взгляд на мужчину напротив. Кажется, он тоже спал. Она подняла голову и принялась откровенно рассматривать его.
При желании Корралл могла бы попытаться все отрицать, но правда заключалась в том, что Девлин Брениган казался ей более привлекательным, чем считалось благоразумным. У нее каждый раз захватывало дух, когда он улыбался ей. Пульс учащался, и Анджелика чувствовала, что желанна ему.
