Напоследок Крейг, сделал несколько комплиментов в адрес отеля «Париж», казино, и особенно, гостей Монте-Карло. Мсье Блиету было лестно услышать от Крейга, что именно здесь он познакомился со многими своими друзьями, сильными мирз сего: князем Радзивиллом, привезшим в Монте-Карло собственных пони для игры в поло, герцогом Монтроузом и красавицей герцогиней Мальборо, соотечественницей Крейга.
Управляющий собирался было рассказать Крейгу несколько свежих историй из жизни упомянутых особ, но Крейга эта тема интересовала мало. Он узнал все, что хотел, и потому, быстро завершив разговор, распрощался со своим собеседником.
Через окно гостиной своего номера Крейг в задумчивости наблюдал за русскими яхтами, покачивающимися бок о бок на волнах возле причала.
Вилла великого князя поражала невиданной роскошью и восточным великолепием. О русском происхождении ее хозяина говорил декор здания — обилие куполов, башенок и золоченых поверхностей.
Внутреннее убранство соответствовало выбранному стилю — комфортные кресла, огромного размера софы с мягкими подушками, драпированные балдахины из бархата, а на стенах — полотна великих художников, за обладание которыми настоящий ценитель отдал бы целое состояние.
Полы были устланы коврами работы восточных мастеров, а столы покрыты чудесными скатертями, расшитыми орнаментами из золотых нитей, бисера и изысканных драгоценных камней, которые можно найти только на приисках в недрах Сибири.
Гостевые комнаты были украшены букетами орхидей, источающими тонкий аромат и услаждающими взоры (блистательной публики.
В этот день великий князь давал большой прием, которому предшествовал званый обед для пятидесяти самых близких его друзей. Все прочие гости должны прибыть ближе к ужину и веселиться до самого рассвета.
Крейг окинул взглядом длинный обеденный стол с сервизом из золота и хрустальными бокалами, на которых красовался вензель самого великого князя, и не обнаружил среди гостей ни лорда Нисдона, ни графини Алой.
Крейг и прежде был уверен, что эта пара вряд ли будет приглашена на приватный обед к князю, но, тем не менее, не смог скрыть разочарования.
Он поймал себя на мысли, что очень ждет появления графини, желая еще раз насладиться ее красотой.
За весь день, за исключением случайной встречи в церкви, Крейг ни разу не видел ее светлости. Оставалось только гадать, как и с кем она проводит время.
Затем Крейг принялся более тщательно разглядывать гостей, собравшихся за столом, и пришел к выводу, что великий князь все-таки определил для себя, к какому слою светского общества принадлежит графиня Алоя.
Все присутствующие здесь мужчины занимали высокое положение в обществе, все они были аристократами до мозга костей. Крейг с улыбкой заметил, что все они, за исключением его самого, приехали либо из России, либо из европейских стран.
Что же касается женщин, то, несмотря на блистательные наряды, они явно были представительницами полусвета.
Это вовсе не означало, что они не могли составить достойной партии в обществе или в конфиденциальной обстановке.
Все дамы обладали превосходными манерами, безупречным воспитанием, и, разумеется, привлекательной внешностью. К тому же, они никогда не делали попыток познакомиться поближе с семьями своих покровителей.
Крейгу было прекрасно известно, что их манера вести себя за игровым столом могла служить хорошим примером для всех, особенно для светских леди, которые считали себя в праве устраивать скандальные сцены и показные истерики.
Все красавицы, без исключения, были облачены в элегантные туалеты, выписанные из самых модных парижских домов моделей, а драгоценности, которые украшали их нежные шейки и безупречные руки, могли сделать честь даже королевским особам.
Но даже в столь легкомысленном, с социальной точки зрения, городе, как Монте-Карло, эти дамы никогда не предпринимали попыток перейти незыблемую границу, разделяющую высший свет и полусвет.
Правда, сегодня за обедом, Крейг увидел, что общество дам полусвета пополнилось аристократками голубых кровей, которые отреклись от положения в свете во имя любви к мужчине более низкого происхождения.
К числу таких дам относилась одна молодая маркиза, сбежавшая от своего грубого мужа, чтобы связать жизнь с французским герцогом, имеющим жену и нескольких детей. Герцог подолгу не навещал семью, жившую в загородном шато, и предпочитал сохранять с маркизой отношения, которые в свете считались «свободными».
Крейг заметил также среди собравшихся, дочь знатного английского графа. Она дважды была разведена, и теперь подумывала о третьем браке. Возлюбленный графини сидел с нею рядом, и с обожанием взирал на предмет своей страсти.
Наблюдая за присутствующими, Крейг поймал себя на мысли, что единственной женщиной, которая могла бы за-, тмить всю эту великолепную публику, он считает графиню Алою.
Однако Крейг тут же сказал себе, что нужно терпеливо ждать пока закончится обед и приедут остальные приглашенные, поэтому он прервал свои размышления и вступил в беседу, которая велась за столом.
Через некоторое время, когда обед подошел к концу, все гости одновременно, как принято во Франции, покинули свои места и прошли в большой салон, отведенный специально для танцев.
Среди вновь прибывших, Крейг увидел графиню. Она стояла у окна, через которое открывался вид на сад, украшенный сотней свечей. Язычки пламени подрагивали от легкого вечернего бриза, отбрасывая на дорожки и лужайки причудливые тени.
Прибрежный воздух был напоен ароматом цветущей мимозы, который графиня с наслаждением вдыхала.
Крейг не мог не залюбоваться точеным профилем графини, красиво вырисовывающимся на фоне темного неба.
Эта юная девушка казалась частью ночного пейзажа.
В ожидании встречи с графиней Алоей, Крейг предавался размышлениям о том, во что она будет одета на этот раз, вспоминая как черный наряд, который был на ней накануне вечером, произвел среди собравшихся настоящий фурор.
На бал к великому князю, она оделась не менее эффектно: облегающее серебристое платье подчеркивало все достоинства стройной фигуры.
В отсвете мерцающих свечей и лунного сияния, окружающем ее словно воды чистого ручья, она была похожа на лесную нимфу.
Крейг решил пока не подходить к ней, а лишь понаблюдать со стороны.
В это время поприветствовать гостью подошел сам хозяин дома, великий князь Борис. Она повернулась к нему, протягивая для поцелуя руку, и Крейг увидел, что единственным украшением ей служил огромный бриллиант, ограненный в форме звезды, который она прикрепила к волосам. Сияние роскошного камня сливалось с блеском ее светлых волос, и рассыпалось тысячей крошечных искорок.
