В трубки раздались гудки, а я обреченно вздохнув, пошла собираться.
В конце концов, я напичкалась разного рода лекарствами, от которых в моей голове немного прояснилось. Нацепив на себя самый теплый свитер, джинсы и расчесав волосы, которые я решила оставить распущенными на время отсутствия единственной резинки, я отправилась к Насте.
На работе кроме напарницы обитали вдобавок и ее дети, которые, наплевав на всех, ползали на кафельном полу, пытаясь рисовать на нем мелками. Когда я попыталась тактично намекнуть, что завтра мне придется все это оттирать, ввиду того, что я теперь подрабатывая еще и уборщицей, мне не менее тактично намекнули помолчать и не мешать детям, когда они хоть чем-то заняты и не донимают мать. Обидевшись на всех, я забрала ведерко с малиной и отправилась в обратный путь.
Доволочившись до дома и сгрузив наконец-то многострадальную малину в холодильник, я рухнула за компьютер, нажав предварительно заветную кнопочку включения. Немного подумав, компьютер милостиво позволил мне открыть окно чата аськи.
На данный момент в он-лайне прибывало несколько университетских приятелей, какие-то полузабытые знакомые, которых я знала еще со школьных времен и Тазик собственной персоной. Немного поудивлявшись такому раннему ее появлению, я отправила ей пламенный привет. В свою очередь, получив от нее приветствие, я отправила привычное "Как дела" и мы начали переписываться в обычном режиме, узнавая, друг у дружки, что новенького произошло за последнее время.
Конечно, многим показалось бы странным, то, что я не скрывала от своей подружки некоторые перипетии моей жизни, тем не менее, я общалась с Тазиком именно так как общалась бы с подругой в реале и поэтому она была посвящена во все события вчерашнего вечера. Она поохала, выразила мне сочувствие и пообещала постараться помочь. Когда я спросила, как именно она собирается это сделать, Тазик ответила, что обязательно найдет выход из этой ситуации или просто "морально затопчет" Нику. Общение с подругой настроило меня на хороший лад, и я все-таки решилась позвонить Илье, чтобы между делом узнать, чем именно он занимается, и где пропадал вот уже больше недели.
-Да,- после долгих гудков раздался в трубке хриплый голос брата.
- Привет, балбес! - радостно поприветствовала его я. - Чем занимаешься? Давай встретимся сегодня? Заходи ко мне домой, а хочешь с ночевкой оставайся, в контру поиграешь, а то я что-то соскучилась по тебе...
- Привет, сестра. Ир, я сегодня не могу, давай как-нибудь в другой раз, - зевнув, проговорил Илья, и я по его голосу поняла, что он, скорее всего еще не встал с кровати.
- Ты что спишь еще? Уже почти час дня, вставай соня! Как тебя еще мамка куда-нибудь в магазин не запрягла?! - удивленно хихикнула и задала, наконец, самый главный вопрос: - А чем это ты в последнее время так занят? На работу устроился?
- Нет, - хмыкнул Илья, - Я вчера очень поздно лег, поэтому еще сплю. А занят я был всю неделю Никой.
Илюхин голос был очень довольным, а мое сердце тревожно замерло в груди. Но я поняла, что мои самые худшие подозрения подтвердились, когда услышала, как на другом конце провода тонкий девичий голосок спросил у моего брата: "Ты уже проснулся, солнышко?". Я быстро попрощалась с Ильей, отключила телефон и в бешенстве бросила его в диванные подушки.
Даже если бы Егор вчера не рассказал мне о том, что творила Ника, после сегодняшнего разговора я все равно бы очень насторожилась. В каком брат не был состоянии - он всегда ночевал дома, зная, что у матери больное сердце и то, что она очень переживает за своего единственного сына. Исключения составляли лишь ночевки у меня дома, которые повелись еще с раннего детства, когда Илюхины родители работали в ночную смену. Но больше всего меня взбесило, что Илья отказался встретиться со мной, несмотря на то, что мы не виделись целую неделю - даже во время ЕГЭ он выкраивал время для встречи со мной. Раньше, уже в то время когда он встречался с Никой, каждые несколько дней Илья хотя бы забегал ко мне на работу. А как насчет того, что встречается он с ней уже больше полугода, но так и не познакомил нас?! В первое время, когда мне было очень интересно посмотреть на новую девушку брата, он ссылался на то, что Ника вечно занята, а теперь что? Теперь мало того, что она не хочет, что бы он нас знакомил, так она еще решила вообще не дать нам видеться?!
Думая свои невеселые мысли и тем самым, раззадоривая себя еще больше, я носилась по квартире как бешеный веник, сшибая все попадавшиеся на своем пути вещи. В таком состоянии меня и застала вернувшаяся откуда-то мама.
-Ирусик, что случилось? Ты какая-то беспокойная, - поинтересовалась мама, увидев, как я самозабвенно пинаю дверь в ванную комнату.
-Все нормально, мам, просто небольшие неприятности, - отмахнулась я и пошла на кухню пить чай, дабы не сломать что-нибудь от злости. Продолжительные чаепития всегда благотворно влияли на мою психику.
-Ты как-то болезненно выглядишь, померяй температуру, - заботливо произнесла мама и поспешила за градусником.
В это время я поставила греться чайник и принялась разбирать пакеты с продуктами, принесенные мамой. Внезапно меня посетила мысль о том, что надо позвонить Егору и рассказать, что Илюхины отношения зашли дальше некуда. Так же в мою светлую головушку, пришла мысль о том, что в критический момент нашим союзником может стать Илюхина мама - тетя Света. Задумавшись опять об Илюхе и его демонической девушке, я не заметила, как начала от злости раздирать на мелкие кусочки пакет из-под продуктов.
-Ира, ну что такое? Ты на меня злишься из-за чего-то? - обеспокоенно спросила мама, протягивая мне градусник.
- Нет, конечно. Просто мелкие неприятности, - как мантру повторила я и принялась ждать пока закипит чайник.
Усилием воли я заставила себя на время забыть о плохом, тем более градусник показал наличие у меня небольшой температуры. Весь оставшийся день я занималась приятным ничегонеделанием, а так же предавалась мыслям о Ратмире и его неожиданном визите. Последней моей мыслью перед сном было то, что завтра надо обязательно выглядеть хорошо.
Перед выходом на работу, несмотря на не совсем пришедшее в норму самочувствие, я решила навести так называемый полный марафет, конечно с поправкой на то, что я все-таки иду не куда-нибудь в клуб. Увы, мне как всегда самой это сделать не удалось, потому что в тех редких случаях, когда мне был нужен марафет, под рукой волшебным образом оказывались Верун или Мила. В общем, прическу, которую я полчаса пыталась соорудить у себя на голове, иначе как убожеством не назовешь. Пришлось опять таки за неимением резинки для волос оставить их распущенными и клятвенно пообещать себе, сегодня же приобрести где-нибудь эту незаменимую вещь. Макияж вышел до жути вульгарным, а юбка, которую я носила довольно редко, повергла меня в уныние одним своим видом. Таким образом, итогом моего полуторачасового пыхтения перед зеркалом стали вчерашние джинсы, свитер, немного подкрашенные глаза и краснющее лицо человека, что есть сил спешащего не работу.
