— Да, да! Дело в том, что мой старший сын сообщил, что Джерард Монксли — его лучший друг, и они оба проведут Рождество у вас. Я должна устроить для этих легкомысленных молодых людей небольшой прием. Мне бы так хотелось, чтобы миссис Монксли привезла на него своих дочерей, но не знаю, как это сделать — ведь я не имею чести быть знакомой с ней. Может быть, вы поможете мне, лорд Ротерхэм?
Он учтиво объяснил, что не может решать за свою кузину. Леди Силчестер в связи с этим добавила:
— Девочки хотят поехать на бал в Куэнбери. Не знаю, понравится ли Корделии Монксли, если ее Сьюзен и Маргарет отправятся туда. Своей Каролине я бы такого точно не позволила. А что вы думаете об этой затее. Серена? Вы бы сами посоветовали девочкам ехать в Куэнбери?
Серена, усадившая Эмили Лейлхэм в кресло между собой и Ротерхэмом, заметила, как в огромных кротких глазах молодой девушки сверкнула искра надежды, и усмехнулась:
— Сама я никогда не посещала балы в Куэнбери. Но думаю, что это вполне безопасная затея.
— Там будет смертельно скучно, — объявил Ротерхэм. — Вы не встретите там ни одного своего знакомого, и если, разумеется, вы не испытываете желания выслушивать льстивые речи окружающих, то вам лучше остаться дома.
— Ты слишком суров, — многозначительно произнесла Серена.
— Я согласна с братом, — заявила леди Силчестер, — однако теперь, когда девочки вбили себе в голову эту идею, я просто не знаю, что делать. Какая жалость, что они не смогут танцевать в Клейкроссе, но все равно там на них троих были бы только Элфин и Джерард, и это не решило бы проблему. Конечно, если в Куэнбери не будет вальсов и кадрилей, Силчестер не станет возражать против того, чтобы и Каролина отправилась туда. В конце концов, там будет Элфин, и, если общество окажется слишком разношерстным, ему придется самому танцевать с сестрой.
— Что доставит им обоим редкое удовольствие, — саркастически заметил маркиз.
Сдавленный смешок заставил его взглянуть на прелестное личико рядом с собой. На него был устремлен взгляд, в котором смешались озорство и осуждение.
— Простите, — испуганно прошептала Эмили.
— Ради Бога! Мне нравится, когда мое остроумие находит должный отклик. Вы тоже собираетесь ехать на этот бал?
— Не знаю. Я надеюсь. Но я еще не совсем представлена в свете, и, вероятно, мама не разрешит мне.
— Что значит «не совсем»?
— Не допрашивай ее! — сказала Серена, сознавая, что она и сама не знает, как отвечать на подобный вопрос. — Она должна быть официально представлена. Скоро это случится, Эмили?
— Весной. Мама даст по этому поводу бал! — почтительно ответила Эмили. — Вообще-то все устроит бабушка, — наивно добавила она, — но сама она на него не приедет. Такая жалость!
Ротерхэм выглядел озадаченным. Но прежде чем он попытался разгадать смысл последней фразы, а именно это, как опасалась Серена, он и собирался сделать — его вниманием завладела леди Лейлхэм, сидевшая слева.
— Что скажете, лорд Ротерхэм? Мы с вашей сестрой обнаружили, что разделяем одни и те же принципы. Кажется, мне в голову пришла удачная идея, как отговорить наших ветреных молодых людей от поездки на бал. Вы согласны с тем, что, если мы устроим небольшой «семейный» вечер, это решит проблему?
— Конечно — ответил Ротерхэм.
Она была удовлетворена этим лаконичным ответом и тут же принялась обрабатывать леди Силчестер.
Снова повернувшись к Эмили, маркиз увидел ее горевшее возбуждением лицо и сияющие глаза.
— О, благодарю вас! — выдохнула она.
— Вам так нравятся балы?
— Да. То есть я не знаю. Я еще ни разу не была ни на одном балу.
— Ну да, еще «не совсем» выехали в свет. Вы живете в Куэнбери?
— Нет, в Черрифилд-Плейс. Вы не знаете это место? Сегодня утром вы проезжали мимо него.
— Разве?
— Да, и мама узнала, что это вы, по гербу на карете. Мы выходили из ворот, чтобы прогуляться по деревне, но мама сказала, что теперь мы поедем сюда, потому что она собиралась передать леди Спенборо какой-то рецепт.
— Весьма разумное решение.
Эмили смешалась и, напуганная ироничной ноткой в голосе маркиза, замолчала.
— Надеюсь, тебе понравится на балу, — немного неуверенным тоном произнесла Серена, — и у тебя будет очень много кавалеров.
— И только избранного круга! — вмешался Ротерхэм, встретившись с ней глазами.
Серена ответила ему мрачным взглядом, опасаясь, что маркиз произнесет что-нибудь неприличное, а его простодушная соседка поймет истинный смысл слов. Ротерхэм ответил ей нарочито отсутствующим взглядом, хорошо знакомым Серене. Но, к счастью, леди Лейлхэм, достигнув своей цели, посчитала, что сейчас лучшей тактикой для нее будет удалиться. Была вызвана ее карета, и она увела дочь с собой, довольная успехом своей утренней вылазки.
— Я никогда не встречалась с этой женщиной, но чувствую, что она плебейка, — заметила спокойно леди Силчестер. — И я не хотела бы, чтобы впредь она называла меня «моя дорогая Августа».
— Ты сама сглупила, упомянув бал в Куэнбери Вот и получила по заслугам, — отозвался ее брат.
— Ты совершенно прав. Теперь мне придется послать туда Каролину с Корделией.
— Уверена, она знала, что вы здесь, и именно поэтому заявилась сюда, — объявила разволновавшаяся Фанни.
— Конечно знала! — сказала Серена, и глаза ее озорно блеснули. — Эта глупая девочка выдала ее секрет самым невинным образом. Не понимаю, как мне удалось не расхохотаться, хорошо еще, что мамочка ее не слышала.
— Миленькая девчушка, — заметила леди Силчестер. — Пока она теряется в обществе, но, думаю, это скоро пройдет. Смуглые девушки сейчас в моде. Будьте уверены, эта Лейлхэм запросит за нее самую высокую цену. Говорят, ее муженек совсем на мели.
А мне не терпится узнать, — проговорил Ротерхэм, — почему бабушка Эмили не появится на балу, который сама же и устраивает.
— Я боялась, что ты спросишь ее об этом, — сказала Серена.
— Я спрошу об этом на балу в Куэнбери, где тебя не будет и ничто не испортит мне удовольствия.
— Но ведь ты туда не поедешь! — воскликнула Серена.
— Обязательно поеду.
— Обожаешь лесть? — поддразнила она его.
— Да нет, просто хочу еще раз послушать наивный лепет мисс Лейлхэм.
— Она не станет разговаривать с тобой. Ты напугал ее до смерти.
— Ее можно приручить.
— Нет-нет! С твоей стороны это было бы нечестно! Кроме того, ты ведь можешь заронить надежду в сердце ее мамочки.
— Я буду неотразим. Появлюсь там в сопровождении племянницы и моих воспитанников. И тогда ты услышишь, что я и вполовину не так плох, как считалось ранее.
Серена засмеялась, но не поверила в серьезность его слов. Тем не менее миссис Монксли, приехавшая из Клейкросса накануне Рождества, сообщила, что бал точно состоится: «Признаюсь, я подумала, из этого ничего не выйдет, и предупредила девочек. Представьте же мое изумление, когда Ротерхэм сказал, что, на его взгляд, в этом нет ничего страшного. Сьюзен уже готова была разрыдаться, и я ждала, что он начнет ей выговаривать, но он вел себя чрезвычайно дружелюбно».
