Ригор приосанился. На него, не отрывая глаз, смотрела графиня и окружавшие её камеристки. Он снова дотронулся до струн лютни и запел…
Виконт Анри де Бриссон прекрасно знал об отъезде мачехи. Она и раньше часто покидала Мюлуз, отправляясь в Шальмон, дабы сменить обстановку, поохотиться, устроить очередной праздник с участием буффонов[34], жонглёров и музыкантов, глотателей ножей, пожирателей огня и прочее.
Часто виконт сопровождал Беатриссу. Они прекрасно проводили время в Шальмоне, никто не мог им помешать предаваться неистовым любовным наслаждениям. Но, увы, времена меняются. Анри замечал, что поведение Беатриссы изменилось. Но не принимал это на свой счёт, виня во всём свою возлюбленную, считая, что та сама не знает, чего хочет. Ибо виконт считал себя искусным любовником и галантным кавалером. Поначалу, когда пасынок вернулся из Крестового похода с богатой добычей, графиня считала также. Но не теперь…
Виконт с печальным взором и болью в сердце созерцал, стоя около стрельчатого окна, как Беатрисса садится в карету, её кортеж покидает замок, направляясь к северным городским воротам.
После последнего разговора, в котором графиня ясно дала понять, что более не желает делить ложе с пасынком, тот тщетно искал ответ на вопрос: кто же завладел вниманием его возлюбленной? Но, увы…
Разумеется, Анри не хранил верность мачехе, время от времени развлекаясь с Сюзанной. Вот и теперь предстоящую ночь он намеревался провести с ней, а по возможности и выяснить: кому из рыцарей отдала предпочтение Беатрисса.
… В отличие от графини молоденькой Сюзанне нравились горячие и грубые объятия виконта. Она находила в них несказанное наслаждение. И теперь она отдавалась любовнику с особенной страстью, мечтая понести от него ребёнка, ибо, как раз по её подсчётам время сему благоприятствовало.
Анри, насладившись своей партнёршей, прикрыл глаза и задумался: «А что если отравить отца?.. Он достаточно пожил на этом свете… Я стану графом де Мюлуз, полноправным властелином города и эшевеном. Женюсь на Беатриссе… Она не сможет противиться мне… А Сюзанну оставлю в любовницах…»
Сюзанна прильнула к груди возлюбленного.
– О чём вы думаете, Анри?.. – прошептала она и поцеловала его в мускулистую грудь.
– О твоей госпоже… – не считаясь с чувствами девушки, признался тот.
Сюзанна отпрянула.
– Но почему?! – удивилась она. – Неужели я хуже в постели?
Анри промолчал.
– Ах, так! – оскорбилась Сюзанна. – Вы любите свою мачеху, несмотря ни на что! Так знайте: вы ей не нужны!
Анри рывком притянул Сюзанну к себе.
– Что ты знаешь? Выкладывай!
– Мне больно! – пыталась сопротивляться камеристка. – У меня останутся синяки на руках…
– Их будет ещё больше, если ты не расскажешь мне: почему я не нужен графине? – рявкнул он.
Сюзанна почувствовала страх перед любовником, впервые его сила не доставляла ей наслаждения, а лишь – боль.
– Хорошо! Я скажу… Только отпустите меня…
Анри ослабил хватку. Сюзанна, воспользовавшись моментом, быстро поднялась с ложа и накинула пелисон[35].
– Графиня влюблена с другого… – бросила она через плечо, запахивая просторное одеяние.
– И в кого же?! Говори! – терял терпение виконт.
– В какого-то безродного рифмоплёта, которого она намеревается сделать придворным голиардом. Точно я не знаю…
Анри почувствовал, как кровь прилила к голове. Он вскочил с постели, как ужаленный.
– Ага! Ты с ней заодно! Графиня специально тебя оставила в замке! Ты же её камеристка! – возопил он в гневе, наступая на Сюзанну.
Девушка не на шутку испугалась.
– Я? Заодно с графиней?.. Но почему? – искренне недоумевала она.
– Да потому, что она – там, в Шальмоне, в объятиях безродного проходимца! А тебя оставила здесь, чтобы ты морочила мне голову! – не унимался виконт.
– Ничего подобного. Я не знаю с кем графиня делит ложе в Шальмоне, но осталась я по своей воле, а не по её приказу… Ибо я люблю вас…
Признание девушки возымело на виконта некоторое действие.
– Теперь понятно! Графиня несколько раз говорила мне о женитьбе. Уж не на тебе ли?
Сюзанна гордо вскинула голову, её длинные волосы рассыпались по плечам.
– Именно на мне. А что? Я кажусь вам не подходящей партией? – без обиняков спросила она.
Анри зашёлся безумным смехом. Не в силах более сносить пренебрежения и оскорбления, Сюзанна выбежала из покоев виконта вся в слезах.
Тот же, обуреваемый гневом и снедаемый ревностью, прометался до рассвета и осушил кувшин вина. Едва церковные колокола отзвонили приму, извещая о начале дня, виконт приказал седлать лошадь, намереваясь, как можно скорее достичь Шальмона, увидеть графиню и бросить ей в лицо обвинения. Правда, какие именно он не решил… И на каком основании – тоже.
* * *
Виконт преодолел пять лье, которые разделяли Мюлуз и замок Шальмон. Несмотря на зиму, погода стояла ясная, и при подъезде к Шальмону уже ярко светило солнце.
Ревнивец достиг замка, ныне охотничьей резиденции Мюлузов, с тяжёлыми мыслями. Он направил лошадь вокруг Шальмона, со всем тщанием оглядев стены, дабы решить: где именно пробраться в замок, дабы не быть замеченным и застать графиню врасплох?
Немного успокоившись от быстрой скачки верхом, Анри понял, что поторопился покинуть Мюлуз без слуг, провизии, с одним мечом на перевязи. Обдумав своё положение, виконт решил дождаться темноты, а затем под покровом ночи, перебраться через сухой ров, что окружает замок, преодолеть стену высотой в пять туазов[36], незаметно миновать стражников на верхних галереях и достичь покоев коварной возлюбленной. Виконт уже предвкушал, как застанет графиню в объятиях безродного голиарда и пронзит его мечом.
Тем временем колокола домовой часовни Шальмона пробили терцию. Виконт ощутил голод и жажду…
Он решил направиться в ближайшую деревню, дабы за несколько медных монет получить, еду и отдых. Староста селения узнал знатного гостя, решив, что тот совершает конную прогулку, дабы полюбоваться здешними красотами. Действительно, места вокруг Шальмона были живописными. Виллану[37] и в голову не могло прийти, что виконт вынашивает коварные планы, намереваясь тайно проникнуть в замок.
Виллан распорядился накормить виконта самой лучшей едой – зажарить каплуна, достать бочонок вина из погреба – и предоставить для отдыха чистый тюфяк. Насытившись и немного отдохнув, Анри собрался с мыслями и решил, что для преодоления сухого замкового рва, да и самих стен ему понадобятся лестницы.
Ближе к полудню, когда виконт ощутил прилив сил, он поинтересовался у старосты:
