И он скатился с нее на постель. Через минуту, восстановив дыхание, Адриан встал.
Вайолет быстро накрылась одеялом, натянув его до подбородка. Неужели он сейчас уйдет?
Адриан отошел в дальний угол комнаты, и до слуха Вайолет донесся плеск воды, а потом звуки льющейся в фарфоровую посуду струи. Через некоторое время он снова неслышно приблизился к кровати. Его шаги заглушал толстый ковер, устилавший пол.
Вайолет с удивлением увидела, что ее муж держит в руках фарфоровый тазик, разрисованный желтоватыми цветами вишни. Адриан ничуть не смущался своей наготы. Кожа на его бедрах и росшие в паху волосы были влажными. Вайолет поняла, что он мылся. Бросив взгляд на его член, она торопливо отвела глаза в сторону.
– Может быть, вы хотите, чтобы я надел халат? – спросил Адриан.
Вайолет промолчала, не в силах вымолвить ни слова.
Поставив тазик на край кровати, Адриан сел рядом с ним.
Вайолет наблюдала за ним, не понимая, что он собирается делать. Но когда он стал снимать с нее одеяло, она вцепилась в него.
– Позвольте мне поухаживать за вами, – мягко сказал Адриан. Взяв махровую губку для мытья, он намочил ее в тазике и тщательно выжал. – Вы сразу почувствуете себя намного лучше.
Неужели он собирался… мыть ее? Вайолет вспыхнула до корней волос.
– Я… я сама помоюсь… попозже, – пробормотала она.
– И все же будет лучше, если я помогу вам. Не упрямьтесь, дорогая. – Адриан снова потянул за одеяло. – Я уже видел вас обнаженной, поэтому не стоит так стесняться.
Вайолет понимала, что Адриан прав. Он действительно уже видел ее наготу и прикасался к самым сокровенным уголкам ее тела. Кроме того, Джанет не была стеснительной. На ее месте она сейчас, наверное, вела бы себя как игривый котенок. Вайолет должна была исполнять роль Джанет независимо от того, нравилось ли ей это. Но ей совсем не хотелось думать сейчас о сестре! Неужели она обречена до конца дней постоянно мысленно возвращаться к ней?
Вайолет выпустила из рук край одеяла, позволив Адриану откинуть его в сторону, и тут же пришла в шок от того, что увидела. Ее бедра, простыни и разорванная ночная сорочка были перепачканы кровью. Она и не предполагала, что у нее начнется такое сильное кровотечение. Неудивительно, что потеря девственности сопровождалась острой болью.
Влажная махровая ткань, прикоснувшаяся к ее разгоряченной коже, была прохладной. Адриан осторожно смывал с тела жены красные пятна, и ей это было приятно. Вайолет закрыла глаза от наслаждения. Адриан ухаживал за ней так нежно и трепетно, как любящая няня за младенцем.
– Хотите, я принесу вам чистую ночную сорочку? – спросил он, закончив стирать с ее тела следы крови.
Взглянув на перепачканный бурыми пятнами подол лежавшей под ней ночной рубашки, Вайолет подумала, что ей действительно необходимо надеть свежую сорочку. Но, вспомнив, какое вызывающее белье в ее дорожных сундуках, она отрицательно покачала головой.
– Нет, я предпочла бы надеть пеньюар.
Он, конечно, не прикроет тела, но все-таки это лучше, чем ничего.
Надев халат, Адриан прошел на середину комнаты и поднял с пола пеньюар жены. Не говоря ни слова, он вернулся к кровати и повесил его на спинку. Взяв тазик с грязной водой, Адриан вылил ее в ночной горшок, стоявший в углу спальни.
Воспользовавшись тем, что муж отвернулся и не видит ее, Вайолет отбросила в сторону разорванную грязную ночную сорочку и, быстро надев пеньюар, застегнула его на все пять пуговиц. Когда Адриан снова подошел к кровати, Вайолет уже лежала в постели.
Он накрыл жену одеялом и заботливо подоткнул его.
– Я ругаю себя за то, что не поверил вам, дорогая, – промолвил он, нежно убрав прядку волос с ее лба. – Отныне я буду полностью доверять вам, обещаю. Я больше не усомнюсь ни в едином вашем слове.
Вайолет почувствовала угрызения совести. Адриан просил у нее прощения за то, что посчитал ее слова ложью. А тем временем все поведение Вайолет было одним сплошным обманом. Если бы на ее месте действительно была Джанет, Адриану не пришлось бы извиняться перед ней. У него не было бы на это причин, Вайолет нисколько не сомневалась в том, что ее сестра давно уже лишилась девственности.
– Вы, наверное, хотите, чтобы я ушел спать в смежную комнату? – спросил Адриан.
Джанет на ее месте, конечно же, выразила бы именно такое желание. Она предпочла бы спать в одиночестве. Вайолет подняла глаза и внимательно взглянула на мужа. Это был человек, которого она любила, которого хотела, несмотря ни на что. Протянув руку, она молча отбросила край одеяла с той стороны постели, у которой он стоял.
Адриан кивнул и потушил свечи, стоявшие на ночном столике. Комната погрузилась во мрак. Откинувшись на мягкие подушки, Вайолет слышала, как муж в темноте скинул халат. Через мгновение он лег рядом с ней. Матрас слегка продавился под тяжестью его тела. Они оба лежали на спине, устремив взгляд вверх, в темноту. Через некоторое время Адриан вздохнул.
– Простите, что я причинил вам боль, – вымолвил он. – Если бы я знал, что вы сказали мне правду, я был бы более осторожен и нежен с вами. Надеюсь, завтра мне удастся исправить свои ошибки.
Комок подкатил к горлу Вайолет. Ей хотелось прикоснуться к мужу, приласкать его. Придвинувшись ближе, она положила ладонь на сгиб его локтя и прильнула щекой к плечу.
– Давайте спать. Уже поздно, – пробормотала она.
Он обнял жену, крепче прижав ее к себе, и она положила голову ему на грудь. Сердце Адриана билось ровно. Его мерный ритм успокаивал Вайолет, и она вскоре задремала.
На следующее утро ее разбудила горничная Агнесс, раздвигавшая шторы на окнах. Яркий солнечный свет ударил в глаза Вайолет. Пробормотав что-то нечленораздельное, она повернулась на другой бок и зарылась лицом в подушку. От наволочки исходил запах Адриана – восхитительный мускусный аромат.
В памяти Вайолет ожили воспоминания о первой брачной ночи, и она сразу открыла глаза. Мужа рядом не было. Интересно, когда он ушел?
– Доброе утро, ваша светлость, – приветствовала ее Агнесс. – Простите, но я вынуждена была так рано вас разбудить. Его светлость сказал, что мы должны отправиться в путь не позже восьми часов.
Вайолет села и откинула с лица волосы, собираясь с мыслями.
Служанка, очевидно, ожидала, что ее госпожа сейчас поднимет скандал. Так в подобной ситуации поступила бы Джанет. Сестра Вайолет снова откинулась бы на подушки, заявив, что герцог может отправляться в путь, когда ему будет угодно, а она не встанет с постели, пока не выспится.
Но у Вайолет не было ни сил, ни желания устраивать с утра тарарам. Истерики сестры всегда вызывали у нее раздражение. И вот теперь она была вынуждена выдавать себя за Джанет и вести себя как капризная своенравная женщина. Но Вайолет не хотелось ссориться с мужем, и она решила не уподобляться сестре. Пусть слуги думают, что брак укротил ее характер, что их госпожа повзрослела и изменилась в лучшую сторону. Подобные перемены должны обрадовать их.
