Она поднялась на возвышение и села на свое место рядом с высоким стулом деда. Для обедающих уже поставили четыре прибора — оловянные тарелки, ложки и серебряные кубки. На столе были хлеб, сыр, тарелка холодного мяса и похлебка. Основная трапеза происходила несколько часов назад. В кубки уже налили вино.
Лорд Стюарт ел и осматривал зал. Кое-кто мог бы счесть его маленьким, и все же он был больше, чем зал в его доме. Два очага, четыре высоких застекленных сводчатых окна, по два с каждой стороны. Каменный пол. Стена позади возвышения закрыта гобеленом. В каменные стены по обеим сторонам окон вделаны флагштоки, с них свешиваются боевые флаги. Сводчатый потолок с резными покрашенными потолочными балками. В зале легко помещаются пять нижних столов и лавки к ним, причем сегодня вечером все они заполнены людьми.
Комната производила впечатление процветания, что далеко не всегда бывало в таких залах. Да и деревня, которую они проезжали, выглядела добротно. Хорошо ухоженные коттеджи, сланцевые крыши в отличном состоянии. Кроме того, он не заметил разбитых окон, а все двери были свежепобелены. На деревенской площади имелся большой круглый фонтан с кельтским крестом. На улицах чисто, а люди выглядели сытыми и упитанными. Да, Брег-Ашер действительно уникален.
Мэгги наблюдала за лордом Стюартом из-под опущенных ресниц и гадала, о чем же он думает.
— Я хочу, чтобы завтра ты провела лорда Стюарта по Ашер-нам-Брегу, — сказал лэрд. — Не по всему, достаточно поездки на полдня, дитя. Объясни ему, как действуют оборонительные сооружения. Только границу не переходите. Ни к чему пока недердейлским Керрам знать, что у тебя появился муж. Мы поговорим с ними, когда ляжет снег. Или весной.
Мэгги кивнула.
— Согласна, — сказала она и повернулась к Фингелу Стюарту: — Их предыдущий глава рода, Эдвард Керр, тоже бывший моим дедом, считал, что я должна выйти замуж за одного из английских кузенов. Но я не хочу, потому что ни к чему нам тут, с этой стороны Ашер-нам-Брега, хозяин-англичанин. Он будет предан английскому королю у власти, а не нашему королю Якову. Если же англичане станут контролировать оба конца прохода, они сведут все к тому, что нарушат наши древние принципы использовать проход только для мирных путников. Моя мать была из недердейлских Керров, очень хрупкая, и не шотландка. А я шотландка, милорд, и отнюдь не хрупкая. Я сильная! — гордо заявила Мэгги.
Сильная, гордая и красивая, думал Фингел Стюарт, пока она говорила. Какая чудесная жена из нее получится!
— Для меня будет честью стать вашим мужем, миледи, — сказал он.
Мэгги вспыхнула, ее щеки сделались цвета бледной розы, что очень ей шло. Она опустила голову, безмолвно отвечая на его комплимент, потянулась к кубку и сделала глоток вина, а потом принялась за еду — причем с отменным аппетитом, как заметил Фингел.
— Она не привыкла, чтобы за ней ухаживали, — негромко произнес отец Дэвид Керр.
— Я удивлен, что она до сих пор не замужем, — так же тихо ответил ему лорд Стюарт.
— У нее самая честная репутация, милорд, — сказал священник. — Она легка на ногу, как олень, которого преследует свора собак. Она ездит верхом в мужском седле и мчится, как демон.
— А какое оружие предпочитает? — спросил лорд Стюарт.
— О, какое только оружие она не предпочитает! Хотя с вами сражаться будет палашом. Она превосходный лучник. Может бить копьем с коня, как любой рыцарь. Весьма искусна в рукопашной. Уж если быть с вами до конца честным, милорд, то моя внучатая племянница чертовски пугает всех тех, кто ее знает, в особенности молодых людей. Именно поэтому никто, кроме этого болвана, младшего брата Хея, не решился принять ее вызов. Она взлетела на коня раньше, чем этот мальчишка успел пробежать пешую дистанцию, и вернулась во двор крепости, когда он сидел там и жаловался на свои окровавленные ноги. Вот тогда он и сдался. Сам лорд Хей не затаил враждебности к Керрам, он предостерегал своего братца против попытки покорить Мэгги.
— Значит, вот почему он тайком отправился к королю, — громко сказал лорд Стюарт. — Его гордость была сильно задета, и он понадеялся, что Яков отдаст ему то, что он не сумел выиграть в честном состязании. — Фингел Стюарт расхохотался. — Он здорово недооценил моего кузена!
— Разве король не мог заключить с Хеями такого же соглашения, как с вами? — поинтересовался священник.
— Нет. Вы, жители границы, народ свирепый, — улыбнулся лорд Стюарт. — Разве не он провел несколько месяцев, пытаясь подчинить себе ваших графов? Король доверяет совсем немногим, мой добрый священник.
— Но вам он доверяет, — сказал Дэвид Керр. — Вы с ним одна кровь.
— Даже на кровь не всегда можно полагаться, — мудро произнес Фингел Стюарт. — Я исключение не только из-за кровного родства с королем. Моя бабка со стороны матери была сестрой деда теперешней возлюбленной короля, Джанет Мунро, так что мы с королем связаны двойными узами. Именно Джанет Мунро рассказала королю обо мне и о том, что Стюарты Торрские никогда не предавали своих королей. До того дня король понятия не имел о моем существовании, несмотря на наши кровные узы.
— Я слышал рассказы и о положительных, и об отрицательных чертах короля, — заметил отец Дэвид. — Но ваша история особенно интересна, милорд. Хорошо, что Яков Стюарт признал ваше родство, но еще лучше то, что вы никогда не были втянуты ни в какие заговоры, окружающие его с самого несчастливого детства.
— Я на шесть лет старше короля, — сказал лорд Стюарт.
— Значит, вам лет тридцать или около того, — заметил священник.
— Около того, — согласился лорд Стюарт.
— Вы женитесь поздно или уже были женаты раньше? — осведомился священник.
— Я никогда не был женат, и мне неизвестно, есть ли у меня незаконнорожденные дети. Хотя я знавал нескольких женщин, мне никогда не хватало средств содержать возлюбленную, — честно признался лорд Стюарт. — Вы хотите узнать что-нибудь еще, мой добрый отец?
Священник негромко засмеялся:
— Вы же понимаете, почему я спрашиваю, милорд. Вы для нас незнакомец, но явились сюда с письменным распоряжением короля жениться на нашей наследнице. Мы не может не подчиниться королевскому приказу, но хотим знать, какому человеку отдаем нашу Мэгги. Когда вы будете выдавать замуж свою дочь, то вспомните этот день и поймете нас.
— Род мой идет от короля Роберта Третьего, от его убиенного сына Дэвида, у которого родился сын от его жены Мейр Друммонд. Когда первый Яков Стюарт вернулся после восемнадцатилетнего плена в Англии, его племянник пришел к нему и присягнул на вечную верность. В благодарность король дал племяннику дозволение именоваться Стюартом и пожаловал каменный дом с превосходной сланцевой крышей сразу под Эдинбургским замком. Так мы стали Стюартами Торрскими. Когда первого Якова подло умертвили, тот самый племянник был одним из тех, кто переправил королеву в безопасное место и позаботился о том, чтобы ее сын взошел на трон. С того дня Стюарты Торрские ни разу не поколебались в своей преданности, — поведал священнику Фингел. — У нас никогда не было ни могущества, ни богатства, чтобы ввязываться в битвы за право управлять мальчиками-королями Яковом Вторым и Яковом Третьим. И мы не приняли ничью сторону, когда Яков Четвертый сверг своего отца. Мы просто оставались верными монархам Стюартам, бывшим у власти, и никогда не нарушали обещаний. Поэтому когда наш король приказал мне обвенчаться с наследницей Брег-Ашера, я мог дать ему только один ответ: «Да, мой король». Девиз моего семейства звучит так: «Всегда верны». А герб — грейхаунд, охраняющий корону. Вы хотите узнать что-нибудь еще, святой отец?
