— Ну вот, мы и приехали.
Абигейль подняла глаза, но ничего не увидела и, повернувшись к нему, спросила:
— Откуда ты знаешь? — Она ожидала увидеть сторожку или какое-нибудь иное сооружение, но ее взгляду открывались только простиравшиеся на многие мили предгорья.
Бойд указал на едва различимую ниточку ограды.
— Вот граница ранчо.
— И кого же эта ограда здесь должна впускать или не выпускать?
Абигейль не верила своим глазам. Неужели они забрались почти на край света только для того, чтобы поглядеть на накрученную на колья проволоку?
— Это очень важная разделительная ограда. Она не дает нашему скоту перебираться на территорию, принадлежащую Мак-Интайрам. В миле отсюда находится жилище сторожа, скотника Гарольда Росса. Он здесь живет. Гарольд расскажет нам, в каком состоянии находится здешнее пастбище.
— Ну, и чему я здесь научусь? — запротестовала она, полагая, что, кроме перетруженных мышц, ничего не вынесла из этой поездки.
— Владелец ранчо или его управляющий должен знать каждого человека, который на него работает. — Бойд встретился с ее взглядом и поправил себя: — Или на нее. Тебе следует знать, какую работу выполняет каждый из них, честно ли относится к своим обязанностям. Можешь ли ты поручиться, что он регулярно проверяет состояние изгороди и чинит в ней прорехи, или весной тебе предстоит потерять половину скота, так как твой сторож провел зиму, сражаясь с виски, вместо того чтобы служить тебе верой и правдой. Единственный путь обеспечить выполнение работниками своих обязанностей — следить за ними, проверять их работу и затем решать, совпадают ли их рассказы с тем, что ты только что видела. Управлять ранчо из кресла невозможно.
Абигейль расслабилась — тело требовало теплой ванны и мягкой постели.
— А я и не рассчитывала управлять из кресла. Я только хотела знать цель настоящей экскурсии.
— Когда мы поедем к сторожке, смотри направо. Попытайся обнаружить, нет ли в ограде дыр или мест, где провисла проволока и скот может перебраться на другую сторону.
Смотреть на ограду, когда все внимание сосредоточено на том, как бы удержаться в седле? Бойд хотел слишком многого. Подъемы и спуски были коварны и пугающи, но она что есть силы держалась за поводья и только иногда посматривала направо.
Тропа понемногу спускалась и становилась все уже. Абигейль уже совсем не следила за оградой — остаться живой было куда важнее. Расщелина, по которой они ехали, все расширялась, образуя глубокую пропасть. Ее охватила слабость от сознания того, что она упадет туда, если лошадь оступится и она соскользнет с нее.
— Красиво здесь, не правда ли?
Абигейль подняла голову, продолжая уделять все внимание дороге.
— Да… красиво.
— Какую местность ты любишь больше всего?
«Гладкую дорогу», — хотелось ей сказать.
— Ну… я не знаю. — Она на мгновение закрыла глаза, произнеся про себя молитву. — А ты?
— Я люблю, когда видно на многие мили вокруг, как бы с вершины горы.
— Нам еще долго придется ехать по вершинам?
— А что? Ты боишься высоты?
Абигейль взглянула на зияющую пропасть сбоку. Тропа все сужалась, и стало ясно, что они едут по гребню горы.
— Это… пожалуй, что-то другое.
— Люди, попадая в горы, первое время очень нервничают. Но потом привыкают.
Она посмотрела в бездонную пропасть, на дне которой, без сомнения, лежали кости других идиотов, поехавших этой дорогой.
— Я уверена, что ты совершенно прав.
— Там, впереди, дорога выравнивается. И оттуда уже близко до сторожки. Ты не заметила разрывов в ограде?
Абигейль рывком повернула голову направо, вспомнив о его поручении.
— Нет… ну… кажется, нет.
— Тогда ты со знанием дела можешь разговаривать с Гарольдом о состоянии ограды на его участке.
— О… да. Конечно. — Абигейль пыталась говорить уверенно. Многое ли она проглядела? — Я готова к встрече с ним. — «И к прекращению этой чертовой поездки», — мысленно добавила она.
Дорога начала расширяться и выравниваться. Теперь можно было отъехать от края, грозящего ей падением в пропасть, и вздохнуть с облегчением.
— Сейчас можно ехать побыстрее. Скоро мы доберемся до места. — Бойд перевел своего жеребца на медленный галоп и поехал впереди нее.
Абигейль стиснула зубы, предчувствуя боль, которая, как она знала, будет все сильнее отзываться с каждым скачком кобылы, но тем не менее подхлестнула Долли и на последнем дыхании поскакала вслед за Бойдом. Через некоторое время показались очертания хижины. Если бы она захотела выразить свою радость открыто, то громко прокричала бы: «Слава Богу!» — но вместо этого, к удивлению Бойда, одарила его широчайшей улыбкой. Очевидно, он ожидал, что в конце пути его спутница полностью выдохнется.
Абигейль сузила глаза и подумала, не умышленно ли он выбрал эту опасную дорогу — с тем чтобы заставить ее признать поражение и нанять управляющего. Она совсем не была такой слабой, какой казалась окружающим. К примеру, когда дело касалось ее сына, она могла призвать себе на помощь силы, которых никто в ней даже не подозревал.
— Ты готова выступить в качестве босса? — спросил Бойд.
Абигейль не была уверена в том, что правильно поняла его, и осторожно ответила:
— Надеюсь, я смогу этому научиться.
— Отлично. Быстрые решения могут как обогатить ранчо, так и разорить его.
Абигейль вздохнула. Какие именно решения? Не желая показать свое невежество, она воздержалась от вопросов. Число их, судя по всему, будет расти с каждой минутой.
Приближаясь к хижине, она следила за Бойдом, ожидая каких-нибудь указаний. Он соскочил с лошади, и она последовала его примеру. Они не успели постучаться, как дверь открылась, и на пороге появился сторож. Абигейль подумала, что его работа неразрывно связана с одиночеством, поскольку до ближайшего живого человека было несколько часов езды. В ней заговорила присущая ей заботливость.
— Добрый день, Гарольд, — приветствовал его Бойд.
— Какая неожиданность, — ответил тот. — Очень приятная неожиданность, — добавил он, с любопытством посматривая на Абигейль.
— Это миссис Ферчайлд.
Он протянул ей руку.
— Гарольд Росс, мэм.
— Рада с вами познакомиться. Вы новенький на ранчо Трипл-Кросс?
Он почесал свои редкие темные волосы.
— Я работаю здесь уже больше шести месяцев.
— Он все время находился тут, — пояснил Бойд.
Ситуация прояснилась. Абигейль знала имена почти всех работников ранчо, а этот был ей незнаком.
— Приятно иметь вас работником Трипл-Кросс.
