Он потер виски — у него определенно начиналась головная боль. Он не мог прийти ни к каким заключениям до тех пор, пока у него нет в руках отсутствующих частей рисунка и он не может сложить полную картинку. Какого дьявола ему искать и собирать клочки бумаги по всему Лондону? Кларенс, черти бы его побрали, мог раскидать их по всей Англии, а чего доброго, и по всему свету.
Нет, это не имело никакого смысла. Уидмор должен был желать, чтобы рисунок обнаружили, однако мог и просто разорвать его в клочья. Возможно и другое: он не нашел ключа к изображению.
Моттон еще раз присмотрелся к обрывку бумаги. Может ли он узнать комнату, угадать, где же происходила оргия? Обои на стене вроде бы имели трудноразличимый цветочный орнамент, но это само по себе еще ничего не доказывало. Кларенс вряд ли изобразил бы обои своего дома. Изображено окно с небрежно набросанными шторками. Хм-м, Кларенс нарисовал вид из окна — сад, а в саду какой-то распустившийся цветок. Это и должно стать ключом. Он покажет изображение Стивену. Парень путешествует по всему миру, отыскивая экзотические растения; само собой, он может определить то, что выросло на английской земле. Он просто… стоп, один момент.
Позади цветка, изображение которого было небольшим, но четким, находилось… Моттон извлек из выдвижного ящика своего письменного стола увеличительное стекло и для верности посмотрел в него. Фигура попала в фокус. Да, так он и думал.
В саду стоял еще один похотливый Пан.
Мама наклонилась вперед и дотронулась до коленки Джейн.
— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая?
Джейн, которая до этого неотрывно смотрела в окно кареты с горячим желанием, чтобы это средство передвижения катилось как можно скорее, повернула голову и ответила:
— Да, хорошо.
Мама все утро искоса поглядывала на дочь, с той самой минуты, как Джейн спросила, в котором часу они поедут на бал к Палмерсонам.
— А почему вы подумали, что мне нездоровится, мама?
Мама нахмурила брови. Джейн, в свою очередь, тоже нахмурилась.
Мама рассмеялась.
— Потому что я ни в один из сезонов, за исключением того, когда состоялся твой первый бал, не замечала у тебя ни малейшего интереса к светским развлечениям. Ну а сегодня ты просто не могла спокойно усидеть на месте. С той самой минуты, как ты встала, причем, смею добавить, гораздо раньше обычного, так вот, с того момента ты то и дело смотрела на часы, переходила из комнаты в комнату, поглядывала в окна. — Тут мама бросила на Джейн весьма и весьма понимающий взгляд. — Чаще всего в то окно, которое выходит на фасад дома виконта Моттона.
— Ничего подобного!
— Я так не думаю. Вот почему я и спросила тебя о самочувствии.
— Но я и в самом деле совершенно здорова. — Джейн прикусила губу. Не стоит особо препираться с мамой. — Возбуждение еще не признак плохого самочувствия.
— Разумеется, нет. Но поскольку ты никогда не приходила в восторг по поводу балов, я и решила, что твое сегодняшнее настроение вызвано другой причиной.
Молчание было в данном случае наилучшим ответом. Джейн пожала плечами и снова уставилась в окно кареты.
К счастью, мама не стала продолжать разговор на опасную тему. Джейн чувствовала на себе ее взгляд и боролась с желанием высказать еще парочку возражений и объяснений. Не совладав с собой, она наверняка попала бы в неловкое положение.
Она скрипнула зубами и упорно продолжила смотреть в окно. Через несколько секунд — они показались ей целой вечностью — она услышала, как мама вздохнула, а потом задвигалась на сиденье. Джейн украдкой обернулась. Слава Богу, мама сосредоточила внимание на другом окне.
Джейн снова обратилась к наблюдению за людьми и экипажами на улице. И снова у нее возникло желание, чтобы их карета двигалась побыстрее.
Вероятно, она и в самом деле ожидает от сегодняшнего светского сборища чего-то большего, чем обычно. И это неудивительно. Хотя бы на этот раз ей не придется, стоя в окружении кадок с пальмами, слушать разговоры напыщенных и, как правило, толстых, самоуверенных и педантичных старых лордов на ужасающе скучные темы. Сегодня вечером она сможет поговорить, пусть и недолго, с виконтом Моттоном.
У нее возникло желание… Вернее, она заобожала его с первого взгляда, когда увидела во время одного из своих выездов. Она тогда была совсем глупенькой, ей только что исполнилось семнадцать лет. Голова была битком набита волшебными сказками, несмотря на то что у нее было три брата и она прекрасно знала, что мужчины очень редко, а может, и никогда не бывают похожи на героев из книжек, которые убивают драконов и спасают девушек. Реальные мужчины скорее готовы были обращаться к девушкам с мольбой о спасении и обожали игру в крикет.
Но лорд Моттон выглядел как настоящий герой, когда она увидела его стоящим перед окном в городском доме у своего дяди. Увидела — и вдруг почувствовала себя похожей на принцессу из сказки, которой грозит беда. Дядя Роули никогда не одобрял мамино замужество — он считал, что его сестре не следовало вступать в брак с каким-то нетитулованным поэтом. Жена дяди свысока взирала на свою бедную маленькую племянницу. Тем более что ее собственная дочь, кузина Джейн по имени Гортензия, которая тоже начала выезжать в свет, была высокой, белокурой и очень красивой. Джейн этими качествами не обладала. В бальном зале она чувствовала себя маленькой серой мышкой, которая в тени Гортензии пробралась туда и боится, что ее кто-нибудь заметит и вышвырнет за дверь одним взмахом веника.
Мама заставляла Стивена и Джона сопровождать ее на балы и танцевать с ней или, что предпочтительнее, побуждать своих друзей приглашать ее. Стивен в недовольстве противился этому и проводил большую часть вечера в комнате для игры в карты, однако Джон послушно выполнял свои обязанности. Джейн как раз танцевала с одним из его друзей-садоводов, который что-то бубнил о каком-то загадочном растении, когда она увидела лорда Моттона Он был один, надменный и такой красивый, что сердце Джейн так и замерло. Она хотела его — Боже милостивый, как она его хотела! Она заболела им, а он даже не заметил ее существование. Он протанцевал один танец с Гортензией, еще один с какой-то другой девушкой, а потом исчез.
Джейн опустила голову и вздохнула.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке?
— Да, мама, все хорошо.
Весь этот сезон и все предыдущие Джейн наблюдала за ним. Она уже не могла себя контролировать. Она предчувствовала, когда он войдет в помещение, сердце подсказывало ей это. Ее глаза тянулись к нему, как железные опилки к магниту.
И каждый сезон он ее не замечал. Игнорировал.
