Корки стоял в небольшой толпе, собравшейся перед таверной, но нервно оглядывался, ища Натана, вместо того, чтобы наблюдать, что происходит вокруг. Натан махнул рукой, чтобы привлечь его внимание.
Корки тут же к нему подбежал.
- Нам лучше вернуться на наше место, и быстрее. Владельцы корабля приезжали посмотреть, как проходит погрузка, и попали в потасовку. Кто-то даже вырубил одного их них, и теперь он в ярости.
- Это… досадно, - сказал Натан, которого одолело нехорошее предчувствие. - Они поднялись на борт?
- Нет, не сегодня. Куда ты умчался?
Он сделал для Корки краткий пересказ, сказав:
- Люди Григга в городе. Поговорил с одним из них.
- Он проворачивает свои делишки в Лондоне? Я знаю, что он себе на уме, но не думал, что он спятил.
- Он доставляет товары только небольшому числу покупателей, но у меня есть одна зацепка. Это первая информация о его местонахождении с того момента как он убил Джори. А теперь я знаю, где его искать, когда мы вернемся в Англию.
- Или ты может послать весточку своему другу командору.
- Черта с два, и он не мой друг. Он обычный таможенник, использующий меня, чтобы получить повышение. Просто наши цели совпадают, временно.
Корки цокнул языком.
- Связи могут быть полезны, особенно, если у них есть титулы. Ненавидеть всех аристократов только из-за родственников мужа сестры не в твоих интересах.
- Я не ненавижу их всех. Только тех, которых встречал. Сейчас уже поздно, а мы отплываем утром. Нам надо немного поспать. Они могут нас разбудить, если подъедут еще телеги.
- Я бы согласился, но вот эта может быть по нашу душу. Корки говорил о приближающейся карте, а не о телеге. Однако она и правда остановилась, и кучер крикнул:
- Вы с «Девы Джордж»? Если да, то здесь пассажиры, которые хотят подняться на борт прямо сейчас.
Прошлым вечером Натан думал, что парочка была странной, когда они с Корки везли на лодке их и чрезмерное количество тяжелой поклажи на «Деву Джордж». Мужчина представился как граф Эндресси Бенедек, родственник капитана корабля. Имя женщины не упоминалось. Они говорили по-английски, но у мужчины был иностранный акцент. И они, похоже, не питали друг к другу теплых чувств. Хотя парочка шепталась друг с другом, у Натана создалось впечатление, что они ссорились и не хотели, чтобы их подслушали. Миловидное лицо женщины было сердитым. Впрочем, Натан сочувствовал мужчине. Точно под каблуком у жены, а ведь он не выглядел старше двадцати пяти лет, его ровесник. Слишком молод, чтобы быть обремененным женой-мегерой, если она ему приходилась женой, и не важно, красивая она или нет.
Но этим утром, когда рассветное небо прояснилось, Натан удивленно увидел, что Бенедек присоединился к нему у перил. Убегал от мегеры? Натан мог бы сказать что-нибудь по этому поводу, проявить мужское сочувствие, но он не хотел привлекать к себе внимание в этом плавании. Кроме того, мужчина был титулован. Классовые различия ничего не значили для Натана. Возможно, это поведение возникло потому, что у него у самого в родне был граф, хотя он никому об этом не говорил и не собирался. Ужасно раздражало, что Бэрдис узнал это. На самом деле, если бы кто-нибудь сейчас назвал его аристократом, он, наверное, ударил бы его по лицу. Он предпочитал просто обращаться со всеми людьми как с равными, хотели они этого или нет, но большинство набобов думали по-другому.
Его молчаливость оказалась правильным решением, потому что граф недолго пробыл в одиночестве. Его спутница с прошлой ночи пришла несколько мгновений спустя, говоря:
- Ты не можешь меня игнорировать, Эндресси!
- Разве? - ответил Бенедек. - Ни слова больше по этому поводу, Кэтрин. Я не собираюсь просить их оказать мне еще услугу, когда я только что встретил их.
- Но у кого-нибудь из них может быть дар предвидения, и он может мне сказать, действительно ли отец жив, или даже где он находится. Ты можешь просто спросить.
- Чтобы они подумали, что я сумасшедший? Эти предполагаемые способности цыган просто суеверная чушь и надувательство. Цыгане так зарабатывают на хлеб. Они живут за счет надежд и мечтаний излишне доверчивых. Говорят тебе то, что ты хочешь услышать, а потом получают за это плату. Все это ложь, и я не собираюсь оскорблять эту ветвь своей семьи, упоминая об этих твоих вымыслах. Боже мой, ты бы хоть послушала, какую чушь ты городишь!
- Конечно я верю в это, когда я лично видела, как у тебя иногда проявлялись цыганские способности. Можешь как угодно отнекиваться, но ты знаешь, что это правда.
- Все, что у меня есть, так это просто охотничий инстинкт и удача. В этом нет ничего мифического, Кэтрин. И я даже воспользуюсь этими инстинктами, чтобы найти твоего отца, только чтобы наконец-то от тебя избавиться!
- Да как ты смеешь! Ты бы даже не узнал об этих своих родственниках, если бы не я! Это я нашла тот дневник, в котором о них упоминалось. Ты мне должен!
- Я ничего тебе не должен, хотя я и выполню ту обязанность, которую на меня взвалил отец, когда женился на твоей матери!
- Замечательно, милый. Ты и правда мастер импровиз…
Натан больше ничего не услышал, так как пара ушла дальше по палубе, но голос женщины в конце приобрел мягкий тон, как будто она его действительно хвалила.
Натан, довольный тем, что снова был одни у перил, поднял подзорную трубу, одолженную у Арти, старого сварливого первого помощника, чтобы лучше разглядеть верфь. За пассажирами отправили баркас, так их было много. Довольно приличная толпа хорошо одетых людей стояла на причале в ожидании его. Но они его не интересовали.
Он осматривал верфь через подзорную трубу так далеко, как мог. Он действовал очень тщательно, останавливаясь, чтобы внимательно рассмотреть лица и убедиться, что никого знакомого нет. Он не ожидал увидеть людей Григга так скоро, но сам Григг мог объявиться, ища их. А если он увидит этого человека, неизвестно, не станет ли он рисковать потерей «Жемчужины», чтобы тут же добраться до него.
Пять лет назад Джори решил отослать Натана, чтобы защитить его. Как бы Натан не был зол из-за этого, он все равно любил отца. Он злился до сих пор, но уже по другой причине: потому что они с отцом так и не помирились, а теперь было уже слишком поздно. Но это было также и решение Джори. Никакого сообщения между ними, что бы могло привести Григга к Натану, который потом мог использовать его против Джори. Но уравнять счеты за своего отца было его решением. И даже, несмотря на то, что корабль скоро отплывал, он все равно не выпускал это из головы.
