— Шампанского? — спросил Гедеонов.
— Не откажусь, — улыбнулась ему Юля, принимая из его рук бокал.
К ним то и дело подходили совершенно незнакомые ей люди, чтобы выразить восхищение ее талантом, поздравляли Александра Михайловича со столь ценным приобретением для театра. Поднеся бокал к губам, девушка сделал маленький глоток. Ей еще ни разу не доводилось пить шампанское, только разбавленное водой вино за столом в кругу семьи. Маленькие пузырьки лопались на языке, приятный вкус прохладного напитка пришелся ей по нраву. Осмелев, Юленька сделала еще один глоток. Восхитительно! — улыбнулась она, прикрыв глаза. За первым бокалом последовал второй, потом третий. Юля ощущала себя такой легкой, ей хотелось улыбаться, танцевать, но она только притопывала ножкой в такт мелодии звучавшего вальса. Она еще ни разу не была на настоящем балу, ни разу не танцевала вальс. Как же это, наверное, увлекательно — кружиться по паркету под такую волнующую музыку! Из приятной эйфории ее вывел знакомый голос:
— Сударыня, Вы позволите? — не ожидая ее ответа, Шеховской взял из ее рук бокал с недопитым шампанским и поставил его на поднос проходящего мимо лакея. — Окажите мне честь, разрешите пригласить Вас, — предложил он ей руку.
Юля не нашлась с ответом. Более всего ее поразило то, что, по-видимому, Павел Николаевич ее не узнал. Робко вложив свою руку в протянутую ладонь, она позволила ему вывести себя в центр бальной залы. Положив руку на его плечо и страшась поднять глаза, она позволила ему обнять себя за талию и повести в танце. Все мысли смешались в ее голове. Здравый смысл буквально вопил, чтобы она держалась от него подальше, он не тот, кто ей нужен. Она не должна была принимать его приглашения, и вообще самое время разыскать Гедеонова и попросить, чтобы ее отвезли домой. Разве недостаточно с нее потрясений за один вечер?
— Вы боитесь отдавить мне ноги? — услышала она над ухом мягкий насмешливый баритом.
— Нет, — едва слышно выдохнула она.
— Тогда посмотрите на меня, — попросил он.
Юля подняла глаза и уставилась на золотистый вихор, спадавший ему на лоб.
— Уверяю Вас, моей матерью была не медуза-горгона, и от моего взгляда девицы не каменеют, — тихо рассмеялся князь.
— От Вашего взгляда они падают в обморок! — парировала Юля, но все же посмотрела прямо в эти колдовские серые глаза.
Она больше так и не смогла отвести взгляд. Какая-то неведомая ей сила удерживала ее от того, чтобы опустить глаза. Улыбка исчезла с губ Шеховского. Кружа ее по залу, он пытался понять, отчего у него возникло чувство, что они знакомы. Анна Быстрицкая, — снова и снова повторял он про себя, но так и не мог ухватить ускользавшую мысль. От девушки исходил аромат чистоты и свежести, никаких приторных тяжелых духов, которыми частенько пользуются актрисы, певички и дамы полусвета, хотя платье ее было довольно открытым и смелым, а в ушах в такт ее движениям покачивались фальшивые бриллианты. Ее кричащий безвкусный туалет никак не гармонировал с выражением наивности и невинности, застывшем в больших темных глазах, смотревших прямо в его душу. Ах, эти глаза!
— Анна, кто Вы? Откуда? — вырвалось у него.
Юля в ответ на его вопрос только загадочно улыбнулась. Прозвучали последние аккорды вальса. Шеховской остановился, но продолжал держать ее ладонь в своей руке.
— Ваше сиятельство, — Юля забрала руку, но при этом ее чуть великоватая шелковая перчатка соскользнула и осталась в руке князя.
Стремительно развернувшись, она оказалась лицом к лицу с Александром Михайловичем.
— Ваше превосходительство, прошу Вас! Мне бы хотелось уйти.
— Уже? — удивился Гедеонов.
— Сегодняшний день для меня был столь волнительным, что я уже просто не в силах наслаждаться этим великолепным вечером, — робко улыбнулась Юля.
— Ну что ж, как пожелаете, сударыня, — предложил ей руку Гедеонов.
Сергей Львович, не найдя младшую сестру в усадьбе наутро после бала у Крупенских, поначалу не очень волновался, решив, что она просто таким образом демонстрирует ему свою обиду. Ничего, к вечеру вернется, как миленькая, — думал он. Но ни к вечеру, ни ночью, ни на утро следующего дня Жюли не появилась. Отправив троих мужиков прочесывать ближайший лес, Серж принялся расспрашивать Пелагею, полагая, что она может знать о том, где находится ее любимица, и даже более того, вполне может помогать ей прятаться. Но заметив, что пожилая женщина от расстройства едва соображает, о чем он ее спрашивает, пришел к неутешительному выводу, что Юленька не посвятила свою старую няньку в свои планы.
На второй день, обнаружив сломанный замок потайного ящика секретера и исчезновение из него всей наличности, Сергей Львович пришел в бешенство. Теперь все стало на свои места. Маленькая нахалка обвела его вокруг пальца. Забрав из дома все наличные деньги, она просто сбежала. Конечно, можно было предположить, что она возможно находится где-то недалеко, в пределах их уезда, но почему-то Серж был уверен в обратном.
Но куда она могла податься? К родне матери? Так это маловероятно: по настоянию Ларисы Афанасьевны все связи с этой ветвью рода были оборваны сразу после рождения Жюли. Несносная девчонка! Он всегда знал, что от нее будут одни неприятности. И что теперь ему прикажете делать? Как сказать Четихину, что его невеста сбежала накануне свадьбы? Найду — сам лично высеку и посажу под замок, — стукнул кулаком по секретеру Кошелев.
Как он и предполагал, поиски Жюли в округе не увенчались успехом. К вечеру второго дня Сергей Львович сам лично отправился на почтовую станцию. Описав служащему внешность девушки, он поинтересовался, не видел ли тот барышни, подходящей под это описание.
Пожилой станционный смотритель пожевал тонкими губами, раздумывая, говорить ему или нет. Хозяина имения в Кузьминках он узнал, но все же девушка пришла на станцию ночью одна, и по виду она была в совершенном отчаянии, поэтому он даже не сразу признал в ней младшую mademoiselle Кошелеву, но с другой стороны, Сергей Львович несет за нее ответственность и имеет полное право знать, куда направилась его сестра. Приняв такое решение, он поднял глаза от конторки и взглянул прямо в лицо Кошелева, застывшего в напряженном ожидании.
— Ваша сестра, сударь, два дня назад оплатила проезд до Петербурга и уехала, — ответил он.
— Почему Вы ничего не сообщили мне?! До имения рукой подать от станции!
Служащий пожал плечами.
— А почем мне знать, что у Вас девица из дому сбежала? Мое дело маленькое: оплатили проезд, я билет выдал, и дело с концом, — развел он руками.
Выйдя на крыльцо, Серж в бешенстве сломал хлыст.
