— Не надо ходить кругами вокруг да около, Кэтрин Харди! — наставительно упрекнула молодую женщину миссис Каннингхэм. — Это немыслимо! Это вызов и оскорбление всего самого святого! Божий человек вынужден находиться под одной крышей с этой… дешевкой! Это гнусно!
Грубые черты лица Вольфа окаменели.
— Спасибо вам, Мэми Каннингхэм, что вам небезразлична моя семья, но я слежу за своей дочерью.
— Да, все мы свидетели тому, насколько ловко это у вас получается! — саркастически-визгливо проговорила Каннингхэм. — Общество перевернулось с ног на голову! Вы хоть понимаете, какой урон репутации Дестини могло нанести это происшествие?! Я вообще не пойму, как сюда до сих пор не явился шериф и не увез се, чтобы она предстала перед судом за попытку совершить убийство!
Бет Энн насторожилась, взволнованная этой угрозой и тревожным ожиданием реакции отца. Он не привык к тому, чтобы женщины разговаривали с ним таким тоном. Бет увидела, как затряслась от негодования его полуседая борода.
— Шерифу Николсу отлично известно все, и то, что это была досадная случайность! — сказал Вольф. — И потом, Бет Энн нужна здесь для того, чтобы ухаживать за мной и поддерживать в надлежащем состоянии постоялый двор. Вы что же, хотите выбить клюку из рук несчастного калеки? Вы заберете ее, а меня бросите здесь помирать с голоду?!
Бет Энн глубоко возмутил этот эгоистический ответ, хотя она и знала, что в этом доме весь мир крутился вокруг Вольфа Линдера и его желаний, и ничего не перепадало его оклеветанной дочери.
Между тем Вольф продолжал свою речь громоподобным голосом, сыпя соль на ее кровоточащие раны и оскорбляя ее чувства:
— В наказание я приставил ее к святому отцу. Я научу ее покорности! Я научу ее быть достойной.
— Боюсь, мистер Линдер, вам это не по силам! — гневно прервала его миссис Каннингхэм. — А теперь уйдите с дороги!
Пухлая матрона решительным шагом вошла в комнату святого отца, стараясь как можно дальше держаться от Бет Энн, словно боялась запачкаться. Вслед за ней к Заку вошли две ее спутницы: мисс Келлог, высоко задрав свой острый нос, и Китти Харди, которая старалась не встречаться глазами с Бет Энн. Хмурый Вольф вошел после них.
Пробужденный ото сна этим неожиданным вторжением целой делегации, Зак поднял свою взъерошенную голову и затем с трудом, морщась от боли, откинувшись на подушки, принял полусидячее положение на своей постели. Одеяло, расцвеченное узорами, сползло с его груди до самой талии. В такой позе, перевязанный бинтами, что, безусловно, придавало ему героический вид, он и предстал перед входящими в его комнату людьми. Веки у него набухли ото сна, щеки раскраснелись и вообще он имел обманчивый вид мальчишеской невинности, сквозь которую все же проступала томная чувственность сибарита, словно только очнувшегося после обременительной многодневной гулянки.
Во всяком случае, его вид совершенно не соответствовал образу пожилого евангелиста, который возник в голове миссис Каннингхэм.
— О, Боже, — прошептала она, хлопая ресницами. — Преподобный отец Темпл?..
Зак проморгался и скривил губы в интимной улыбке, которая поднимала температуру у любой женщины.
— Да, мэм.
— Я не знала… — пролепетала Мэми и совсем как робкая девчонка приложила пухлую руку к своей груди.
Ее спутницы были также изумлены. Мисс Келлог так широко раскрыла рот, что, казалось, сейчас в него влетят галки. А Китти старалась не смотреть на мощную обнаженную грудь святого отца, но все равно все больше и больше заливалась предательской краской.
— Дорогой сэр, как вы себя чувствуете? — с тревогой в голосе спросила, наконец, полуопомнившаяся Мэми.
— Терпимо, мэм, — ответил Зак, глубоко вздохнув. Все три посетительницы одновременно приблизились к нему и одновременно отозвались эхом на этот вздох. — Но не нам жаловаться на испытания, ниспосылаемые Господом. Как Иов, я не утрату веры. Аминь.
— Аминь, — подобострастно вторил ему Вольф Линдер.
Зак еще раз улыбнулся.
— Признателен вам за вашу заботу, миссис…
— Мэми, — проговорила она, порозовев. — Мэми Каннингхэм, сэр. А это мисс Келлог и миссис Харди. Позвольте мне поправить вам…
Она суетливо подбежала к Заку и, взбив его подушки, удобно подоткнула их ему за спину.
— Вас, должно быть, мучит жажда, преподобный отец! — воскликнула мисс Келлог, которая не хотела, чтобы кто-нибудь превзошел ее в благородстве. Она скривила свое некрасивое лицо так, что оно стало похоже на морду шакала. — Должно быть, у вас пересохло в горле?
Она схватила со стола стакан, наполовину заполненный водой и подала его Заку.
— Вы сама доброта, мэм, — сказал Зак принимая стакан.
Он сделал небольшой глоток и неожиданно бросил на Китти Харди взгляд мужского одобрения, сверкнув своими бирюзовыми глазами.
Она покраснела еще больше.
Это его изрядно позабавило. Чтобы скрыть улыбку, он вновь поднес к губам стакан и тут, сквозь стекло увидел кислый взгляд Бет Энн. Миссис Каннингхэм проследила за направлением взгляда святого отца и тут же вся напружинилась, увидев Бет Энн, которая опиралась о дверной косяк и безучастно наблюдала за сценой, происходившей в комнате.
— Это невыносимо! — Бросив на лежащего в постели человека еще один беглый взгляд, миссис Каннингхэм с чувством добавила: — Мы должны немедленно забрать преподобного отца в город. Это единственный выход.
Бет Энн откинула голову назад и во весь голос расхохоталась. Ее смех был провокационным и одновременно оскорбительным.
— Они боятся, что я совращу преподобного отца, па!
У Вольфа был такой вид, что стало ясно — старик на грани взрыва.
— Только не под моей крышей! — вскричал он.
Проведя пальцем по шее, Бет Энн воркующе проговорила:
— Как же я, патентованная грешница, могу противостоять соблазну, если святой отец очаровал даже наших самых благочестивых дам?
Сказанные слова, заставили Мэми возмущенно воскликнуть:
— Что?! Да мы никогда… Это абсурд, бред! Самое гнусное оскорбление из всех, что нам до этого приходилось слышать!
— Вы совершенно правы, Мэми! — проговорила Бет Энн серьезным тоном и внешне абсолютно бесхитростно. — Поначалу я думала держать здесь Зака в качестве моего личного любовника, но потом увидела, что он слишком костлявый и к тому же имеет противные веснушки на… Словом, веснушки.
Это ее дикое признание вызвало еще один единый надсадный вздох и стон у трех благочестивых матрон. Вольф пророкотал страшным рассерженным голосом:
— Бет Энн!
Девушка только пожала плечами.
— Я здесь отнюдь не единственная из тех, кого очень интересует вопрос: что у мужчины в штанах. Однако, только у меня хватает мужества признаться в этом.
