Он открыл глаза и опять оказался в аду.
Маркейл стояла у камня с ямкой, в которую набиралась вода. Она напилась, потом ополоснула лицо.
Куин хотел подойти, но не знал, что ей сказать. Ведь не станет же он объяснять ей, что он за человек на самом деле. Она была одной из многих, кто видел в нем того, кого хотел.
Но когда она находилась рядом, само ее присутствие рождало в нем желание стать таким, каким он был в ее глазах.
Отстирав в озере тунику от крови, Лукан Маклауд растянул ее для просушки на ветвях дерева. В третий раз за последние два дня на них напали вирраны.
— Это не последняя атака, — сказал Рамзи.
Лукан посмотрел на спокойное замкнутое лицо Воителя. Рамзи был из тех, кто сначала выслушает, подумает, а потом выскажется. Поэтому, раз он заговорил, всем надо взять его слова на заметку.
Фэллон тяжело вздохнул и потер затылок.
— Конечно, будут еще. Дейрдре знает, что мы обязательно придем за Куином. Я не могу позволить моему брату сгнить в недрах горы.
Лукан перевел взгляд с брата на Ларину. Жена брата была единственной известной им женщиной-Воительницей. Ее способность становиться невидимой окажет неоценимую услугу, когда они достигнут горы Дейрдре.
С тех пор как Куин оказался в плену, Лукан не переставал беспокоиться о младшем брате. Куин всегда был безрассудным. Он позволял чувствам командовать собой, не слушая голоса разума.
Неистовство, владевшее Куином, было вполне объяснимо. Лукан не представлял, как он сумел бы пережить потерю Кары, а уж тем более — сына. Это была одна из причин, почему Кара и Ларина пили специальную настойку, чтобы не забеременеть. Пока не было известно о случаях, чтобы Воитель наградил жену ребенком, но Лукану не хотелось пускать все на самотек, пока Дейрдре жива.
Куин имел полное право ненавидеть Дейрдре, однако он так и не научился контролировать свою ярость. Проявления его гнева беспокоили Лукана больше всего.
— Ты боишься, что он не выживет, да? — обратился к нему Гэлен.
Лукан уже перестал удивляться тому, что Гэлену всегда удается узнать, о чем он думает. Гэлен объяснял, что читает мысли по мимике и по движениям тела, но Лукану казалось, что за этим стоит нечто совсем другое.
— Это правда, я очень тревожусь, — признался Лукан.
Гэлен приподнял темно-русую бровь. Он оставался в обличье Воителя, его темно-зеленая кожа сливалась с зеленью леса. Расправив когти на правой руке, Гэлен уставился в землю.
— Куин страдает из-за смерти жены и сына, но ведь это еще не все.
— Я знаю.
Лукан провел рукой по лицу и опустился на поваленное дерево. Сейчас ему страшно хотелось окунуться в холодную воду озера, но на мимолетное удовольствие не оставалось времени.
— Фэллон говорил, что Куин признавался ему в том, как непросто складывались его отношения с Элспет.
Лукану казалось, что Куин и Элспет любили друг друга. По правде говоря, это была не такая любовь, как у их родителей, но Лукан не сомневался, что брат был счастлив. Никто даже представить не мог, насколько Куину было плохо.
— Ты считаешь, что Куин для нас потерян? — обратился он к Гэлену.
Об этом он думал каждый день и каждую минуту.
В мгновение ока темно-зеленая кожа, когти и клыки Гэлена исчезли. Он посмотрел на Лукана все понимающими голубыми глазами и пожал плечами.
— Мы не узнаем, пока не доберемся туда. Есть одна-единственная вещь, в которой можно быть уверенным, Лукан.
— А именно?
— Ты и Фэллон — это все, что есть у Куина в этом мире. Когда вы трое вместе, вы сильнее, чем вся магия Дейрдре.
Гэлен отошел в сторону, а Лукан задумался над его словами. Потом оглядел их небольшой отряд. Кроме него тут было шестеро Воителей: Фэллон, который наконец занял место предводителя, и его жена Ларина. Затем Гэлен, Рамзи, Логан, который постоянно смешил их своими выходками, и Хейден. Этот ненавидел драу.
Жизнь Куина зависела от судьбы семи Воителей, которые шли ему на выручку.
— Нам надо торопиться изо всех сил, — сказал Фэллон, выходя вперед.
Сначала Лукан был вне себя от злости за то, что Фэллон отказался силой мысли перенести их всех из замка к горе Кэрн-Тул. Слишком много лет миновало с тех пор, как они в последний раз там побывали. Если бы Фэллон перенес их сразу в недра горы, все могло окончиться их гибелью, а значит, они должны проделать свой путь пешком.
— Мы все равно туда доберемся, — откликнулся Лукан. — Если потребуется, будем передвигаться быстрее лошадей и намного маневреннее.
Фэллон согласно кивнул, но Лукан видел, как брат обеспокоен.
— Гэлен напомнил кое о чем, что даже не пришло мне в голову.
Фэллон хмыкнул и откинул с лица длинные темно-каштановые волосы.
— Меня это не удивляет. Так что он сказал?
— Он напомнил, что братская связь между нами сильнее, чем все чары Дейрдре.
— Ты считаешь, он прав?
Подумав немного, Лукан кивнул:
— Да, брат. Каким бы Куин ни был, он все равно станет сражаться против Дейрдре.
— Если только выдержит такое долгое заточение.
— Тогда нам лучше бы поторопиться.
Фэллон с готовностью вскочил. Лицо его было хмурым. Это выражение Лукан знал отлично: брат придумывал план.
— Надо разделиться на две группы, — сказал Фэллон. — Вирраны могут одновременно атаковать только одну.
— А другая группа?
Фэллон заулыбался, в его темно-зеленых глазах вспыхнули отблески сражения.
— Другая помчится вперед.
Лукан хлопнул брата по спине.
— Тогда двинули. Куин нас и так заждался.
Схватив еще не просохшую тунику, он натянул ее через голову.
Кивнув на прощание Фэллону, Лукан махнул рукой, подзывая к себе Хейдена, Логана и Гэлена, и пошел прежней тропой. Фэллон вместе с Лариной и Рамзи выбрали другую дорогу к горе Дейрдре.
Маркейл наблюдала за Куином, а в голове у нее звучали отголоски музыки. Она была готова поклясться, что опять явственно слышала их. Ее взгляд неотступно следовал за Куином, когда он перемещался по пещере или разговаривал со своими людьми. Движения Куина были полны силы и грации.
Она обратила внимание, как Куин и его люди постоянно внимательно оглядывают подземелье. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что Куин имел в виду, когда сказал, что, защитив, он подверг ее еще большей опасности.
Даже в глубине пещеры она чувствовала на себе взгляды других Воителей. Спрятаться было негде, но в пещере Маркейл по крайней мере чувствовала себя в безопасности, правда, в относительной. Пока она находится в плену у Дейрдре, в безопасности ей не быть. Прекрасно понимая это, она не могла оставить Куина. Дейрдре не будет убивать ее лично, но сделает все, чтобы она умерла.
