Катриона заметила, как одна из его изящно изогнутых темных бровей взлетела вверх, а уголки губ приподнялись в подобии улыбки. Выражение лица несколько высокомерное, словно он мягко бранит ее за сказанную глупость. Это вызывало раздражение, такое сильное, что ладонь зачесалась от желания пощечиной стереть это выражение с красивого лица, но она понимала, что заслужила его. Сэру Джону действительно требовался всего один взгляд на сэра Бретта и его товарищей, чтобы точно понять, кто они такие: сильные воины, которых так давно недоставало Банулту.
Ей тоже потребовался всего один взгляд, чтобы это понять. Им даже не пришлось демонстрировать свое умение сражаться, чтобы она точно поняла, кто это такие, едва они въехали во двор ее замка. Все было видно по их манере держаться, двигаться, даже по их надменности, так раздражавшей ее в тот момент. И разумеется, это сразу стало очевидно, когда четверо спутников сэра Бретта внезапно возникли у него за спиной и так же незаметно исчезли, стоило сэру Бретту шевельнуть рукой. И все-таки Катрионе хотелось, чтобы сэр Бретт не сообщал сэру Джону о своем намерении остаться в Банулте и помочь ей.
– Он не знал наверняка, что вы тут останетесь, – пробурчала она. Катриона обратила внимание, что в какой-то момент разговора все женщины тихонько разошлись по домам. – Лучше бы вы дали ему понять, что приехали всего лишь в гости и скоро уедете. Не стоило говорить, что у вас другие намерения, и уж точно не нужно было сообщать ему о толпе своих родственников.
– Почему вас так беспокоит, что теперь он знает о нашем намерении? – спросил Бретт, приспосабливаясь к ее шагу. – Все, что ему теперь известно, – это то, что мы хотим слегка поднатаскать ваших людей. Больше я ему ничего не сказал.
– Потому что он этого не хочет. Для него гораздо лучше, если мои люди останутся такими, какие есть, – хорошими свирепыми воинами, если возникнет такая нужда, но не имеющими ни опыта, ни навыков. Если у меня вскоре появится хорошо обученное небольшое войско, сэру Джону будет значительно труднее действовать против нас, как он делает это сейчас, – ослаблять до тех пор, пока у нас не останется другого выбора, кроме как подчиниться его желаниям, просто чтобы выжить. Как только мои люди станут хорошо обученными, он станет расценивать нас как прямую угрозу себе, и тогда прольется кровь.
– А вы не думали просто продать ему тот кусок земли, который он так жаждет заполучить?
– Только мимолетно. Я не хочу ее продавать, но даже если бы вдруг решила, что это единственный способ положить всему конец, не уверена, что смогла бы это сделать. Мне нужно тщательно изучить все документы Бойда. Может быть, сэр Каллум сумеет отыскать там что-нибудь полезное. – Катриона потерла лоб. У нее начинала болеть голова. – В любом случае так мы от него не избавимся. Эта земля – не все, чего он хочет.
– Он хочет вас. – Бретт сам удивился, до чего эта мысль его рассердила.
Катриона нахмурилась и повернулась к нему. Жесткий, холодный гнев, прозвучавший в этих словах, поразил ее, и выражение ярости на лице тоже. Она твердо сказала себе, что это всего лишь негодование благородного человека, возмущенного попытками сэра Джона принудить женщину склониться перед его волей. Еще это мог быть гнев, вызванный манерой, в которой сэр Джон это делал – причиняя вред людям. Многие мужчины сочли бы ее брак с сэром Джоном вполне разумным выходом из положения и удивлялись бы, почему она, женщина одинокая, ведет себя так глупо и думает, будто сможет управлять Банултом самостоятельно, без мужчины. И не просто рядом. «Но он будет указывать ей, что и как делать, и лезть во все мелочи», – сердито подумала Катриона.
Когда неприятности с сэром Джоном только начались, кое-кто в Банулте говорил, что новый лэрд мог бы все прекратить, что ей нужно подыскать себе мужа, который ее защитит. Однако никто даже не намекал, что она не сможет как следует заботиться о Банулте и его людях, что мужчина справится лучше. Никому это даже в голову не приходило. Более того, никто не считал, что этим мужчиной должен стать сэр Джон. Люди хорошо знали, кто на самом деле взял на себя все тяготы по управлению Банултом почти сразу после свадьбы. Лорда Бойда мало интересовали такие вещи, как поля, скот или необходимость каждый год продавать что-нибудь на ярмарке. Катриона нравилась людям Банулта как лэрд, пусть даже мало кто пока соглашался признавать это. И даже те немногие, кого смущало, что в кресле лэрда сидит женщина, предпочитали ее сэру Джону.
Но теперь стало очевидно, что сэр Бретт не имел ничего против того, что она занимает место лэрда. И чем больше Катриона об этом думала, тем лучше осознавала, что и его спутники придерживаются того же мнения. Она припомнила истории о женщинах Марри, что рассказывала ей бабушка. Именно то, что сестра мужа тетушки ее бабушки вышла замуж за одного из Марри и связала их семью тончайшими узами с тем кланом, и в любой рассказанной о них истории говорилось, что женщины Марри сильны и не склоняются перед властью мужчин, а держат себя наравне с ними. Этим, пожалуй, и объясняется то, что сэр Бретт со своими людьми не колеблясь признали ее право на Банулт в отличие от сэра Джона, который никогда этого не сделает.
– Сэр Джон считает, что мы должны пожениться, объединить наши земли и поставить его лэрдом над всеми, – ответила Катриона, не видя больше причин скрывать правду. – Подозреваю, он думает, что это самый простой способ вернуть себе землю, которую король подарил старому лэрду Банулта. А заодно заполучить исконные земли Банулта, ведь они куда более плодородны, чем те, что окружают Гормферах.
– И вас в свою постель. Подозреваю, что об этом он мечтает очень давно.
Катриона покачала головой и зашагала дальше, праздно рассматривая деревья, росшие по обочинам дороги, и отмечая, что тут тоже требуется приложить руки. Кусты разрослись слишком густо, некоторые деревья нужно вырубить и посадить новые. Дед первой жены Бойда оставил очень точные записи и советы, как нужно заботиться о лесах, и Катриона тщательно им следовала. Бойд считал ее усердие забавным и вел себя так, словно милостиво потакает ей, позволяя придерживаться наставлений уже давно умершего старика. Внезапно сэр Бретт схватил Катриону за руку и мягко, но решительно заставил остановиться, отвлекая от раздумий.
– Что-то не так? – спросила она.
– Помимо сэра Джона, кто-то еще пытается принудить вас к замужеству? – Бретту не нравилось, что такая возможность сильно его злила, потому что это означало, что Катриона взволновала его так, как очень давно уже не волновала ни одна женщина, и всего за каких-то жалких два дня. Но он никак не мог справиться с бушевавшей внутри яростью. – А вы этого даже не замечаете, верно?
