– Молодая женщина? Почему ты сразу не сказал?
– Я не думал, что это так важно, – пожал плечами Лестер. – И потом, ты же сам спросил про мои дела. Ладно, она ждет на улице.
Это может быть только Лора! Но почему она пришла сюда, в палатку для мужчин, да еще так поздно? Определенно что-то случилось.
Схватив пиджак, Ник понесся к выходу. Было темно, и он сперва не увидел никого.
– Кто здесь? – крикнул он. – Отзовитесь!
– Это я.
Он едва услышал тихий голосок, и в ту же секунду белая фигурка появилась из-за палатки. Ник шагнул вперед.
– Лора, это ты?
– Да, – произнесла она слабым голосом.
Он бросился к ней и при тусклом свете, просачивающемся из двери палатки, увидел, что волосы ее растрепаны, а сама Лора кутается в большую шаль.
– Иди сюда, – сказал он, взяв ее под руку. – Давай зайдем за угол.
За палаткой Лора прислонилась спиной к сосне, она едва держалась на ногах. Ник прижал ее к себе и почувствовал, что она дрожит всем телом. Девушка дышала тяжело, с надрывом, то ли плакала, то ли вот-вот заплачет. Ник ощутил прилив нежности. Господи, как она дорога ему!
– Лора, дорогая, что тебя так беспокоит? Что случилось?
Она молча распахнула шаль, и Ник увидел под ней корсет, бледную кожу и свисающие лохмотья материи.
– Это он сделал, – сказала она. – Хотел избить меня.
Ника охватил праведный гнев, в ярости он сжал кулаки.
– Кто? Кто посмел поступить так с тобой? Лора опять завернулась в шаль.
– Мой отец. Он приехал домой раньше, чем я думала. И он… О, это было…
Она не смогла больше говорить, рыдания вырвались из груди. Ник рассвирепел: как мог этот негодяй так поступить с собственной дочерью! Он прижал Лору к груди и стал гладить ее по голове.
– Его надо самого высечь, я бы с удовольствием это сделал.
Лора подняла к нему заплаканное лицо.
– Это не поможет. И не изменит ничего. Что случилось, то случилось. Я больше не могу оставаться в Пасифик-Гроув, Ник. Мне надо уехать. Но что я буду делать? У меня почти нет денег. Мне стыдно говорить тебе об этом, но у меня больше никого нет. Возьми меня с собой, когда вы поедете. Я найду какую-нибудь работу, буду прислуживать, если надо, но я должна уехать отсюда. Ты возьмешь меня с собой?
В это время луна вышла из-за облака и осветила ее лицо. Сколько отчаяния было в ее глазах! У Ника сжалось сердце. Он понимал, что не отпустит ее ни за что на свете. Он стал судорожно соображать, что можно сделать.
– Ты говорила, что умеешь играть на фортепиано. Так? – спросил он.
– Да, действительно, – растерянно пробормотала Лора.
Он улыбнулся и нежно поцеловал ее.
– Тогда, думаю, твоя проблема решена. И прислуживать тебе не придется.
– Решена? Каким образом?
– Я только что узнал, что оркестру в «Чатакуа» требуется пианистка, причем срочно. Что скажешь?
Лора не смела и надеяться. Она улыбнулась.
– А ты думаешь, меня возьмут?
– А почему бы и нет? Я пойду и скажу Лестеру об этом прямо сейчас. Тогда он не станет подыскивать другого человека на это место. А тебя я отведу в женскую спальню, там наверняка найдется место. Утром ты поиграешь профессору Лоутону, дирижеру, а после того как тебе дадут работу, отправишься домой и заберешь вещи.
Лора широко раскрыла глаза, и он легонько потрепал ее по плечу, успокаивая.
– Можешь подождать, пока отец уйдет куда-нибудь. Он же выходит по делам, правда?
Она кивнула.
– Тогда решено. Ты поедешь в составе труппы «Чатакуа», и мы будем вместе. Видишь, как все удачно получается.
– Пусть дирижер сперва даст мне эту работу, – усмехнулась она.
– Если ты хорошо играешь, – рассмеялся Ник, – а ты утверждала, что это так, то он обязательно согласится взять тебя. Как же он устоит против такой красивой и талантливой девушки? Я не смог. Ник снова заключил Лору в свои объятия. Он был очень доволен собой. Преисполненный нежности к девушке, он гладил ее по волосам. Да, он готов на что угодно ради нее, все сделает, чтобы она была счастлива.
Неожиданно раздался звук торопливых шагов, шуршание листвы, и чья-то крепкая рука схватила Ника за плечо и развернула его. Ник отпустил Лору, которая вскрикнула и прижалась в испуге к дереву. Прямо перед ними стоял широкоплечий мужчина высокого роста и с ненавистью смотрел на обоих. Ясно, это отец Лоры.
– Дьявольское отродье! – прохрипел он, сверкая очами. – Соблазнитель невинных девушек!
Ник вырвался из его рук, одернул сюртук и высокомерно поглядел на Перселла. Он тоже рассердился и приготовился вступить с ним в схватку. Меньше всего ему хотелось встречаться и ругаться с Перселлом, но, похоже, выбора нет. Этот человек решил настоять на своем, он не остановится ни перед чем, чтобы проучить дочку. Что ж, пора дать ему достойный отпор. Если не сделать этого немедленно, потом будет поздно. Сейчас главное – не показать виду, что он его боится.
– Если вы обращаетесь ко мне, сэр, – сказал Ник, – то я бы посоветовал вам воздержаться от подобных слов.
Сэмюел Перселл, злобно прищурив глаза, посмотрел на Ника, который в этом взгляде ощутил всю силу его гнева.
– А вы знаете, кто я, молодой человек?
– Полагаю, вы – отец Лоры. Она рассказывала мне о вас, – сказал Ник, в его голосе звучали металлические нотки.
– И вы все-таки смеете смотреть мне в глаза, после того как я застал свою дочь в ваших объятиях здесь, в укромном месте? И вам совсем не стыдно?
Ник выпрямился и гордо поднял голову. Правда, этот верзила немного напугал его сначала, но боязнь оказаться трусом в глазах Лоры была сильнее мимолетного испуга. Да и наглость этого человека выводила Ника из себя.
– Мне бывает стыдно за свои некоторые поступки, но сейчас отвечу прямо – мне нечего стыдиться, потому что я не сделал ничего дурного.
– Вы считаете, что, соблазнив невинную девушку и заставив ее пойти против любящей семьи, вы не совершили ничего дурного? Да что же вы за человек?
Ник и бровью не повел. Он чувствовал себя на редкость уверенно.
– Что я за человек? Да уж, во всяком случае, не из тех, кто срывает одежду с собственной дочери и угрожает избить ее только за то, что она посетила невинное и познавательное представление.
Перселл сделал шаг вперед. Ник чуть было не попятился, но сдержался и продолжал стоять, готовый в любой момент оказать сопротивление.
– Я имею право обращаться с ней, как мне вздумается. Я – ее отец, сэр, и ответственность за нее лежит на мне!
Позже Ник не мог понять, почему он ответил именно так, а не иначе. Он был настолько захвачен драматизмом ситуации, так серьезно принял свою роль в этом чудовищном конфликте, что слова сами сорвались с его губ:
– Больше нет, сэр. В настоящий момент эта привилегия принадлежит мне.
